— Ни в коем случае, — так же бодро ответила она. Работа есть работа, пора отодвинуть в сторону личные драмы.
— Хотел узнать, как продвигаются дела с проектом. Точнее, хотел использовать это как повод пригласить вас поужинать.
Еще один. Вот только может ли она отделаться от заказчика без ущерба для работы?
— Отказ не принимается. — Лаврентьев как будто читал ее мысли. — Думаю, — он попытался пошутить, — ваш долг в том, чтобы всячески ублажать столь крупного клиента. Разумеется, в пределах допустимого.
— Что случилось? Почему такое огорченное лицо? Что, звонил адвокат Ильи по разводам? — Валерия Константиновна спустила кошку с колен.
— Что ты! — в ужасе дернулась Алиса. — Это всего лишь наш новый заказчик, хочет со мной поужинать. Пришлось согласиться.
После бабушкиных слов она почувствовала неожиданное облегчение. Ужин с Лаврентьевым показался ей не таким уж злом.
— Да, но что я надену? Домой не поеду ни за что. Что делать?
— Глупышка, ты забыла, что у нас один размер одежды? Сейчас что-нибудь подберем.
Бабушка энергично двинулась в спальню и распахнула шифоньер.
— Например, это красное, с элегантным вырезом и рукавами. — Она бросила на кровать вешалку с чем-то алым и воздушным. — Или это синее, с высокой талией и разрезом. Или….
Выбрать действительно было из чего, несмотря на бабушкин возраст. Алиса остановилась на красном.
— Не задерживайся допоздна, я буду волноваться. Максимум до трех.
— Бабуля, это же деловой ужин! Я буду дома не позже двенадцати. — Алиса со смехом закрыла дверь.
Валерия Константиновна долго еще стояла у окна, провожая глазами отъехавшую машину. Лицо ее было невыразимо печально.
— Алиса, расскажите мне о себе, — попросил Кирилл. Они уже перешли к общению без отчеств.
Лаврентьев оказался приятным собеседником — легким, эрудированным, внимательным. К Алисе не приставал, ограничился галантным ухаживанием, чем приятно ее удивил. Признаться, она не совсем понимала, зачем он пригласил ее на ужин. Ладно был бы он гостем их города — тогда все можно объяснить просто скукой. Но нет, он не был приезжим.
— А вы, Алиса? Вы родились в Петербурге?
— Да. И мои родители, и дедушка, и бабушка — мы все коренные петербуржцы.
— А прабабушка? — лукаво улыбнулся Кирилл.
— Прабабушка — нет. Она родилась в Харбине, это было во время революции. Мой прапрадед работал на Китайско-Восточной железной дороге и после революции побоялся возвращаться в Россию. Они вернулись только в середине 1920-х.
— Как интересно. Значит, ваша прабабушка была подданной Китайской империи?
— Нет, вряд ли. В Китае к тому времени тоже произошла революция, император Пу И был отстранен от власти. В конце концов мои предки вернулись на родину — сперва в Хабаровск, а потом, уже в начале 1930-х, в Петербург. У них здесь оставались родные.
— Знаете, владелец фирмы, интересы которой я представляю, родом из Китая, хотя сейчас и является гражданином США.
— А мне казалось, что это китайская фирма. — Алиса насторожилась.
— Скажем так, у нее есть филиалы в разных странах, в Китае в том числе. Вероятно, я неудачно выразился. Но если бы видели ее владельца, вы бы навсегда забыли о его американском гражданстве. Господин Янг Лигонг — стопроцентный китаец.
— Но фирма все же американская? — Алиса решила проявить настойчивость.
— Да, но какое значение, по большому счету, это имеет для вас? Вы же не собираетесь вести с этой компанией бизнес. Какая разница, кому принадлежит здание, в котором вам, может быть, предстоит производить ремонтные работы? Главное, чтобы компания была платежеспособной, и она такой является. Если ваше предложение нас устроит, договор на проведение работ будет заключен по всей форме, вы получите аванс и так далее.
— Наверное, вы правы. Просто неточность в деловых вопросах всегда меня настораживает.
— Простите меня за эту неточность, но вы тоже были не безупречны. — Он намекал на их первую несостоявшуюся встречу.
Ее начинал тяготить этот разговор. Она по-прежнему не понимала, зачем Лаврентьев назначил ей встречу, и собственное непонимание ее злило. Сейчас, когда она переживает кризис в личной жизни и гибель сестры, когда ее чувства обострены и в сердце тоска, этот тип зачем-то кормит ее уткой по-пекински и занимает пустыми разговорами.
Терпение ее лопнуло.
— Кирилл, послушайте, что вам от меня нужно? Вы с самого начала искали встречи со мной. Может, пришло время объясниться?
Если не ответит — она встанет и уйдет. Ей сейчас не до разговоров. Нужно побыть одной и подумать о дальнейшей жизни, только это сейчас важно.
Лаврентьев, видимо, почувствовал, что она настроена решительно. В ту же минуту стер с лица вежливую улыбку и действительно перешел к делу.
— Вы правы, Алиса, мой интерес к вам не случаен. Прежде чем переходить к тому, что меня по-настоящему интересует, я должен был ненавязчиво вас прощупать. Очевидно, ненавязчиво не получилось. Что ж, переходим к делу.
Теперь она смотрела на него во все глаза.
— Мой клиент — коллекционер. Его интересуют китайские древности. В поисках разных реликвий, которые были утрачены в результате всех исторических перипетий, он проводит целые исследования. Многие находки он безвозмездно передает музеям Китая.
— Благородно, — кивнула Алиса, — только при чем здесь я?
— Моему клиенту стало известно, что в вашей семье хранится одна вещь старинной работы — нефритовый медальон с изображением орхидеи. Его интересует этот предмет.
— Орхидея? С чего вы взяли, что у нас в семье должна быть какая-то орхидея?
— Вы сами только что сказали, что ваши предки жили в Харбине в начале века. Как мне удалось установить, они находились там до 1927 года.
— Надо же, какая осведомленность, — усмехнулась Алиса.
— Разумеется, это часть моей работы. — Лаврентьев был спокоен. — Так вот, в 1921 году Сергей Константинович и Ирина Георгиевна Данилевские удочерили китаянку, названную в крещении Анной.
— Мои предки никого не удочеряли. Но прабабушку действительно звали Анна. Анна Сергеевна. — Этот всезнающий невозмутимый тип раздражал Алису все больше и больше.
— Возможно, ей никогда не рассказывали правду о ее происхождении. Но согласитесь, у нее была несколько экзотическая внешность для русской девочки.
— Насколько я могу судить по немногим фотографиям, которые хранятся в нашей семье, прабабка была похожа на своего отца. Сергей Константинович тоже был темноволосым с карими глазами.
— Темные волосы и карие глаза действительно не редкость. Но разрез глаз, форма скул… Думаю, вам стоит внимательнее вглядеться в черты лица вашей прабабки.
