Но самое интересное – свою преступную деятельность Гуру начал с подачи… кого бы вы думали? – Левашов уперся в меня строгим взглядом. – Вашего знакомого Блэка. Это он вдохновил или каким-то образом заставил Королева А. Д. стать на этот путь и даже изначально профинансировал проект. Это вытекает из их переписки: Блэк постоянно напоминает Королеву А. Д., кому тот обязан своим теперешним положением, и требует усилить активность. Мотивы этого давления нам еще предстоит выяснить, но в имеющихся у нас документах из папки «Туризм» (надо же – какое название!) есть косвенные указания на такое начало.
– Гуру и Саймон вместе воевали в Камбодже, – рискуя получить очередное замечание полковника, напомнил я.
– Это многое проясняет. Мы знаем о преступной деятельности Саймона, но вот о том, что они пересеклись с Королевым А. Д. в 1970-е годы в Азии, нам пока практически ничего не известно. Вот видите, Сергей Иванович, ваша работа дала результаты. Правда, с королевыми в Камбодже напряженка. Но это уже дело второе, возможно, на каком-то этапе он поменял фамилию. Вот здесь, – полковник достал из ящика стола и протянул мне флешку, – подробности того, о чем я вкратце сейчас вам доложил. Изучите на досуге. Даю вам день на отдых и адаптацию.
– А потом?
– Потом – продолжение работы. Гуру надо обезвредить. И здесь вы нам снова понадобитесь.
Совещание закончилось. Я вышел на улицу. Над Москвой висели серые тучи, сыпал колючий мокрый снег – начиналась зима. Я был потрясен услышанным, однако наслоившаяся позже информация, а в особенности доброжелательный тон, с которым Левашов проводил меня до двери кабинета, действовали как обезболивающее. Но рано или поздно полученная рана должна была открыться.
Глава 35
И она открылась. В тот же день. Меня как будто вырвало: накопившиеся за последние дни негативные эмоции разбухли и хлынули наружу. Что там это дурацкое модное слово «дискомфорт»! Слабый тепличный комментарий! Меня в буквальном смысле крутило и разрывало, видимо, еще и потому, что все это время я пытался сдерживаться, сконцентрироваться на текущих действиях.
И вот теперь, когда я получил возможность передохнуть, суровая и беспощадная кара настигла меня и принялась терзать. Причем моими же руками. Я, профессиональный психиатр, даже не пытался прибегнуть к самовнушению, избежать такого сильного стресса, как-то высвободиться из цепких рук эмоций. Своим докторским умом я понимал, что сдерживать этот поток – только во вред своему здоровью. Пусть выхлестнет, очистит. Но, боже мой, как же это было больно.
Воспаленный мозг терзал меня укорами, каждый из которых тянул как минимум на тяжелое уголовное обвинение или даже приговор. Я взялся за серьезную миссию и уже был близок к ее выполнению, как вдруг, неожиданно, по первому же зову извне, по свистку «шухер!», по чужой, неизвестно чьей команде сбежал, да еще как – самым дурацким из возможных способов – через окно. Как застуканный любовник, как жалкий воришка, как пацан, как… не знаю кто. И уже не важно, что Саймон был в шаге от роковой развязки, куда противнее ощущение позора.
Пусть Гуру, как говорит Левашов, – подпольный торговец «живым товаром», пусть он замешан в темных и страшных делах, его очередь еще настанет, я ехал в Европу наказать Саймона. И он был у меня в руках. Был – никто не посмеет отрицать этого. Но я отступил, а этот гад мало того, что остался безнаказанным, еще и организовал погоню и практически прищемил нас в трущобах. Он остался на коне, а я праздную труса. Хороша развязка.
Да и выжил-то я благодаря добровольной жертве Даши. Это она, не считаясь ни с чем, кинулась мне на помощь и буквально выдернула меня из лап палача. Да – не вовремя, да – вообще зря, но она выполнила свой профессиональный долг, а я нет.
Я метался по квартире. Пытался залить свои переживания сначала Пуэром (какое там – детский лепет!), потом внезапно обнаруженной в закромах водкой – пустое! Залезал даже в ванну в надежде применить свой знаменитый способ расслабления. Стало еще хуже. Стресс был такой силы, что снять его можно было только медикаментозно. В этот момент я по-настоящему пожалел, что до сих пор не обзавелся у себя дома морфином или другим похожим препаратом. Оставив напрасные старания, я просто рухнул на диван и уткнулся лицом в жесткую холодную подушку. Как же больно, доктор, как же больно!
Страшнее всего была мысль о Даше. Я представил (а воображение у меня очень даже богатое), как «манекены» Саймона вламываются в квартиру, после чего одни наваливаются на беззащитную девушку и выкручивают ей руки, другие, обшарив помещение и не найдя меня, присоединяются к первым и начинают пытать жертву. Каким бы там «мирославом» она не числилась, в жизни она оставалась хрупкой девушкой, которая неспособна противостоять сразу нескольким громилам. Конечно, если там не дошло до перестрелки. Перед глазами тут же образовались красные брызги, собирающиеся в одну большую лужу.
Мне вспомнились ее глаза – зеленые, выразительные. В такие можно и влюбиться. Лучше бы не вспоминались! Сейчас в этих глазах стояла мольба о помощи. И еще укор. А ведь я и из этой ситуации выскользнул как трус. Мало ли что она просила, уехать я всегда бы успел. В первую очередь нужно было обеспечить ее безопасность, по возможности защитить. Так нет – я бросился прочь как ошпаренный. Как же – надо не упустить момент, успеть на самолет. Отговорки. Уж лучше бы Петренко сбила меня там, на проспекте. Опять мимо: ездить толком не умеет, а затормозить передо мной смогла – мучайся, доктор, дальше!
И Левашов отчитал меня как мальчишку. Вот уж кто прав на все сто. Тоже мне, авантюрист в белом халате! – решил провернуть благородную миссию тайком от конторы. Да мыслимо ли это! Кретин! И сам ничего не смог, и ценного агента (Левашов врать не будет) подставил. Одни только проблемы от тебя, доктор.
Что там, на флешке? Я хотел было встать и включить компьютер, но внутренне содрогнулся, представив, как сыплю изрядную пригоршню соли на свои саднящие раны. Нет, потом посмотрю, когда-нибудь, позже, не сейчас, не надо… Да и что я там хочу увидеть, в чем убедиться? Что Саймон – головорез, а Гуру – организатор черного трафика? Про первого я и так знаю, второй…
Да, этому гаду удалось меня переиграть. Усыпил бдительность, внушил задание, толкнул на преступление. Выходит, Саймон для него не только военный преступник (это, скорее всего, просто прикрытие главного плана), он – подельник, а еще вернее – конкурент, от которого нужно избавиться, чтобы не делить барыши. И сделать это не своими официально чистыми руками безгрешного юнната, а твоими, доктор, силами и средствами. Он даже способом устранения заморачиваться не стал, не поинтересовался, сам, мол, придумаешь, ты специалист, ты все знаешь. Чистый, незамаранный, не имеющий отношения. Ай да, Гуру! Четкая работа, профессиональная! Учись, Сомов, как надо действовать. А ты – не врач-профессионал, собирающий материалы для диссертации, ты – лепила, простой воровской лепила, пытавшийся врачевать преступника, который переиграл тебя и «вылечил» по своему рецепту.
Еще неизвестно, как ты, Королев А. Д., вел себя в тех самых джунглях. Такие ли уж чистые у тебя руки? Настоящий «полковник»… И амбал по твоей вине за решеткой. И Факс чуть не погиб. Ну и сволочь!
