Дон Диего слушал его внимательно и улыбался вместе со всеми. Урсула принесла на подносе завтрак и посмотрела на любимого босса так, будто увидела его впервые.
— Я здесь новенький, — объяснил громко, чтобы все слышали, своё присутствие дон Диего. — Я…
— Действительно, коллеги, я позабыл вам представить нового члена нашей команды! — оживился Боммер. — В Южной Америке он широко известен как очень богатый предприниматель, а здесь… Здесь он мой гость, господа, прошу любить и жаловать!
Боммер начал рассказывать об их «дружбе» такую околесицу, что дон Диего сначала покраснел от стыда, а потом почувствовал, что с ног до головы покрылся испариной. Боммер без зазрения совести лгал о «совместных любовных похождениях» в дикой молодости, о «дружбе неразлейвода», и всё у него получалось так складно, что дон Диего и сам поверил бы.
— Ты подтверждаешь мои слова, господин де Беррио? — поинтересовался Боммер с едва уловимой издёвкой.
Дон Диего, оказавшись в сложной ситуации, пожал неуверенно плечами.
— Да, но я не стану докучать вам деталями, — сказал он уклончиво. — Мартин всё рассказал так красноречиво, что я бы никогда так не смог. Он всегда был и остаётся мастером излагать любые истории.
— Ого, как был скромником, так и остался! — откинув голову, рассмеялся Боммер. — Ну хорошо, пусть будет так, а продолжение истории нашей «дружбы» я берусь рассказать за ужином, коллеги!
— Нет, не надо! — «взмолился» дон Диего. — Что было, то было, и я не хочу, чтобы наши похождения обсуждались везде и всюду!
Боммер понимающе улыбнулся.
— Да-да, конечно, всё это не для огласки, — согласился он. — О «нашем прошлом» мы побеседуем с глазу на глаз как-нибудь в моём кабинете…
Урсула принесла кофе и ушла, а дон Диего тихо сказал занявшему место за его столиком Мартину:
— Я в затруднении понять, какую цель вы преследуете этой клоунадой, господин Боммер, но мне кажется, не мешало бы сменить тему!
— Как пожелаешь, — усмехнулся тот. — А тебя я представил таким образом, чтобы сотрудники не ломали голову, кто ты и откуда. Теперь они немного пошепчутся по углам, и всё на том! Они потеряют интерес к твоей личности! Поверь опытному в таких делах человеку, господин де Беррио, всё, что я говорил только что, далеко не дурость, а стратегия!
После завтрака погружённый в собственные мысли дон Диего не спеша шёл по коридору в свою комнату. Вдруг кто-то окликнул его, затем тронул за плечо. Он резко обернулся.
— Мы с тобой не договорили утром на стене, — сказал остановивший его мужчина.
— Отнюдь, — пожимая плечами, сказал дон Диего. — Вы говорили очень много, называя меня господином Бурматовым, но я не воспринимал ваших слов, потому что не являюсь тем, за кого вы меня принимали.
— А я так не считаю, господин Митрофан, — заулыбался Мавлюдов. — Годы, конечно, изменили вашу внешность, но не настолько, чтобы я не узнал вас, господин сыщик!
— Понятно, вы, как и многие другие, добросовестно заблуждаетесь, путая меня с моим ныне покойным братом, — вздохнул дон Диего. — А я вот вас знать не знаю, и всё, что вы говорили утром, меня не касается.
— Да брось, не притворяйся, господин сыщик, — нахмурился Азат. — Ты Митрофан Бурматов, и мы с тобой дружили когда-то!
— И всё же вы обознались, господин Мавлюдов, кажется? — подмигнул ему дон Диего. — А давайте перенесём наш разговор в мою комнату? — предложил он. — Может быть, я сумею удовлетворить ваше любопытство или убедить, что вы ошибаетесь…
* * *
В комнате дона Диего Мавлюдов, вдруг потеряв словоохотливость, уставился в окно, а дон Диего мысленно прорабатывал тему, в русло которой следовало перевести беседу, если она вдруг примет нежелательный поворот.
— Я хочу выпить, — сказал он и предложил «гостю». — А вы не желаете пропустить чарку за наше знакомство?
— Нет, не желаю, и тебе не советую, — ответил Азат, оборачиваясь. — Я помню, каким ты был горьким пьяницей, а здесь с этим строго. — Он повернулся спиной к собеседнику и уставился в окно.
— Возможно, мой брат и злоупотреблял хмельным, но я всегда был воздержан, — глубоко вздохнул дон Диего. — А теперь я гость в этом замке и умираю от скуки. В шкафу я видел бутылку с хорошим вином. Очень надеюсь, что оно не разбавленное и, не дай бог, отравленное!
Азат, перестав «любоваться» видами из окна, обернулся.
— Если бы тебя хотели убить, то сделали это где-нибудь по дороге, — констатировал он. — Так вот, мне хотелось бы знать, как ты оказался здесь, и… Как давно ты знаком с Мартином Боммером?
— С господином Боммером я познакомился в Германии совсем недавно, — коротко ответил дон Диего. — А здесь я по его приглашению, есть ещё вопросы?
Азат потянулся к бутылке.
— Боммер не из тех, кто зовёт к себе гостей, тем более на режимный объект, — сказал он, наливая себе вина. — Так что радуйся, пока жив, господин сыщик! Тебе уже никогда не выбраться из этого каменного мешка, разве что на погост, в свеженькую могилку!
Дон Диего кивнул.
— Да, спасибо, — сказал он. — Только почему вы мне всё это говорите?
— Сам не знаю, — хмыкнул Азат. — Наверное, чтобы увидеть страх в твоих глазах.
— Видимо, мой брат много сделал для вас хорошего, раз вы так обо мне печётесь? — полюбопытствовал дон Диего.
— Ну уж нет… Я ненавидел и ненавижу тебя, господин Бурматов, — пробормотал Азат. — Если когда-нибудь появится возможность воздать тебе за прошлое, я не упущу её!
— Я именно так и подумал, — дон Диего допил остатки вина и перевёл взгляд на Мавлюдова. — И в этом я с вами солидарен: я тоже не любил Митрофана.
Он хотел ещё что-то добавить, но его остановил стук в дверь. Вошёл мужчина из числа обслуги замка.
— Извините, господа, — сказал он и обратился к Мавлюдову: — Вас срочно вызывает к себе доктор Боммер, профессор.
— Вот чёрт, — буркнул недовольно Азат, и на его лице появилось выражение неутолимой злобы. Он повернулся к дону Диего: — На этом наш разговор не закончен. А сейчас, если ты не возражаешь, я…
— Конечно, — тут же согласился тот. — Вы сами убеждали меня, что отсюда нет выхода, и… У нас будет много времени для бесед, не так ли?
Азат повернулся и покинул комнату. Оставшись один, дон Диего наполнил бокал вином и устремил взгляд в сторону окна.
— Как же вы все заблуждаетесь в отношении меня, господа хорошие, — прошептал он. — Я всегда, если захочу, могу легко выйти отсюда…
* * *
Мавлюдов открыл дверь кабинета Боммера и оторопел — шло совещание.
— Завтра, с утра, начинаем новую серию экспериментов, — говорил, сидя за столом, Боммер. — Это очень ответственная работа, коллеги! Доктор Рашер проводит такие же в Дахау.
