Агафья Эдуардовна ввела Акакия в окончательный ступор. Судя по характеру бизнеса и сверхновомодному помещению, это должна была быть молодая женщина, пышущая невостребованным здоровьем и богатой фантазией. А здесь оказалась сухонькая старушка, убеленная благородной сединой. Хотя старушкой эту даму назвать язык не поворачивался. На тренажере крутила педали дама в лимонной футболке и в коротеньких белоснежных шортах. Немного портили картину такие же белые кроссовки: на тощеньких загорелых ножках мадам они смотрелись точно утюги «Юнит». Акакий Игоревич постарался лихо, по-молодецки, проскочить в дверь, но неловко запнулся о высокий порожек и припал к светло-кремовому ковру губами. Увидев ввалившегося Акакия, старушка изумленно приподняла подрисованную бровь.
– Давненько ко мне вот так мужчины не торопились, – ухмыльнулась она, не переставая работать ногами. – Ну довольно землю-то целовать, поднимайтесь. Вы, мальчик мой, откуда свалились?
Акакий попытался с достоинством подняться, поправил галстук и, крякнув, возвестил:
– Я, знаете ли, из газеты. Да. Из «Сельской молодежи».
– Я сразу поняла, что вы из села, вас земля притягивает. А что, на селе помоложе уже никого не осталось? Или остальные на сенокосе? И что же вы хотите?
– Я хотел бы, так сказать, побеседовать… Взять интервью, если можно. Меня особенно интересуют кадры. Вот вы всех знаете, кто у вас работает?
Агафья Эдуардовна слезла с тренажера и уселась за огромный, как танцплощадка, стол.
– Садитесь, господин селянин, – пригласила она и совершенно серьезно вгляделась в Акакия. Под ее пристальным взглядом у мужчины по позвоночнику пробежались мурашки, а лысина покрылась багровым румянцем. – А теперь скажите мне серьезно, что вы хотите? Не думаете же вы, что я поверю в эту чушь с газетой.
– Думаю… Хотя нет… – стушевался незадачливый гость и вдруг выложил напрямую: – Я пришел узнать у вас все про вашу бывшую работницу, про Екатерину Белкину. Мне это очень нужно, только я не могу вам всего рассказать. У меня очень тайная миссия.
Старушка хмыкнула и, спохватившись, уважительно покачала головой.
– А позвольте спросить, почему вы Белкину называете бывшей работницей? Я ее еще не увольняла, – поинтересовалась Агафья Эдуардовна.
Акакий Игоревич сгреб брови домиком и печально сообщил:
– Мне очень тяжело вам говорить, но… но она погибла. Девушка готовилась стать матерью, но ее дитя так и не увидит солнца… Она погибла.
– Когда это она умудрилась? Неужели опять сбежала с работы? Что хотят, то и делают, никакой дисциплины! Сегодня же ее уволю! Ах, простите, вы говорите, она погибла?
Акакий понимающе положил свою руку на руку Агафьи Эдуардовны и замогильным голосом принялся успокаивать:
– Не надо переживать, все там будем, кто-то раньше…
– Что вы в меня вцепились, батенька? Дайте же я напишу приказ о принятии на работу новой горничной. А что, кстати, с ней стряслось?
– Наши органы работают над этим вопросом. Я же вам ничего не могу сказать конкретного, у меня очень тайная миссия.
– Да я уже слышала, – выдернула у него руку женщина и тут же заговорила по внутреннему телефону: – Танечка, мне сообщили, что Катя Белкина погибла, созвонись с ритуальными услугами, надо проститься с девочкой по-человечески. Итак, что вы хотите узнать, только, пожалуйста, покороче, сами понимаете, мне сейчас надо заниматься похоронами.
Акакий Игоревич поерзал на стуле и принялся расспрашивать:
– Меня интересует, с кем в последнее время дружила потерпевшая, может, у нее был молодой человек, не забы…
– Агафья Эдуардовна! Что за хрень вы придумали?! Я извиняюсь, это у вас фишка такая, да? – ворвалась в кабинет разгневанная горничная.
Агафья Эдуардовна уронила челюсть и, похлопав реденькими ресницами, уставилась на Акакия.
– Так вот, я вас спрашиваю, – продолжал Акакий, – может, вы знаете, от кого у нее ребенок? Может, хоть догадываетесь.
– Катька… Кать, у тебя от кого ребенок? – тупо спросила старушка у вбежавшей девчонки.
– Агафья Эдуардовна, вы точно свои педали перекрутили! Какой ребенок?! – взвинтилась горничная. – Может, вы мне хоть что-то объясните?!! Девчонки мне уже на венок сбрасываются, причем с меня самой аж сотку содрали!! Я вам сразу говорю, прихоти ваши я и так все выполняю, но хорониться отказываюсь!
До Акакия смутно начинало что-то доходить. Перед ним пылала негодованием девчонка, которая покупала у них машину. Это была, конечно, она, теперь ошибиться Акакий не мог. Он нерешительно поднялся со стула и обошел вокруг девчонки. Он даже чуть-чуть потрогал ее затылок, отчего девица дернулась, как лошадь от укуса слепня. Сомнений не было – девчонка была жива. Значит, Екатерина Белкина вовсе не погибла. Или, вернее, погибла не она…
– Это, Катенька, нам господин принес страшную весть. Он сообщил, что ты погибла, – ткнула скрюченным пальцем в Акакия старушка. – А еще сообщил, что дите у тебя скоро будет.
Девчонка внимательно вгляделась в мужчину и недовольно пробурчала:
– В чем дело, гражданин? Что такое с вами произошло? Я исправно отдала первую часть денег за ваши колеса. А пятнадцатого числа отдам остальное, что вы за фигню про меня собираете? А еще приличный дядька!
«Приличный дядька» чувствовал себя просто мерзко. Он не знал, что в таких случаях говорится.
– Ну так что, Агафья Эдуардовна, я пошла? Да, и еще, раз уж девчонки сбросились, так я заберу деньги в качестве морального ущерба, ага?
– Ступай, детка. А деньги принеси мне. Все равно когда-нибудь пригодятся. Этот господин меня уверял, что мы все там будем, так уж чтобы два раза не собирать…
И девчонка вышла, сверкнув напоследок янтарной заколкой.
– Ну, так над чем у вас там органы работают? – сурово глянула на гостя Агафья Эдуардовна.
У Акакия в голове снова, как блохи, запрыгали мысли. Теперь его уже беспокоило другое. Но говорить об этом он, конечно же, считал преждевременным.
– А я бы вас попросил не смеяться, – гордо дернул он подбородком. – Этот ход был нами задуман. И наши органы… Наши органы всерьез озабочены тем, что у вас тут намечается! Вы, конечно, можете мне не поверить, но за кое-чье здоровье я не дам и ломаного гроша.
– Может, потому что у вас его нет? – наивно спросила старушка.
Акакий удрученно хмыкнул. Ему просто необходимо было прийти сюда еще раз, но как испросить разрешения, он придумать не мог, а без позволения этот цербер на входе не пустит его даже на крыльцо. Вдруг его осенило:
– Агафья Эдуардовна, я чувствую, что такая женщина, как вы, просто не может быть не азартной! Я предлагаю вам выгодный контракт – вы даете мне возможность появляться здесь, когда мне будет нужно, в течение месяца…
– Ого!
