Все они были сервиторами и ползали по каркасу штурмового корабля, словно падальщики, собирающие кости мертвого великана. Некоторые были похожи на людей, от которых их отличали только морщинистая бледная кожа и аугметические конечности-инструменты. Другие же казались скорее машинами, чем людьми. От человеческого у них остались лишь жалкие фрагменты мышц и сухожилий, едва заметные за сегментированными гусеницами и пучками кабелей. Они работали молча, без остановок и спешки, игнорируя фонтаны искр от сварки, даже когда те сыпались на ничем не защищенную кожу.
Ёрундур выкарабкался из смотровой ямы под громадным брюхом корабля и вытер лоб. Его кожа была вся покрыта чернильными потеками от машинного масла, а борода опалилась о горячий металл обшивки двигателей. Он сменил силовую броню на грязную коричневую тунику, выставив напоказ блестящие от пота руки.
Старый Пес выхватил тряпку у одного из наиболее похожих на человека сервиторов и вытер ею шею. Волосы и борода обвисшими сосульками обрамляли его худое лицо.
— Статус? — спросил он.
Сервитор поднял на него отсутствующий взгляд.
— Задача на этапе «альфа», повелитель. Оценочное время выполнения: пять местных дней. Недостаток деталей. Перечень: два клапана регулировки подачи топлива, три шлейфа свечей зажигания, один…
— Довольно, — оборвал Ёрундур, бросая тряпку обратно в рабочего, когда-то бывшего человеком.
Она попала несчастному прямо в лицо и соскользнула на пол. Сервитор не обратил на это никакого внимания.
— Кровь Русса, — выругался Ёрундур, ковыляя по площадке, чтобы получше разглядеть борта «Вуоко». Он казался себе жестким и неуклюжим: сказывались часы, проведенные в полусогнутом состоянии над кучами искрящих деталей. — Это безнадежно.
Он тяжело зашагал к кабине корабля. Угловатый нос нависал над головой, все еще покрытый гарью после входа в атмосферу. В местах попадания вражеских снарядов виднелись трещины. Одно из стекол превратилось в месиво раздробленных осколков. Было весело, когда оно разлетелось в верхних слоях тропосферы планеты, а корабль падал как безумный.
Он отступил и упер руки в бока. «Вуоко» был далек от того, чтобы взлететь. И еще дальше от того, чтобы сражаться. Глубоко в душе космодесантник понимал, что корабль не будет принимать участия в грядущей битве. Даже если бы у него получилось восстановить часть функций двигателей, орудия бы сгорели от перегрузки после первого же выстрела.
Лучше бы он использовал это время на охоту за зараженными вместе с остальными членами стаи, пока чумные твари не распространились повсюду.
Тем не менее он не мог просто так бросить свое занятие. Все, чем он располагал, — это несравненное мастерство воздушного боя. Без него сложно было скрывать правду: Ёрундур был стар. Он упустил свой шанс попасть и в Волчью Гвардию, и в ряды Длинных Клыков. Все, что ему оставалось, — встретить смерть в Ярнхамаре. У него больше не было скорости, чтобы скрыться от нее, и силы, чтобы прогнать.
Старый Волк чувствовал зловонное дыхание Моркаи на своей шее. По ночам, в минуты краткого сна, который он себе позволял, ему чудилось, что темный волк дышит в спину. Это ощущение оставляло его только во время полета, когда он уклонялся и уворачивался от трассирующих очередей, выпуская на свободу ярость главного орудия.
Он отхаркнул жгучий комок смешанной со смазкой мокроты и сплюнул. Плевок разлетелся беспорядочными брызгами.
— Ты и я! — прорычал он, глядя на свой любимый «Вуоко». — Лед и железо. Я заставлю тебя снова взлететь.
Космодесантник услышал слабое покашливание за спиной и резко развернулся.
Перед ним стояла Сестра Битвы в полном боевом доспехе эбеново-черного цвета, но без шлема. Как и у всех сестер, ее коротко остриженных, почти у самой кожи, светлых волос практически не было видно. На бледном лице выделялись льдисто-голубые глаза, разглядывавшие Ёрундура с нерешительностью.
— Чего тебе надо? — рявкнул космодесантник, раздраженный тем, что его прервали. Компания безмозглых сервиторов — это одно, а живые смертные — совсем другое дело.
Сестра поклонилась.
— Я Каллия. К вашим услугам, повелитель, — сказала она, протягивая жестяную банку со стандартной порцией пищи из протеиновых экстрактов. — Меня прислала канонисса. Она подумала, что еда может вам пригодиться.
Ёрундур с сомнением посмотрел на банку. Он чувствовал запах содержимого через тонкий металл. На секунду он вспомнил о провианте, погибшем вместе с «Ундрайдером»: о сыром мясе с Фенриса, истекающим кровью и с толстой прослойкой жира, целых бочонках мьода, пенящегося на морозе и густого, как желчь.
Рот наполнился слюной, и Ёрундур сглотнул.
— Благодарю, — пробормотал космодесантник, забирая из рук женщины крохотную, по меркам его огромной руки, банку. Содержимого хватит, чтобы притупить голод лишь ненадолго.
Но канонисса была права, и хорошо, что сюда пришла Сестра Битвы. Он потерял счет времени и понятия не имел, сколько часов провел за работой.
Сестра Каллия осмотрела полуразобранный «Громовой ястреб». Ее глаза задержались на пробоинах в обшивке.
— Все не так плохо, как выглядит, — сказал Ёрундур немного поспешно. Он не смог бы вынести критики в адрес корабля, даже если тот наполовину развалился и был пробит насквозь.
— Могучая машина, — пробормотала Каллия. В ее тихом голосе не было и следа сарказма. — Даже до того, как война унесла наши немногочисленные самолеты, у нас не было ничего подобного.
Сестра начала обходить площадку, направляясь под нависающую кабину корабля.
Ёрундур отложил банку и последовал за ней. Он никак не мог понять: ее любопытство его раздражало или же нравилось?
— Четыре века, — сказал он, вставая рядом с женщиной. — Этот корабль служит уже четыре века.
Каллия повернулась к нему лицом.
— А он сможет продержаться еще немного? — спросила она.
На лице Сестры Битвы застыло печальное выражение, как будто она уже осознала, что все вокруг скоро будет уничтожено, и теперь ее волновало только то, насколько дорого удастся продать собственную жизнь.
Ёрундур почесал подбородок.
— Может быть, — хмыкнул он. — Если достанешь мне сервиторов получше, я смогу заставить его взлететь еще разок.
— У вас уже есть лучшее из того, чем мы располагаем, — печально улыбнулась Каллия, — но я поговорю с канониссой.
— Давай.
Ёрундур отвернулся от корабля и внимательно рассмотрел Сестру Битвы. За броней явно тщательно ухаживали и следили, но и на ней были видны следы недавнего использования. На кирасе и поножах краска была стерта до голого металла. Как и все ее сестры, она воевала уже очень долго.
Каллия заметила взгляд космодесантника и, похоже, догадалась, о чем он думает.
— Работа в составе огнеметных команд, — прямо объяснила она. — Следующая смена через два часа.
