— Э-э-эх, такая пурга надвигается, — вздохнул Матвей, вскидывая на спину мешок. — И дёрнули меня черти за язык рассказать всё этой амазонке…
…Берман и Маргарита полулежали рядом на охапке сена в санях, быстро мчавшихся по городской улице. Порывистый ветер, пока ещё без снега, свистел над ними. Они сошли с саней в заранее обусловленном месте, и тут же к ним вышел человек в маскировочном халате.
— Ну, докладывай! — сказал Матвей, останавливаясь. — Они уже в пути или что-нибудь не заладилось?
— Можно и так и сяк сказать, — развёл руками подошедший. — Минут тридцать назад подошёл и встал на лыжи только один из ожидаемой тройки.
— И кто он, ты узнал? — не без досады поинтересовалась Маргарита.
— Куда там, — пожал неопределённо плечами дозорный. — Темно было, хотя… Это был не Малов, да и не Бурматов тоже.
— Ты уверен в этом? — спросила Маргарита, начиная нервничать.
— Я хорошо их знаю, особенно помню Бурматова, который бросил меня, когда бежал из Верхнеудинска.
— Если это не они, значит Богословцев, — процедила сквозь зубы Маргарита. — Только почему этот оборотень один пошёл в тайгу, а не в компании таких же тварей?
Указав направление, в котором укатил лыжник, Иосиф Бигельман отошёл к саням, а Маргарита и Матвей задумались.
— Ну и чего ты предлагаешь, товарищ выдумщица? — спросил он, глядя на задумчивое лицо девушки.
— Я предлагаю надеть лыжи и идти за ним следом, — ответила Маргарита решительно. — Малов и Бурматов пойдут чуть позже, вот там мы их и встретим!
— Ты думаешь, что они пойдут на лыжах?
— Могут и на санях, если потащат за собой эту убогую Алсушку. Господи, как я их всех ненавижу! Дай мне сил и терпения добраться до них!
Матвей сплюнул и крепко выругался.
— На кой хрен нам тащиться за ними, скажи? — сказал он в сердцах, отводя взгляд в сторону. — Взяли бы их тёпленькими здесь, в городе… Даже расстрелять их всех тебе поручил бы без суда и следствия, если бы ты только захотела.
— Ты что, отказывешься идти со мной? — обиженно поджала губки Маргарита. — Если так, то оставайся. Я лучше вон того «наблюдателя» возьму с собой!
— Да ладно, успокойся, — вздохнул Матвей, взглянув на затянутое тучами небо. — Боюсь, пурга нас в тайге застанет, тогда и… — он снова выругался и больше не проронил ни слова.
Они прикрепили к валенкам лыжи и, ориентируясь на след, оставленный Богословцевым, друг за другом двинулись в тайгу.
— Слышишь меня, Шмелёва? — спросил Берман. — Так в чём заключена необходимость перестрелять троицу в тайге, а не в тишине подвала городского ЧК? Ты возжелала почувствовать себя охотницей, а их — дичью?
— Чего я хочу, потом узнаешь, — ответила Маргарита, останавливаясь и оборачиваясь. — Ты не поймёшь всего, пока дело не будет сделано!
— А чего тут понимать? — ухмыльнулся Матвей. — Богословцев провокатор, едва не погубивший отряд. Он и тебя пристрелил, только не насмерть, а вот кузнеца Михеева…
— Его заколол этот молокосос, — дрогнувшим голосом продолжила девушка. — Надо же, сколько времени он всех нас за нос водил! Талантливый провокатор, ничего не скажешь…
— Даже после того, когда перестрелял вас, ещё долго в отряде околачивался, — добавил Берман. — А когда узнал, что ты выжила, так сразу же в город смотался. Изворотливый гад, хоть и молоденький. А вот Кузьма Малов…
— Про него не говори, — оборвала девушка на полуслове. — Он — моя боль и моё страдание. Как с ним поступить, я тоже сама решу, без чьей либо помощи.
— Ну хорошо, а с девкой как быть прикажешь? — спросил Матвей, опираясь на лыжные палки. — Ты её тоже пристрелишь или в тайге на съедение зверям бросишь?
— Это тоже не твоё дело, — огрызнулась Маргарита. — Она всё равно подохнет, не сегодня так завтра… Товарищ Рахим интересовался у лечивших её врачей о состоянии её здоровья и… Диагноз у неё смертельный. Мозги набекрень и злокачественная опухоль внутри. Она доживает последние дни, вот пусть убирается к чёрту без моей помощи.
— А ты не боишься, что они догадываются о слежке за собой и преследовании? Может быть, они Богословцева отправили в лес одного, чтобы заманить нас в ловушку?
— О нашей безопасности должен был ты позаботиться, — огрызнулась девушка. — Так что наши жизни в наших руках и… в твоих в первую очередь!
— За нами пойдут десять вооружённых бойцов, — признался Матвей, краснея. — Я подготовил группу и приказал им действовать по сигналу.
— По какому ещё сигналу, чёрт возьми? — удивилась девушка.
— Трели моего свистка, — осклабился Матвей, доставая из кармана «инструмент». — Его за десяток вёрст слышно. Хочешь, проверим?
Разговор с ним не особо порадовал Маргариту. Его меры предосторожности могли разрушить её собственный план. Маргарита зажмурилась, вспомнив свой недавний визит в дом Малова. Берман сказал ей, что Кузьма тайно вернулся в Верхнеудинск и что чекисты собираются арестовать его.
— Подожди, дай мне сначала повидаться с ним, — попросила она Матвея. — Я же рассказывала тебе, что Малов пытался спасти меня после покушения на Семёнова. Я…
— Если бы он хотел тебя спасти, то спас бы, — усмехнулся тот язвительно. — А я вот говорю сразу, что иду в дом за его жизнью! Если у тебя дрогнет рука или отпадёт желание, то я…
— Если ты выстрелишь или даже попытаешься это сделать, я застрелю тебя! — предупредила его Маргарита. — А товарищам я сумею объяснить свой поступок так, как надо. Ясно тебе?
— Будь по-твоему, сука, — буркнул Матвей. — Только не вздумай предупредить Малова в благодарность о его «благородном» поступке. Знай, что я никогда не отпущу без суда и наказания таких матёрых врагов, как Малов и Бурматов.
Со стеснённым сердцем, сложным чувством недоверия, волнения и даже физической боли она вошла в дом Кузьмы. Но его там не оказалось. Лишь по разбросанным везде вещам Маргарита догадалась, что дом навсегда покинут хозяином.
Она присела на табурет, закрыв глаза, бледная, с безвольно опущенными руками. Всё вокруг говорило ей о человеке, которого она, несмотря ни на что, сильно любила, с которым делила долгое время радости, горе и постель. Теперь она корила себя за плохое отношение к Кузьме, проклинала свою гордыню, заставившую её быстро и легко отдалиться от любимого.
— Стой! Куда ты?! — услышала Маргарита тихий окрик сзади и остановилась.
— Ты чего? — сказала она, присев и осмотревшись. — Ты чего-то увидел или…
— Мы идём уже больше половины дня, а во рту маковой росинки не было, — посетовал Матвей. — Нам перекусить пора, а то неизвестно, сколько ещё идти придётся!
— Поедим, когда на место придём, — возразила Маргарита. — Так легче двигаться будет.
— А ты знаешь, где оно, это место, куда мы движемся?! — возмутился Матвей. — Идём-идём, а конца-краю не видно.
