— И медаль за верную службу… — продолжал мечтательно фантазировать Лыжин.
— И пенсию по инвалидности! — выкрикнул Ричи и всадил когтистую лапу в мягкое место полицейского.
— Ай-ай-ай!!! — вскочил тот от неожиданности и боли. — Ты чего дерешься?!
Он оглядел комнату и трех котов, которые, как ни в чем не бывало, принялись прихорашиваться, и задумчиво проговорил:
— Да, вы правы, мои кисы, надо шевелить «пятой точкой». Это дело нужно закончить сейчас, сегодня. — И бодро скомандовал: — Кошачья гвардия, за-а мной!
Лыжин направился к своему смердящему бензином автотранспорту. Прапор тяжело вздохнул, заранее предвкушая все прелести поездки в этой консервной банке. Атос, еще ни разу не ездивший в компании капитана, вопросительно посмотрел на Ричи.
— Грузимся, — повел тот хвостом. — И учти, Прапора в этой карете тошнит.
Подождав котов, Лыжин завел мотор и неспешно выехал на дорогу. Прапор забился под сиденье и пытался зажать уши лапами. От валерьянки его вдвойне тошнило.
— Может, вылезешь, тут воздух свежее, — участливо предложил Ричи, но услышал в ответ только невнятное бурчание.
— С ним все будет хорошо? — забеспокоился Атос. Ричи махнул лапой, мол, все в порядке вещей.
Дорога до двора Вощинского показалась вечностью. Наконец Лыжин притормозил, посигналил перед воротами, и выбежавшая из дома Лина открыла их.
— Она все еще тут, гм, — задумчиво пробормотал полицейский.
— Здравствуйте, — невесело поздоровалась Лина. — Вы что-то хотели уточнить?
— Угу, гм, да, некоторые подробности дела требуют… — невнятно начал Лыжин.
Разговор через окно машины выглядел немного по-дурацки, и она, очевидно поняв это, автоматически предложила:
— Так, может, зайдете в дом, я чаю сделаю…
— Не надо мне чаю! — взревел Лыжин. — Одного уже чаем напоили!
— Вы меня обвиняете? — возмутилась Лина.
— Обвиняет суд, а я уточняю, — покачал головой капитан. — Вот лучше расскажите, а какой чай ваш муж любил больше всего?
— Я же уже рассказывала, что пуэр.
— Да-да, гм… А что еще он пил?
— Воду, — пожала плечами Лина, — соки.
— А алкоголь?
— Нет, он не любил это все, он вообще не пил.
— А что ж тогда, курил? Хе-хе?
Ричи тяжело вздохнул, переглянулся с Атосом и шепнул ему:
— Надо это заканчивать.
Атос кивнул, Ричи пнул Прапора — мол, пойдешь за нами, и с громким кличем выпрыгнул из окна. За ним последовал Атос, и коты разбежались в разные стороны. Самым последним на землю грузно плюхнулся Прапор и, переваливаясь, засеменил вдаль.
— Котики! Куда же вы?! — сразу же отвлекся от Лины Лыжин. Он вылез из машины, захлопнул дверцу и, бросив ей: — Я за котиками, а то они тут у вас еще наедятся пес знает чего! — бодро побежал в глубину двора.
— Мя-ау! — издал призывный клич Ричи, застыв под садовым домиком с химикатами. — Да иди уже сюда, лыжа… Мяу!
— О, киса! — обрадованно воскликнул Лыжин, заметив котектива.
Ричи разбежался и вспрыгнул на соседнее дерево, а оттуда — на крышу невысокого строения. Всему учить надо, иначе ж не поймет, мрачно подумал он.
Лыжин застыл перед домиком:
— Киса, ну, чего ж ты туда залез, а? А вообще, что это тут у нас? — вдруг задумчиво спросил сам себя капитан.
«Дошло, наконец!» — обрадовался Ричи.
Лыжин заглянул в открытое окошко и хмыкнул:
— Тут я еще не был. — Он всунул голову в окно и обнаружил стоявшую около подоконника коробку с химикатами. — Это еще что у нас?
После осмотра коробки, за которым наблюдали уже трое котов, полицейский наконец опознал бумажные пакетики и задумчиво посмотрел на окошко:
— Это что же получается… Любой дурак так вот сопрет яду и пойдет травить кого хочет?
Ричи переглянулся с Атосом. До высокого «двуногого» все доходило еще медленнее, чем до его более низких собратьев. Лыжин тем временем засуетился и буквально носом уткнулся в подоконник, изучая каждую пылинку на нем.
— Вот оно! — вдруг воскликнул он и побежал к машине.
Ричи вопросительно посмотрел на Прапора.
— Это нормально, у него «соображалка» расшевелилась, — с видом знатока бросил тот.
Лыжин прибежал обратно с пакетиком, лупой и пинцетом. Он подобрал с подоконника несколько волосков, засунул их в пакетик и начал разглядывать через лупу, бормоча себе под нос:
— А вот ты и попался, нехороший человек… Сейчас мы ка-ак съездим в экспертизу да как вычислим, кто ж ты такой…
Ричи и Прапор тихо хихикали, наблюдая над великим расследовательским процессом. Ну, псу ж ясно, что это кошачьи волосы, как можно это не увидеть? Человек, пфф! Еще и через лупу разглядывать!..
— Котики, у нас есть важнейшая улика! — торжественно объявил полицейский. — По машинам!
Коты залезли вслед за капитаном в вонючую железяку. А тот все приговаривал:
— Вот, котики, я нашел невероятно важную вещь. Понимаете, в этом домике хранится та самая отрава, которой отравили Вощинского. И ее мог в общем-то кто хошь забрать. Хоть жена, хоть сосед, хоть какой «левый» чудак. Но этот чудак оставил на подоконнике свой след! И сейчас мы поедем в экспертизу, и нам там расскажут, кто это был…
Здание, в котором находилась судмедэкспертиза, располагалось в самой Москве. Прапор сообщил это котам и заранее залез под сиденье. А Лыжин тем временем продолжал, выруливая на дорогу:
— Вот как полезно быть внимательным. Вот, котики, что значит профессионализм. Заметить такой тонкий волосок в таком неприметном месте! Другой бы мимо прошел, а я увидел. Если раскручу это дело… Да, Прапор, не зря ты мне погоны поддевал. За такое громкое дело меня просто обязаны повысить… Еще и переведут в Москву, может быть. И жена вернется, как узнает, а то все пилила, что как вышла замуж за лейтенанта, так особо карьеру и не заметила…
Ричи со смесью удивления и жалости глянул на Прапора, от таких речей высунувшегося из-под кресла и вздохнул:
— Пропадет совсем без нас. Он же сам совсем ничего не может. Вот дом без жены забросил, а что с работой без меня будет, представить страшно.
— В его поступках даже можно проследить нечто благородное, — заметил Атос. — По меньшей мере он стремится к истине.
— Угу, — согласился Ричи. — Он же, по сути, добрый дядька, глуповатый только. Даже жалко его.
Наконец Лыжин подрулил к невзрачному серому двухэтажному домику. Окна первого этажа были зарешечены, а толстая железная дверь неприветливо закрыта. Он вылез из машины и подошел к двери. Наклацав несколько цифр, сообщил по домофону, что пришел к экспертам (сделав ударение на «э»). Через несколько минут из здания вышел человек средних лет в белом халате поверх обычного свитера и джинсов, он поздоровался с Лыжиным и устало спросил:
