«Немцы нас подслушивали? — думал он в отчаянии. — Тогда Боммер знает всё или многое! Не исключено, что в комнатах, где нас поселили, тоже вмонтированы микрофоны! Царица Небесная, но для чего ему это понадобилось?»
Нащупав хорошо замаскированный рычаг, Митрофан надавил на него, и проход открылся. Яркий свет заставил его зажмуриться, а когда он открыл глаза…
У Митрофана вытянулось лицо и задрожали колени, когда он увидел просторную комнату, посреди которой, за столом, сидели двое мужчин в форме испанской армии. Митрофан смотрел на них не шелохнувшись. На стоявшие перед ними ящики Митрофан сначала не обратил внимания. Но затем вращающиеся диски привлекли его внимание.
«Магнитофоны, — подумал он. — Немцы не только подслушивают, но и записывают все наши разговоры…»
Митрофан топтался на месте, не решаясь вернуться и боясь войти в комнату. Пригнувшись, он все-таки направился к приоткрытой двери слева от стола. Ему повезло: увлечённые своим занятием немцы не заметили его. Благополучно выскользнув в коридор, он облегчённо вздохнул и огляделся.
Темно, хоть глаз выколи. Митрофан даже не мог понять, в какой части подвала находится. Пройдя несколько метров, он остановился и прислушался. Откуда-то сверху послышались голоса. Открылась дверь, и… Стали слышны шаги спускавшихся по каменной лестнице людей.
Яркий свет поглотил мрак.
— Где ты, дон Диего? — уверенно окликнули его. — Мне уже известно, что ты улизнул из «пыточной», и известно, что из подвала ты не выходил!
Бурматов сразу узнал голос Боммера и, метнувшись к стене, застыл, будто сросшись с ней.
— Эй, не жмись там у стены, иди сюда! — крикнул Боммер, продолжая спускаться. — А я как раз за тобой послать собирался, а мне доложили, что сбежал ты.
При этих словах Митрофана будто током ударило. Он понял — это смертный приговор. «Пойду-ка я в сторону кузницы, — подумал он. — Если успею, то солдаты не найдут меня так быстро, как рассчитывают. Что делать дальше, решу чуть позже, ну а пока… Дай бог ноги!»
— Дон Диего, ты слышишь меня? Тебе отсюда никуда не деться. Выходи давай, не искушай меня на плохие поступки!
Митрофан попятился. Боммер и солдаты спустились ещё на несколько ступеней.
— А ты умнее, чем я думал, господин Бурматов! — крикнул Мартин. — Мы в прошлый раз с тобой не договорили, так что предлагаю закончить наш разговор!
Пятясь вдоль стены, Митрофан достиг угла и свернул за него. Он чувствовал, что Боммер что-то недоговаривает и отвечать ему не спешил.
— Так-так, вижу, ты не собираешься забрать нас с собой в прекрасную и далёкую Аргентину, господин Бурматов? — крикнул Боммер. — Но почему ты сделал мне такое предложение? Блефовал? Да? Так какие же причины привели тебя в Германию, «дон Диего»? Я не поверю, что только страсть пощекотать нервы в логове врага!
Митрофан поёжился. Ему было страшно даже слышать голос этого садиста. Боммер с солдатами спустились по лестнице и не спеша двинулись в его сторону.
— Я знаю, где ты, я видел тебя! — говорил громко Боммер. — Ты за углом, а там тупик! Ты в ловушке, господин де Беррио! Но ты мне нужен, и я не собираюсь убивать тебя!
«Нет, я не в ловушке, вы ошибаетесь, — подумал Митрофан, узнавая коридор, в котором оказался. — Это вы сию минуту окажетесь в тупике, а я нет. Сегодня вам не повезёт, господа немцы, и вам не взять меня!»
Метнувшись к стене, в которой находился тайный проход в кузницу, Митрофан отыскал рычажок, приводящий механизм в движение. Как только проход за ним бесшумно закрылся, Боммер и сопровождавшие его солдаты завернули за угол.
— Где он? — изумился Боммер. — Я же видел его собственными глазами, когда он пятился вдоль стены и свернул в этот коридор.
И тут запоздалая догадка посетила его.
— Ну, конечно, — сказал он, злобно скалясь, — этот пройдоха нырнул в какой-то проход! Ну, ничего, господин «де Беррио», ты допёк меня! Из замка ты никуда не денешься, а я очень постараюсь изловить тебя!
11
Кошмар начался прямо с утра. Один из лётчиков открыл глаза и начал выкрикивать какую-то бессмыслицу насчёт «проклятых русских свиней» и «прикрой, атакую». Подбежавшие к его кровати санитары с трудом удерживали его.
— Всех в ад! Всё разбомбить! Камня на камне не оставить! — вопил с пеной у рта лётчик.
Его безумные выкрики разбудили остальных «асов люфтваффе», и лазарет превратился в сумасшедший дом. Лётчики бились в истерике и, словно договорившись, вопили:
— Всё разнесём в пух и прах! СССР и весь мир превратим в руины! Да здравствует Великая Германия! Хайль Гитлер!
— Вот это да! — моргая часто-часто глазами, стенал дежурный по лазарету доктор. — Санитары, всех привязать ремнями к кроватям! Всех до единого!
Санитары выбились из сил, делая своё дело, но справиться с молодыми крепкими лётчиками было крайне трудно: Их силы словно удвоились и даже утроились.
Летчики, которых не успели привязать к кровати, начали вскакивать и ходить по лазарету. Они передвигались с трудом и вели себя непредсказуемо.
В лазарет ворвался Мартин Боммер и замер в полной растерянности. За ним следом вошли фрау Штерн и Дмитрий Шмелёв, который в отличие от всех выглядел спокойно и уверенно.
— О майн готт! — воскликнул Боммер, во все глаза глядя на потерявших человеческий облик лётчиков. — Кто мне объяснит, что здесь происходит?
— Если хотите, я попробую, — сказал Дмитрий.
— Ты? — уставился на него Боммер. — А ты что здесь делаешь вообще, позволь спросить?
— То же, что и вы, — ответил Дмитрий. — Смотрю на животных, которые ещё недавно были людьми.
— Ну, хорошо, говори, что тебе известно? — спросил Боммер, краем глаза наблюдая, как санитары укладывают на кровать и пристёгивают ремнями очередного «аса».
— Я не совсем уверен в достоверности сведений, которые почерпнул из медицинских справочников, — начал Дмитрий, — но, судя по видимым симптомам, у всех пациентов серьёзно повреждён мозг.
— Что-о-о? — у Боммера вытянулось лицо. — Ты уверен в том, что говоришь, или…
— Я же предупредил, что не совсем уверен в достоверности сведений, которые почерпнул из медицинских справочников по психиатрии, — сказал Дмитрий, видя, что взволнованный до крайности Боммер не находит слов, чтобы закончить фразу. — По поведению пациентов вполне очевидно, что в коре их головного мозга произошли необратимые изменения.
— Что ты имеешь в виду? — задала вопрос комендантша.
— Кислородную недостаточность, — ответил Дмитрий. — При кислородной недостаточности в первую очередь страдает самая нежная часть головного мозга — верхний слой коры. Именно эти клетки отвечают за логическое мышление и разумное поведение, они делают человека человеком в самом прямом смысле этого слова. Когда же он повреждается, например, в результате кислородного голодания, то человек утрачивает свой человеческий облик и его поведение становится непредсказуемым!
