Кто еще может входить в круг подозреваемых? Леонид Ставинский, владелец магазина «Счастливый дантист», тоже предлагающий стоматологическим клиникам специальное оборудование и инструментарий и поэтому являющийся конкурентом Мирославы. А если у тебя есть конкурент, то что с ним надо делать? Избавляться от него, причем любым способом. Мирослава приехала в Тарасов из Самары – вот пусть и отправляется по бывшему месту прописки. В самом деле, лишившись своего капитала, как она сможет дальше заниматься бизнесом? А Ставинский, мало того что снова становится монополистом, так еще и приобретает кругленькую сумму…
Мои размышления прервал телефонный звонок. Звонил Дык.
– Тань, привет, – поздоровался он.
– Привет. Ну что, чем обрадуешь?
– Пока ничего конкретного не узнал. Есть, правда, кое-какие соображения Слушай, мне нужен номер электронного счета этой женщины.
– Ладно, сейчас я ей позвоню, узнаю и передам тебе.
– Давай, жду.
Он отключился, а я набрала номер Мирославы.
– Мирослава, это я, Татьяна.
– Таня, нашлись деньги, да? – Она буквально оглушила меня. Вопрос она задала с такой надеждой, что рассеялись малейшие подозрения, будто исчезновение денег могло быть делом ее рук. Нет, не может человек притворяться до такой степени!
– К сожалению, Мирослава, пока нет.
– Но хотя бы узнали что-нибудь? – уже поникшим голосом спросила она.
– Пока я только выясняю детали, собираю информацию, одним словом, – обтекаемо объяснила я. – Скажите мне, пожалуйста, какой у вас номер счета. Это необходимо для того, чтобы определить, какие проводились финансовые операции. Этой частью расследования занимается один мой знакомый, специалист по компьютерам.
– Конечно, конечно.
Она продиктовала номер счета.
– Скажите, Мирослава, когда вы обнаружили, что ваш счет пуст?
– Сегодня утром.
– Значит, сегодня вы не совершали никаких финансовых операций, так?
– Ну, да. Ведь та сумма, что осталась, просто смехотворна.
– Хорошо, а вчера вечером или утром? Или днем?
– Нет, и вчера ничего такого не было. Последний раз я снимала деньги и переводила определенную сумму поставщикам позавчера. Да, точно, позавчера.
– Еще одно уточнение. Значит, позавчера вы переводили деньги со счета на счет. Вчера никаких финансовых операций вы не совершали, а деньги оставались на вашем счете. Все правильно?
– Да. Вчера я проверяла свой счет, все было в порядке, а вот сегодня обнаружила… ну, вы уже знаете…
– Мужу вы уже сообщили о случившемся?
– Бывшему мужу? – удивленно переспросила она. – Нет, зачем. Я считаю, что его это совершенно не касается.
Какая у меня клиентка независимая, оказывается.
– Мирослава, вашему бывшему мужу известен номер вашего счета?
– Нет. А почему… Татьяна, вы что, серьезно думаете, что это мог сделать Константин?
– Мирослава, сейчас я подозреваю всех. Постепенно круг подозреваемых будет сужаться. Возможно также, что он расширится, если всплывут какие-нибудь новые факты или появятся новые обстоятельства.
– Но ведь я вам уже говорила, что Константин здесь ни при чем. Я хорошо знаю своего мужа, у него есть недостатки, но в честности ему не откажешь.
– Хорошо. Если у меня возникнут еще какие-нибудь вопросы, я с вами свяжусь.
Ну вот. Значит, один из вариантов, который предложил в качестве объяснения банковский компьютерщик… Иннокентий Антонович, кажется – что хакер вмешался, когда Мирослава переводила часть денег на другой счет, отпадает. Не мог он вмешаться и совершить свое черное дело, потому что в тот день Мирослава не проводила финансовых операций.
Я позвонила Дыку и сообщила ему номер электронного счета Поздняковой. Теперь нужно было решать, что делать дальше. Поеду-ка я к Леониду Ставинскому. Или нет, сначала стоит подкрепиться. Я решила заехать в кафе «Миндаль», оно было как раз недалеко от банка. Но начался дождь, и не просто дождь, а настоящий ливень – как говорится, разверзлись хляби небесные. Я сидела в машине и наблюдала за сплошной дождевой завесой, которая стояла наподобие стены. Тротуары за несколько минут скрылись под потоками воды, а вода, вытекавшая из водосточной трубы здания напротив, бурлила и пенилась.
В Тарасове к двум основным российским бедам, дуракам и плохим дорогам, добавилось еще несколько. Зимой – снегопады и гололед, которые парализуют всякое движение, пешеходное и транспортное. Летом на их место приходили ливни и грозы, во время которых без плавсредств передвигаться по улице было невозможно. Вот и сейчас тарасовские улицы превратились в полноводные реки, ливневая канализация по-прежнему не работала. Придется ждать, пока закончится ливень.
К счастью, летние дожди бурные, но кратковременные, не то что осенние, которые нудно и долго накрапывают, кажется, что прямо в мозг, и тянут душу. Наконец дождь прекратился, а вода постепенно схлынула. Можно ехать.
Я вошла в кафе, заняла столик у окна и сделала заказ. Вскоре официантка принесла мне порцию салата, куриную грудку, пирожное «Волга» и вишневый компот. В кафе было немноголюдно, играла тихая мелодичная музыка. Я с аппетитом принялась за еду.
– Что вы мне принесли? – тишину прорезал громкий недовольный бас.
Я обернулась и увидела сидящего через два столика от меня толстого мужчину лет 55–60, с обрюзгшим лицом.
– Я принесла ваш заказ, – объяснила официантка, – вы заказали суп-харчо. Вот он, пожалуйста.
– Это не суп-харчо, это какая-то баланда! Позовите сюда повара. Я ему объясню, как надо готовить.
– Но повар сейчас занят.
– Тогда я сам пойду к нему!
– На кухню нельзя! Ладно, сейчас я позову.
Пришел повар, и мужик начал его отчитывать за плохо приготовленный заказ.
– Извините, – сказал повар, – если вам не нравится, вы можете сделать новый заказ.
– Новый заказ, еще чего! Чтобы ты приготовил такое же дерьмо?
– Извините, – еще раз сказал повар, – мне надо на кухню.
Он повернулся и пошел. Мужчина схватил тарелку со злополучным супом и запустил ее в повара, но не попал. Она разлетелась на мелкие осколки, покрывшие пол вместе со всем ее содержимым.
– Ты, – крикнул он проходившей мимо официантке, – принеси мне водки!
– Покиньте кафе, – тихо, но твердо сказала девушка.
– Чего? – Он схватил со стола солонку и собрался метнуть ее в официантку.
Я решила, что пора вмешаться, и успела перехватить занесенную для броска руку, тем самым отвлекая его гнев на себя. Впрочем, мне не привыкать разбираться с подобными типами. Суп ему, видите ли, не понравился. Вари его тогда себе сам, нечего устраивать дебош в общественном месте.
