– Мам… – Повторила она тихо, и у берега плеснула волна. – Оно внутри»
Когда Дэйн закрыл книгу, Ани смотрела прямо перед собой сонным и мечтательным взглядом.
– Какой хороший рассказ, да? Замечательный рассказ…
– Да.
– И там есть другие?
– Есть.
– Когда-нибудь мы их все прочитаем. Все до единого. Будем читать по очереди – иногда ты мне, иногда я тебе…
«Если будет у нас на то время»
Он снова промолчал. Некоторые слова лишние, и они никогда не должны звучать. Уже перед выходом из спальни остановился, задержал руку на выключателе и обернулся.
– И вот еще что. – Добавил строго.
– Что?
Комок из одеяла зашевелился, зашуршал – человек под ним напрягся.
– Я прыгну с тобой с парашютом.
– Правда? – Одеяло тут же слетело на пол.
– Да. Если ты еще раз испечешь булочки «бон-бон»
– Договорились!!!
– А теперь спать…
И Дэйн тихо прикрыл за собой дверь.
Глава 13
– У вас будет три часа. Три часа вы должны будете продержать Дэйна и доктора с учетом неприбытия Комиссия. Если они успеют связаться с ней раньше, план рухнет. И тогда мне – трибунал, а вам – смерть. Это ясно? Это единственный шанс, и мы ждали его слишком долго, чтобы обосраться.
Четверо мужчин молчали.
Бородатый Пэт Элменсон, сложив мощные руки на груди, смотрел в пол; головорез Рики, сощурив и без того узкие глаза, сверлил напряженным взглядом лоб заместителя начальника штаба. Ульрих поигрывал длинным охотничьим ножом, и только Тод, сохраняя спокойствие и невозмутимость, не выказывал нервозности.
– Где машина?
– Уже ждет у входа. Тонированный грузовик с логотипом «Нортракс» – ключи будут в замке зажигания.
– Логистическая компания? – Хмыкнул Рик – он же Рики-проныра, прозванный так за исключительную врожденную ловкость.
– Так безопаснее всего. Она ни у кого не вызовет подозрений – на ней подвозят к порталу продукты.
– А охрана?
– Их я беру на себя.
Джон Грин знал, что играет с огнем. Не с огнем даже – с бомбами. И если одну часть боезапаса составляет сам Эльконто, наряду с Лагерфельдом, то вторую, не менее опасную – эти озверевшие и почти потерявшие человеческий облик солдаты, каждый из которых пробыл на Войне не менее шести лет. Он специально выбрал таких – готовых дерзнуть на что угодно, лишь бы выбраться из закольцованного ада. Готовых рвануть в последний бой, если не за свободу, то хотя бы за шанс получить ее.
Нет, Комиссия свободу не даст – она порежет их на мелкие кусочки, но зачем об этом вслух? Зачем портить гниловатым запахом сладкий вкус надежды? Они будут драться не за победу, а за возможность диалога с людьми в серебристых костюмах, которые, как Грин знал наверняка, не пойдут ни на какие компромиссы.
Комиссия. Он видел их однажды, но сразу понял – первая встреча, если ты оступился, это последняя встреча. Исключение составляют лишь великолепно тренированные бойцы специального назначения, место одного из которых он однажды собирался занять.
Место Эльконто. Место этой самодовольной гниды с косичкой, которая думает, что лучше него никто не может управлять «Войной». Нет, Грин не затем мотал на ус каждую деталь и каждую мелочь столько лет подряд – он справится, и справится куда лучше.
– Куда мы их доставим?
Бородач Элменсон выглядел крайне подозрительным. Если не убедить его, что овчинка стоит выделки, придется снять Пэта с дела – попросту заставить его замолчать. Но жаль, будет сильно жаль – Элменсон хороший боец.
– Адрес уже забит в спутниковый навигатор в кабине. В доме, куда вы их привезете, будет стоять блокиратор – оттуда не сработают ни сотовые, ни пробьются хитрожопые Комиссионные системы слежения. Я все подготовил. Как только три часа пройдет, а я все здесь устрою, как планировал, вы свободны делать, что хотите. Либо просто податься в бега, либо попробовать обменять Эльконто на свободную и счастливую жизнь.
– А какие шансы, что нас послушают и не грохнут на месте?
Элменсон не унимался в ненужных заму подозрениях.
Челюсти Грина напряглись.
– Главное, что они есть. Вы или беретесь за это, или остаетесь здесь, и все идет, как обычно.
– Нет, только не здесь. – Подал голос бледнокожий Ульрих; нож в его руках на мгновенье застыл. – Я давно не видел солнца, настоящего солнца. Я хочу проснуться и не идти на Войну. Я хочу жить.
Он высказал немые мысли всех – каждого солдата, когда-либо попавшего и не успевшего умереть на этом чертовом Уровне. Уровне, который Грин по-своему очень любил.
– Вот в четверг вечером вам и представится шанс.
Пламя опасной игры начинало жечь руки, но Джон не был готов отступиться. Он – некогда бывший заместитель, а скоро и главнокомандующий – докажет, что способен выстраивать сложные стратегические ходы, способен планировать многоманевренные и многоходовые замыслы, способен побеждать.
Интересно, если доктор останется в живых, получится ли впоследствии склонить его на свою сторону?
Лагерфельд – не смотрите на его вечно добродушный вид – тот еще баран. Куда более упертый, чем многим кажется. Но второго такого врача на Уровнях нет, а Грину бы он ох как пригодился. Ладно, об этом позже.
– Так что, все готовы? У вас два дня на подготовку.
Скрипнула дверь просторной и темной в этот час спальни – вошел тощий Калли – парень, проводящий большую часть жизни на Войне в местном стационаре (прикидушный паскуда, как сказал бы Рик) – бросил рюкзак на кровать, что-то вытащил из него и быстро покинул спальню – собравшихся в углу мужчин он не заметил.
– А что с оружием? – Прошептал потный Ульрих; лезвие ножа в его пальцах замелькало быстрее обычного.
– Сначала я хочу услышать, что все понимают, на что идут, и что все готовы это сделать. – Жестко отрезал Грин. – Мне нужно четыре «да». Только потом детали.
– Да. – Первым ответил бородач и сделался еще угрюмее.
– Да. – Кивнул Рик и почесал подбородок.
– Чего уж отступать? – Ровно спросил силач Тод, и на его лице вновь не шелохнулся ни единый мускул.
– Готов. – Нервно подтвердил Ульрих и тут же чертыхнулся – порезал палец.
* * *
Синева здесь резала глаза – очки не спасали. Трепались от тугих воздушных струй волосы, трепались края воротника и рукава, трепались, разъезжаясь в сторону, щеки, вертикальной шпагой стояла на затылке косичка. Казалось, одно неверное движение, и ты закувыркаешься в воздухе, потеряешь баланс и превратишься в, идущий к земле со скоростью кометы, камень.
