Наличие наркотического опьянения также оправдывает многочисленные повреждения на теле. Порог боли снизился.
Остается казненная ведьма, уберегшая Викторию от финального нервного срыва, «подбросившая» сломанный гребень в карман пальто. Действительно, каким образом он там оказался? Его подложил сбежавший Казанова? Смысл?
Вопросы бесконечной вереницей рождались в голове и безнадежно отодвигались на потом.
Усталость, копившаяся в течение всего дня, дала о себе знать.
Маша, перевязав рану на колене, легла в кровать и блаженно улыбнулась:
– Завтра выходной, могу валяться до полудня.
Медленно погружаясь в дрему, она не заметила, как в ее голове тревожной кнопкой замигал последний вопрос:
– Почему она назвала меня Маленькой Птичкой?
Через минуту Мария уже спала и видела странный сон…
Скользящие души
Ирина Лазарева. Истоки происходящего
Научно-исследовательский институт тепловых процессов на севере Москвы давно перестал быть режимным предприятием. Номинально он подчинялся предписаниям первого отдела, но по знакомству можно было спокойно проехать на территорию.
Днем того же дня, 11 сентября, «паджеро» Ирины Лазаревой припарковался около транспортного цеха. Хозяйка уверенным шагом направилась в лабораторию по изучению сопротивления материалов в условиях вакуума.
В небольшом кабинете, забитом комнатными растениями, перед чайником со свежезаваренным чаем ее ожидал седой сухопарый мужчина пятидесяти с хвостиком лет. Борис Михайлович был не только крестным отцом обеих сестер Лазаревых, но и известным в столице эзотериком, носящим имя Деметр. В практике ясновидения он не имел равных.
Услышав стук в дверь, мужчина поднялся из-за рабочего стола, мельком взглянул в треснувшее зеркало, спрятавшееся за горшками с колеусами, и, натянув на лицо улыбку, открыл дверь.
– Здравствуй, Ирочка, с днем рождения тебя, дорогая, – произнес он, целуя вошедшую и жестом предлагая занять кресло напротив. – Чаю? Только что заварил. Немного мелиссы, щепотка чабреца для улучшения дыхания, земляничный лист.
– Да, Борис Михайлович, не откажусь. Жаль, что за рулем, иначе попросила бы чего покрепче.
– Так в чем дело? Оставляй машину у меня. Завтра заберешь, я не вижу проблем, девочка. Тем более праздник сегодня.
– Зато я вижу одни проблемы, и скоро они меня задушат. Праздник этот мне поперек горла, как рыбья кость. Ладно, налей своей фирменной на рябине! Отменю, пожалуй, сегодняшний сеанс с очередной ополоумевшей ревнивицей. Перебесится, глядишь, к утру и поумнеет.
– Не нравишься ты мне последнее время, Ирина, ой как не нравишься. Что-то темное в душе у тебя накопилось, а избавиться от него не хочешь. Или не можешь? Расскажи о Виктории. Она возвращается?
Ира достала сигарету из сумочки, неторопливо прикурила, жадно втянула ароматный дым и выпустила на волю одно за другим несколько аккуратных колечек, постепенно рассеявшихся в воздухе.
Возвращается ли ее сестра? Вопрос надо задать по-другому – хочет ли она вернуться? На данный момент вывод неутешительный – не хочет. Она до сих пор мастурбирует и, упиваясь мукой, разрушает свой разум. Она предпочитает заниматься любовью в одиночестве. С определенного момента.
Губы Ирины скривила кривая усмешка. Сделав глоток сладкой жгучей настойки, она наслаждалась реакцией вкусовых рецепторов на поступление желанного и необходимого лекарства, быстро побежавшего по кровотоку.
«Пять секунд, всего пять, и я все расскажу. Как же мне сейчас хорошо…»
Борис Михайлович терпеливо ждал, устроившись в рабочем кресле и пристально наблюдая за крестницей. Он сканировал ее настроение, все больше убеждаясь, что Ирина выбрала неправильный путь. Выбрала давно, тщательно скрываясь за вежливыми диалогами по телефону, за отменяемыми встречами, за ускользающими взглядами и сдерживаемыми улыбками.
– Она до сих пор не желает говорить со мной, точнее, так: она отвечает на поставленные вопросы, но не задает своих. Она перестала интересоваться моей жизнью! Абсолютно… Такого никогда раньше не было, мы же – одно целое…
– Причина все та же? Она обвиняет тебя в сговоре с Гаем?
– Я попыталась убедить ее в обратном, рассказав правду, но боюсь, она не удовлетворена.
– А ты действительно поведала ей всю правду или что-то утаила?
Ира вздернула брови в недоумении, потом опустила голову, разглядывая вздувшийся финский линолеум, выстланный в кабинете Бориса Михайловича в доисторические советские времена.
«Ну уж нет! Тебе, крестный, точно не позволю читать свои мысли, проехали!»
– Нет, я не привыкла скрывать правду от единоутробной сестры, тем более когда ей требуется помощь.
– Ира, смотри мне в глаза! Позволь мне узнать истинную причину, по которой Виктория считает тебя виновной в своем безумии.
«Бла-бла-бла… Началось. Пытка правдой, истязание совестью, наказание милостью».
– Я не знаю, почему она считает меня предательницей. Я должна была лететь в Венецию, я мечтала о карнавале всю жизнь и готовилась к участию в нем, заказывала для себя – не для нее! – костюм и разыскивала особого мастера, способного изготовить Моретту. Для себя, не для нее!
– Ирочка, не волнуйся, я верю. Давай разберемся, возможно, ты упускаешь крошечную деталь, которая сыграла роковую роль.
– Хорошо, попробуем снова пройти все пункты от а до я. Начнем с основного фигуранта, рокового красавца – Гая Фердинанда. Я сама нашла его в Сети, копаясь на открытом форуме по сновиденческим практикам. Хоть чем-то одарил меня Господь, в отличие от облагодетельствованной им сестрицы: он научил меня видеть правильные сны. Именно этот человек под ником Dreamcatcher
[27] привлек мое внимание оригинальным объяснением происходящего и предложением особого, альтернативного пути развития способностей.
Постепенно мы познакомились вне ников, оставаясь неосязаемыми друг для друга. Длительное время общались как друзья, не скрывая ничего или почти ничего. Обменялись фотографиями, как делают многие. Что у меня талантливая сестра, я написала ему из-за гордыни, из-за желания выделиться, впрочем, как всегда. Мы собирались встретиться в Венеции, даже оговорили место – с левой стороны от колокольни Святого Марка. На мне должен был быть алый костюм куртизанки и черная Моретта… На нем… Он написал, что готовит сюрприз, уверяя, что узнает меня по костюму и редкой маске. Вот и все! Так в чем моя вина, Борис?
– Ты успела предупредить Гая, что вместо тебя летит сестра? Вот где я вижу камень преткновения!
Лицо Ирины помрачнело. Сколько можно? Она сама не раз задавала себе этот вопрос – как подвисший сервер успел доставить письмо? Почему оно, оставаясь в папке «Неотправленные» и стертое после раздумий, в то же время пошло по назначению и достигло адресата?
