Посетителей почти не было. Вокруг стояла тишина и спокойствие, нарушаемые лишь редким стуком каблуков Нийдлейлы и шелестом страниц. Я же то и дело поглядывала на часы, напротив нашей библиотеки. С каждой минутой, все сильнее нервничала, обдумывая до мелочей свой разговор в участке. Что буду говорить? Как зайду? Какие мне могут задать вопросы? Я все хорошенько предусмотрела, но судьба — штука непредсказуемая. Мало ли как все повернется? Впрочем, идея сказать, что письмо нашлось в одной из книг — казалась успешной. В принципе, это было правдой, так что, если кто вздумает проверить эту версию — она подтвердится. Но вот как отдать бумаги, найденные в сейфе дяди погибшей, не знала. То есть знала — подкинуть незаметно к кому-нибудь на стол. Вот это больше всего и пугало. Вдруг кто-то заметит? Поймает? Начнется допрос?
Сердце гулко стучало, а ладошки и вовсе вспотели. Я не нервничала так даже в особняке Имбарин. Все, что касается органов блюстителей закона, меня невероятно пугает до дрожи в коленках. Ведь я всю жизнь скрываю дар и, если кто-нибудь… хотя бы один человек доложит — меня могут не просто упрячь за решетку, но и казнить! Особенно придя к выводу, что способность перешла границы…
Тишину нарушил давящий громкий звон, донесшийся с площади. Ровно десять! Не успела я встать, как из-за стеллажей вышла Нийдлейла и с улыбкой проговорила:
— Что же, беги, Бекки. Только помни, через час буду ждать!
— Обязательно! — я подхватила сумку и выбежала на улицу.
Ярко светило солнце, где-то пели птички и по-весеннему пахло свежестью и легкой сладостью. Яблоня и вишня уже вовсю зацвели, даря жителям Дарлида удивительный аромат! За это я любила весну больше всего.
Прикрыла глаза и попыталась сконцентрироваться на ощущениях, тем самым отвлекаясь от липкого, крепко поселившегося в груди страха.
Я отправилась в наш участок, пытаясь успокоиться. И правда, чего я так сильно нервничаю? Там почти все знакомые люди. Как уже говорила — городок у нас небольшой, а поэтому многие друг друга прекрасно знают. Но этот неприятный холодок в душе не хотел уходить!
«Успокойся, Рэбекка, все получится. Ты отдашь письмо, скажешь правду, что нашла в книге, и уйдешь, незаметно подкинув кому-то документы…»
Вот только это на словах все легко, а на деле как выйдет? Вздохнула и свернула к серому трехэтажному зданию дарлидского участка. Я здесь была только дважды: на свое восемнадцатилетие и после смерти бабушки, когда пришлось переоформлять документы на дом.
Передернув плечами, я вошла в широко распахнутые двери, оказываясь в прохладном холле. Прошла коридор и свернула в зал. Здесь уже оказалось более живо. У стола работала молоденькая девушка, что-то быстро пишущая на печатной машинке, рядом стоял пожилой мужчина. На стульях сидели два человека, и несколько бегало из кабинета в кабинет. Я же прошла к девушке и встала за мужчиной. И вот теперь по-настоящему занервничала, дрожащей рукой прижимая сумку.
— Мисс, вы по какому поводу? У вас что-то украли? Вы хотите написать заявление? — я не сразу заметила, что мужчина ушел, и обращаются ко мне. Вздрогнула, обратив все свое внимания на сотрудницу участка.
— Простите, — я слабо улыбнулась. — Нет. Я Рэбекка Винстон, работаю в частной дарлидской библиотеке и нашла в книге одну вещь…
— Находки в пятый кабинет, — буркнула она и опустила взгляд на бумаги, вновь став что-то усердно заполнять.
— Вы не так поняли, это письмо…
— Документация — седьмой! — все также, не отрываясь от бумаг, перебила девушка.
Я начала злиться. Да что же это такое?
— Это письмо было послано убитой за день до смерти! — не выдержала я, повысив голос и замечая, как два человека, сидевших на стульях, напряглись. Однако девушка лишь спокойно подняла на меня взгляд, приподняла уголки губ и все с тем же безразличием проговорила:
— Тогда вам на второй этаж, первая дверь слева.
— Спасибо! — сквозь зубы произнесла и свернула по указанному направлению.
Злость немного утихла, вновь уступая место страху.
— Рэбекка? — изумленный голос заставил меня замереть с поднятой ногой на первых ступенях лестницы.
Подняла взгляд, замечая перед собой юношу и мгновенно узнавая.
— Дарл! — я искренне улыбнулась, чувствуя, как мгновенно потеплело на душе от встречи с давним приятелем. Конечно, я знала, что он работает в участке и даже после школы виделась несколько раз с ним, но сейчас, будучи полностью поглощенная своим делом, совсем забыла об этом. А ведь могла сразу к нему обратиться!
— Что-то случилось? — в его карих глазах промелькнуло любопытство, смешанное с волнением.
И тогда я решилась…
— Да, это касается найденного мною письма, адресованного убитой Маргарет Имбарин.
Юноша нахмурился, давая мне понять, что это имя ему известно. Впрочем, это и не удивительно. Думаю, слышал про это дело.
— Идем, — без лишних слов проговорил он, развернувшись обратно наверх.
Мы поднялись с ним на второй этаж, прошли небольшой коридорчик и арку, оказываясь в круглой комнате.
— Добрый день! — поздоровалась с двумя мужчинами, сидевшими за столами. Они только кивнули и вновь принялись за работу, а я прошла за Дарлом к дальнему окну. Бывший одноклассник указал мне рукой на стул, а сам сел напротив, достав из ящика какие-то бумаги. Натянув перчатки, он протянул ко мне широкую ладонь.
— Покажи письмо, — попросил Дарл.
Сейчас он был не похож на себя. Сама серьезность. Светлые волосы аккуратно уложены, губы не улыбаются, а глаза без обычных веселых смешинок. И такой настрой одноклассника мне был совершенно непривычным. Идея незаметно подкинуть важные документы теперь казалась глупой.
Взяв послание Чарльза, первое время юноша внимательно его читал, изредка опуская взгляд на свое какие-то бумаги. Может, что-то сверяя или проверяя.
— Откуда оно у тебя? — внимательно посмотрел на меня, но я даже не моргнула, совершенно спокойно ответив:
— Я нашла его в одной из книг у себя в библиотеке.
— Какой?
— Оскар Брейль «Тонкослойная хроматография в фармации». Маргарет Имбарин брала перед смертью и вот только недавно книга вернулась к нам.
— Каким образом? Кто принес ее?
— Я ездила за ней, — не стала врать, понимая, что если начнут ворошить дело, то мой визит в академию не останется незамеченным. — Она оказалась у соседки по комнате. Моя хозяйка строгая женщина и каждый невозврат книги сулит мне огромным вычетом из зарплаты. Поэтому, иногда мне приходиться ездить. Рейчел Дольч, так зовут девушку, даже и не открыла за все это время книжку…
— Ясно, — задумчиво проговорил Дарл, а вот мои все мысли были лишь об одном: поскорее уйти. Вот только я так и не придумала, что делать с бумагами в моей сумке. Незаметно подкинуть точно не смогу, объяснить, откуда у меня — тоже. Я не настолько была дружна со своим одноклассником, чтобы рассказать ему правду. Что же делать?!
