– Надо его вывести, – спохватилась Ирина, – он с утра не выгулян, мучается собака.
– Я с тобой! – схватилась за поводок Жанна. – Если еще и тебя похитят, я совсем с катушек сойду.
Они взяли Катькин фонарик, надели на Яшу поводок и пошли.
– Куда он мог его засунуть? – сокрушалась Ирина. – Вроде бы у меня в квартире и особенных завалов нет.
– Что за медведь-то, большой?
– Большой, мягкий, в лиловых штанах. Хотя все равно неясно, как там могли поместиться фотографии. Но больше мы точно ничего из чемодана не брали, вот те крест!
– Не знаю, – после недолгого молчания сказала Жанна, – зачем мы ищем медведя, когда нам нужно искать Катьку? И с покойником вопрос остается открытым.
– Интересно, – пробормотала Ирина, – очень интересно, что же там было, в этом медведе…
В этот момент раздался звонок мобильного.
– Жанка, – послышался тихий и какой-то сдавленный Катин голос, – Жанночка, как я рада, что дозвонилась!
– Что с тобой? – закричала Жанна. – Катька, ты где?
– Я в Оликах.
– Какие Олики? Что ты там делаешь?
– Это деревня, – прошелестела Катька, – я сижу в машине на проселочной дороге и вижу указатель на Олики. А где это место, я понятия не имею.
– Ты цела? – Ирина вырвала у Жанны трубку. – А он с тобой?
– Он со мной, – всхлипнула Катя. – Другой тоже.
– Царица небесная, их уже двое! – простонали подруги.
Двумя часами ранее, в ту самую минуту, когда Ирина с Жанной вошли в подъезд и тяжелая дверь за ними захлопнулась, Катю, несмотря на теплый вечер, забила крупная дрожь. Остаться один на один с окровавленным трупом, сидеть рядом с ним, время от времени ощущая его холодные прикосновения, – это было выше ее сил.
Несмотря на врожденный оптимизм, она впала в тоску и принялась тихонько всхлипывать, как ребенок, которого в наказание заперли в темной комнате.
В довершение ко всем ужасам покойник, которому полагалось вести себя прилично и лежать неподвижно, стал понемногу сползать, наваливаясь на Катю своим весом. Она отодвинулась в самый угол, подальше от страшного соседа, и поплотнее прикрыла его ковриком.
Время тянулось невыносимо медленно, а Ирина с Жанной все не появлялись.
«Что они там застряли, – думала Катерина, – чай, что ли, задумали пить? Подруги, называется! Совсем не думают, как я здесь схожу с ума от страха. А может, они это нарочно, чтобы помучить меня? С Жанки станется. Хотя Ирка все-таки добрая, она не стала бы меня нарочно мучить».
Течение ее безрадостных мыслей было прервано неожиданным поворотом.
Из-за угла выбежали двое парней совершенно бандитского вида. Парни бежали, прижимая к себе большие, плотно набитые полиэтиленовые пакеты, и оглядывались, как будто их кто-то преследовал. Увидев красную «девятку», они изменили направление и подбежали к машине.
Катя, тихо ойкнув, сползла под сиденье и прикрылась краем коврика.
Дверца машины распахнулась, и раздался хриплый запыхавшийся голос:
– Круто! И ключи внутри! Какой-то лох, в натуре, машину без присмотра бросил!
– Скорее! – проговорил второй голос, более высокий и нервный. – Скорее, пока они нас не догнали!
Дверца «девятки» захлопнулась, мотор взревел, и машина сорвалась с места.
Катерина тряслась, сжавшись под сиденьем в комок. То, что этот акробатический этюд удался при ее габаритах, было просто чудом.
– Что там на заднем сиденье? – спросил несколько минут спустя хриплый голос.
– Черт его знает, – отозвался второй, – тюк какой-то, ковром прикрыт. Тебе не все равно? У нас получилось, Геша, у нас, в натуре, все вышло! Сейчас мы с такими бабками реально можем сорваться куда угодно! На Канары, на Сейшелы… Синее море, золотой песочек, загорелые девочки!
– Подожди веселиться, – мрачно проговорил хриплый, – до синего моря и девочек еще нужно добраться.
– Но ведь Лысый обещал нас прикрыть, сделать реальные ксивы. Он ведь тоже в деле!
– Ты же знаешь Лысого, он, как змея, такой же скользкий и ядовитый. – Хриплый голос звучал настороженно.
– Да что ты, Геша, трясешься, в натуре? Лысый своих подставил, бешеные бабки у них перехватил. В его интересах помочь нам скрыться!..
– Или просто замочить.
– Да что ты каркаешь? Если так сдрейфил, нечего было в дело ввязываться! А то сначала заварил кашу, а теперь трясешься, в натуре!
– Ничего я не трясусь! – рявкнул хриплый. – Просто мне не нравится, как дело пошло! Почему машина не завелась? Если бы не наткнулись на эту «девятку», нас бы на месте положили. Не люблю случайностей!
– Да брось, Геша. – Высокий голос звучал примирительно. – Все будет тип-топ. Встретимся сейчас с Лысым, отдадим ему долю, получим ксивы – и прости-прощай, Одесса-мама!
– Подстраховаться обязательно надо будет, – проворчал хриплый. – Я пойду с Лысым базарить, а ты неподалеку в сторонке окопаешься. В случае чего меня прикроешь.
– Это правильно, – согласился второй, – осторожность никогда не помешает.
Катерина под задним сиденьем боялась даже дышать. Ей было страшно подумать, что сделают с ней эти ужасные люди, если обнаружат. Все тело затекло от неудобного положения. В довершение ко всему машину начало трясти – видимо, они выехали из города и свернули с цивилизованной трассы на какой-то разбитый проселок.
– Помнишь дорогу? – спросил высокий голос.
– Конечно, – мрачно отозвался хриплый. – От указателя «Олики» второй поворот направо, там ждать.
Машину стало подбрасывать еще сильнее, не иначе, дорога стала почти совсем непроезжей, ухаб на ухабе. Катерина отбила себе все, что только можно было отбить, и подумала, что скоро превратится в отбивную. Когда она уже готова была распрощаться с жизнью, «девятка» остановилась.
В наступившей тишине прозвучал хриплый голос:
– Здесь, за кустами и в такой кромешной тьме, машину не будет видно. Я иду к месту встречи, а ты прячься вон за тем деревом. Если что пойдет не так – мочи Лысого. Все-таки я ему не верю, ты как хочешь.
– Да ладно тебе, – второй голос ответил без прежней уверенности, – все будет в норме, ты не думай. Я тебя подстрахую.
Хлопнули дверцы, и Катерина услышала удаляющиеся шаги.
Выждав немного, она осторожно приподнялась. Сил находиться в скрюченном положении не было больше никаких.
Кое-как разогнувшись, она выглянула в окно.
Было очень темно. Когда глаза привыкли к этой темени и начали хоть что-то различать, Катя поняла, что находится в густых зарослях рядом с проселочной дорогой. Своих невольных похитителей она не видела: оба растворились в окружающем мраке. Тело ужасно болело. Хотелось пробежаться, размяться, но она боялась привлечь к себе внимание.
