Последние четыре года Верочка стала замечать, что Андрей часто раздражается, иногда без всякого повода. Постоянно чем-то был недоволен. Безо всякой причины придирался к жене и детям. Они уже иногда терялись и не знали, как себя вести, чтобы угодить ему. Андрей всё чаще брал ночные дежурства или уезжал в дальние командировки. Он объяснял жене, что его вызывают по санавиации на сложный случай. Требовал к себе постоянного и неустанного внимания. Верочка объясняла его раздражение усталостью от работы. Много раз предлагала ему отдохнуть, не брать так много дежурств. Иногда она так уставала от его постоянных капризов, что даже радовалась, когда его не было дома. Тогда в доме царили радость и веселье. Все будто снимали с себя виноватые маски, и счастье входило в их дом. Приходили в гости дети. Верочке всегда нравилось, когда к детям приходили друзья и подруги, пели песни, читали стихи, играли в самые разные игры. Да ведь не в подъезде же им собираться! Одним словом, жизнь кипела и бурлила. Когда же возвращался Андрей, всё опять будто замирало. Все разбредались по комнатам, становилось холодно и тоскливо. Верочка пыталась поговорить с мужем. Просила объяснить ей, что его не устраивает, но Андрей каждый раз уверял, что он просто требует строгой дисциплины в семье. Его семья должна быть образцовой. Однажды Верочка стирала рубашку Андрея и случайно в кармане нашла записку: «Дорогой мой, жду тебя в 18.00 у выхода». Верочка почему-то подумала, что это написано не Андрею, а записка оказалась у него случайно. Во время очередной ссоры она показала мужу записку и спросила, что это значит. Андрей закричал на неё, сказал, что она лезет не в свои дела. Верочка стала обращать внимание на то, что Андрей охладел к ней как мужчина. Их отношения почти прекратились, и ей стоило большого труда вызвать у мужа прилив нежности и любви к себе. Они стали заметно отдаляться. Верочка переживала, не знала, что делать, с кем посоветоваться.
Однажды на работе ей принесли письмо. На конверте был адрес больницы, название отделения и её фамилия. Обратного адреса не было. Она не могла понять, что это означает. Быстро распечатала письмо и начала читать. Неизвестный доброжелатель сообщал, что её муж, Андрей Иванович Морозов, изменяет ей с другой женщиной уже несколько лет, и был удивлен, почему об этом знают все, кроме неё. Затем на двух страницах излагались интимные подробности их встреч. Вера закончила читать. Ей было удивительно мерзко. Так бывает, когда оступишься и попадешь ногой в нечто теплое и коричневое. А если всё это правда? Многое в поведении Андрея теперь стало ей понятным. Но она гнала от себя эти мысли. Нет, этого не может быть. Он не такой. Она много слышала и читала об обманутых жёнах, но ей всегда казалось, что это её не коснется. Верочка растерялась, она не знала, что делать. Она не могла идти в операционную, слезы, помимо воли, катились из глаз. Подруга Лариса заметила, что с Верой что-то произошло. Она молча протянула ей письмо. Лариса прочитала его и сказала: «Ну что за гадость, наверняка пишет какой-то мужик, а скорее всего, муж твоей соперницы. Ты же не девочка, знаешь, как люди бывают жестоки. Кто-то завидует вам с Андреем и хочет поссорить. Ты не переживай, а спокойно разберись, а потом принимай решение». Вера отпросилась домой раньше времени, сказала, что плохо себя чувствует. Она действительно чувствовала себя плохо, можно сказать, что она вообще себя не чувствовала. В душе образовался какой-то вакуум. Сердце колотилось, и казалось, что каждый вдох и выдох ей давались с трудом. Наверное, так же себя чувствует рыба, которую вытащили из воды. Не было сил заплакать.
Дети пришли из школы, она их накормила. Сказала, что у неё сильно болит голова, и ушла к себе в комнату. Мысли были самые невесёлые: «Что делать? Как проверить, правда это или просто чей-то злой вымысел?»
Вечером пришёл Андрей. Он был в хорошем настроении, смеялся, шутил. Верочка не отвечала на его шутки и смотрела на него недружелюбно. «Опять что-нибудь случилось?» – спросил он. Верочка протянула ему письмо. Пока он читал, она внимательно следила за его лицом. Оно постепенно заливалось густой краской. Выглядел он при этом жалко и виновато. Она ждала, что он её обнимет и скажет: «Господи, это всё такая ерунда, кто-то напридумывал всякой чепухи, а ты веришь». Он разорвёт это злополучное письмо, и всё будет так же, как было. Вера пристально смотрела на мужа. Он закончил читать, отложил письмо в сторону и тоже молчал, обдумывая происходящее, решая, как поступить. Верочка тихо спросила: «Это правда?» – «Правда, – почему-то честно ответил Андрей. – Да, если ты настаиваешь, если ты требуешь, то я отвечу: да, это так», – горячился Андрей. Он не любил попадать в неловкие ситуации, тем более что не был готов к подобному событию, и поэтому не знал, что говорить, как себя вести. Верочка попросила: «Расскажи мне всё, как оно было». Андрей смотрел на жену. Больше всего ему сейчас хотелось разорвать и выбросить это злополучное письмо. Но дело было сделано, роковые слова произнесены, и теперь надо было отвечать за содеянное.
Первое время ему было тяжело вести двойную жизнь, обманывать жену, но постепенно он привык и даже находил в этом некоторое удобство. Его устраивало, что Вера ничего не знает и не мешает ему жить так, как хочется. Андрей попробовал уйти в сторону, но Вера была непреклонна. «Ну, если ты так настаиваешь на этом разговоре, то пеняй на себя», – грозно сказал Андрей.
Он начал с того самого дня, когда к ним в отделение пришла новый доктор, звали ее Елена Васильевна. Это случилось четыре года тому назад. Елене тогда было двадцать восемь лет. Это была высокая, довольно крупная женщина с яркой, запоминающейся внешностью. Её светлые волосы были уложены красивым узлом на затылке. Темные, как две вишни, глаза смотрели каким-то пронизывающим взглядом. Казалось, что они видят тебя насквозь, и все невольно съёживались под её колючим взглядом. Когда она улыбалась, то два ряда мелких блестящих зубов придавали ей сходство с хищной акулой. Да и характер у Елены был под стать внешности. Несмотря на молодой возраст и небольшой опыт работы, она сумела быстро всех подчинить себе. Через несколько месяцев уже казалось, что это она заведует отделением, а не Андрей Иванович. Это было тем более странно, что работала она в военном госпитале, где женщин в руководстве обычно не бывает. Елена Васильевна была не замужем, детей у неё тоже не было, но зато были очень «высокие» связи, которые и привели ее сюда и позволяли так себя вести.
Елена Васильевна сразу и решительно заявила о себе. Запретила медсестрам без стука входить в ординаторскую, была к ним крайне требовательна, не прощала даже мелких оплошностей. Они её сразу невзлюбили и очень метко прозвали «акулой». Но зато весь мужской состав отделения с первых же дней единодушно начал оказывать ей знаки внимания, ведь она была единственная женщина-врач в этом отделении. Андрею она сначала не понравилась. Он вообще не любил женщин в своей профессии и считал, что женщина-хирург – это или не хирург, или не женщина. Он, как и многие мужчины, считал, что место женщины на кухне, рядом с детьми, и незачем им лезть в мужские дела. Когда Андрей оперировал вместе с Еленой Васильевной, то понял, что её удел – ассистировать на операции, и дальше этого она не пойдет. Она не была, что называется, хирургом от Бога, а это видно сразу. Он решил, что раз деваться некуда и её прислали к нему в отделение, то профессионально расти он ей все равно не даст, а того опыта, что она успела приобрести, ей едва хватит на то, чтобы помогать ему. Но здесь Андрей сильно просчитался, Елена Васильевна оказалась дамой весьма настырной.
