Попрощавшись с фрау Штерн, Боммер прошёл в свою комнату, заперся и зажёг свет. Тщательно изучив бумаги, он долго сидел в глубоком раздумье, сжимая виски ладонями и что-то бормоча себе под нос…
Часть четвертая. Возвращение из ада
1
Немецкие асы люфтваффе прибыли в замок точно в назначенный срок. Их привезли на автобусе, в компании четырёх женщин. Всего лётчиков было пятнадцать, и, видимо, после тщательного отбора они выглядели как братья. Высокие, широкоплечие, мускулистые атлеты, они как будто приехали для участия в конкурсе красоты, а не в чудовищных экспериментах в качестве подопытных животных.
Лётчики были одеты в новенькие мундиры, украшенные боевыми наградами, на рукавах повязки с чёрной свастикой.
Не догадываясь об уготованной им участи, они стояли во дворе с таким видом, будто уже совершают нечто очень важное.
Мартин Боммер резким жестом отдёрнул штору, распахнул двойную раму и высунулся из окна. Он многое понял за последние дни, буквально прозрел после получения пакета из концлагеря Дахау от доктора Рашера, хитреца и ловкача, куда более опасного, чем он о нём думал. Побоявшись проводить опыты над лётчиками люфтваффе, как требовал от него рейхсфюрер, Рашер переадресовал «сей тяжкий груз» на плечи доктора Боммера, убедив Гиммлера, что так будет целесообразнее.
«Они пока ещё дышат, чего-то хотят и делают всё, что должно делать живое существо», — думал Мартин, разглядывая из окна обречённых, но не знающих об этом асов.
— Хайль Гитлер!
Боммер вздрогнул от неожиданности и обернулся. У двери в новенькой форме стояла Герда Штерн.
— Отлично выглядишь, Герда, — сказал Мартин, возвращаясь к столу и усаживаясь на своё место.
— А вы как-то не очень, — ответила комендантша, присаживаясь. — У вас такой вид, будто вы провели без сна уже не одни сутки.
— Да нет, я спал, — вздохнул с трагической миной Мартин. — Только это не принесло мне покоя. Кстати, как тебе показался вновь прибывший контингент?
— Отличный материал, — пожимая плечами, с равнодушным лицом ответила фрау Штерн. — Во всяком случае, во много раз лучше тех дохляков, которых нам присылали для экспериментов из концлагерей!
— Это ты правильно говоришь, я согласен, — кивнул Мартин. — Только вот разница в том, что пленных я воспринимал как обыкновенный расходный материал, как животных, а вот те, кто прибыл к нам сегодня, соотечественники, близкие по крови и происхождению люди!
— Это не меняет сути дела, — с каменным лицом парировала женщина. — Они солдаты прежде всего! Эти лётчики вполне могли погибнуть в боях, но… Ничего страшного не произойдёт, если они погибнут здесь, в ваших лабораториях! Благодаря их нежелательной, но возможной смерти, вы, может быть, в своих экспериментах продвинетесь значительнее вперёд, что впоследствии спасёт много других жизней! И это может означать только одно, что…
— Всё, ни слова больше! — замотал головой Боммер. — Мне известно другое правило: умышленное уничтожение любого, даже самого дрянного, никчемного человечишки не может оправдать никаких высших целей, достигнутых подобным способом, даже ради спасения всего человечества!
— Не накручивайте себя, доктор! — строго заговорила комендантша. — Помните, что действуете не по личной инициативе, а исполняете приказ! Осознание этого отвлечёт вас от нелепых мыслей, и… Ещё уясните раз и навсегда: эти лётчики прибыли в ваше полное распоряжение добровольно, пройдя нешуточную отборочную комиссию!
— Не знаю, как ты, но я отношусь к этому иначе! — горячо возразил Мартин. — Перед нами поставлена непосильная задача истязать их до крайности и, вопреки здравому смыслу, они в обязательном порядке должны остаться живыми, невредимыми и, смешно сказать, здоровыми! Вот послушай…
Боммер протянул руку к сейфу, стоявшему рядом, и извлёк пакет, пришедший накануне из Дахау и всё это время терзавший его совесть.
— Вот здесь указано, — сказал он, тыча пальцем в один из документов. — Замёрзших в холодных водах лётчиков лучше всего спасёт так называемое «живое тепло»! Абсурд, но рейхфюрер Гиммлер свято верит, что неважно от кого исходит это пресловутое «живое тепло» — от полярного животного или от живой женщины, а то и двух! Нам предписывается спаривать замороженных в камерах лётчиков с женщинами и дотошно фиксировать каждое их телодвижение! Затем мы должны будем «научно обосновать» этот чудовищный эксперимент, прежде добившись высокоэффективных результатов!
— Теперь мне понятно, почему вместе с лётчиками привезли ещё четыре шлюхи, — усмехнулась комендантша. — Они будут согревать обледеневших асов своими пышными телами!
— Всё это обсудим позже, — Боммер вдруг сложил документы обратно в пакет, убрал его в сейф и запер дверку на замок. — Иди и проследи, чтобы прибывших разместили по комнатам и чтобы никто из них ни в чем не испытывал недостатка!
* * *
— Если ты действительно так думаешь, то ты не профессор, а идиот, — высказался возмущённо дон Диего, как только Мавлюдов замолчал.
— И ты ничем не лучше, — зло огрызнулся Мавлюдов. — То, что ты нам предлагаешь, и вовсе лишено здравого смысла!
— Я всего лишь предложил спасение ваших жизней, — усмехнулся дон Диего. — Но если ты против, можешь оставаться здесь навсегда, осёл безмозглый! Брат много рассказывал мне о твоей тупости и упрямстве. Я ему не верил, а теперь убеждён, что он был прав!
Разговор происходил в операционной, на втором этаже замка, в присутствии Шмелёва. «Они снова сцепились как два петуха, — думал Дмитрий, заканчивая последние приготовления к возможной срочной операции и распахивая окно. — Азат патологически ненавидит де Беррио, а тот, зная это, специально подзадоривает его…»
— Тебе же нельзя верить, Митрофан! — бурчал Мавлюдов. — Ты же лживое существо от мозга до костей! Вот ты обещаешь нам жизнь и свободу, а я не верю тебе!
Дон Диего ещё что-то запальчиво говорил, но его речь вдруг утратила обычную остроту и своеобразие. Его слова уже не кололи и не вызывали желчной злобы Мавлюдова.
— А что ты скажешь, Дмитрий? — вдруг вспомнив о его присутствии, обратился к нему де Беррио. — Каково твоё мнение на сей счёт?
— Моё? — Дмитрий растерялся. Он не вникал в смысл спора, и вопрос застал его врасплох.
Положение спас въехавший во двор замка автобус, который сразу же привлёк внимание спорщиков, и они поспешили к окну.
— Как и обещал Боммер, привезли асов люфтваффе, — прошептал Мавлюдов.
— Какие красавцы! — хмыкнул дон Диего. — Неужели Мартину будет не жалко убивать их?
— Не знаю, как доктору Боммеру, а мне не жалко, — сказал Дмитрий. — Пока ещё я не принимал участия в экспериментах над людьми, а теперь попрошу включить меня в список ассистентов.
— Вот тебе раз! В тебе проснулся кровожадный ужасный зверь, молодой человек? — не упустил возможности поддеть его дон Диего. — С чего это вдруг ты решил замарать свою чистую душу убийствами других?
