— О майн готт! — воскликнула объятая ужасом фрау Штерн. — Выходит, наши бравые асы люфтваффе превратились в безмозглых животных?
— Мне кажется, что я начинаю кое-что понимать, — негромко сказал Боммер. — На мозги этих несчастных лётчиков повлияли эксперименты?
— И я в этом почти уверен, — согласился Дмитрий. — В морозильной камере испытуемым лётчикам были созданы такие условия, будто они летят на предельной высоте в боевых машинах, а затем оказываются на лютом полярном морозе! Полагаю, что все это и послужило причиной разрушения их мозга. Многие из них уже давно бы умерли, если бы… — он замолчал, будучи не уверен, стоит ли продолжать дальше.
— Чего заткнулся, — буркнул Боммер. — Давай излагай свою версию. Ты всё в справочниках прочёл или сам придумал?
— Сначала я почитал справочники, а что в них недоставало, домыслил и обосновал, — признался, вздыхая, Дмитрий. — А ещё я приплюсовал ко всему свой «горький опыт» пребывания в барокамере во время эксперимента надо мной. Если вы не забыли, доктор…
— Я ничего не забыл, не имею такой привычки! — озлобленно огрызнулся Боммер. — Однако ты выдержал все испытания при экспериментах и сидишь вот передо мной живой, здоровый… А погляди, что другие вытворяют? Будто в каждого из них за раз по десятку демонов вселилось.
— Не слепой, вижу, — снова вздохнул Дмитрий. — Они бы сейчас могли выглядеть, как и я, «живыми и невредимыми», но это не случилось из-за вас, господин доктор!
— Что-о-о? — едва не задохнулся от ярости Боммер. — Да как ты смеешь обвинять меня в чём-то, скотина?
— Я вас ни в чём и не обвиняю, я знаю своё место, — пожал плечами Дмитрий. — Почему я перенёс все эксперименты и остался жив? Ответ прост: потому что принимал оставленный вами препарат Мавлюдова перед тем, как лезть в барокамеру. Препарат укреплял мой организм, не забывая укреплять и мой мозг от сильнейших пагубных воздействий. А лётчиков вы потчевали им уже после экспериментов! Их выносили из морозильных камер уже с разрушенными мозгами. Они спаслись от смерти, но сошли с ума.
— Повреждение мозга… Вот чёрт, этот скотина Рашер даже не удосужился предупредить меня об этом! — вскричал окончательно вышедший из себя Боммер. — Вот почему он подсунул мне лётчиков для экспериментов!
Будучи не в силах совладать с противоречивыми чувствами, он нервно зашагал взад-вперёд между коек, на которых бесновались сумасшедшие пациенты.
— А в справочниках не написано, как можно вылечить такие недуги, доктор Шмелёв? — покосившись на Боммера, спросила фрау Штерн.
— Увы, все болезни мозга пока ещё считаются неизлечимыми, — ответил Дмитрий. — Правда, в голове существуют особые группы клеток, как бы защищающие мозг в целом, и поэтому не вся кора погибает даже при длительном отсутствии кислорода. Но теперь даже трудно предположить, что взбредёт в больные головы этих, прошу прощения, идиотов и чего им захочется в любую минуту!
— Вы считаете, что они могут быть опасны? — дрожа от страха, спросила фрау Штерн.
— От этих пациентов можно ожидать всё, что угодно, — вежливо ответил Дмитрий.
Перестав расхаживать по лазарету, Боммер с потемневшим лицом остановился перед Шмелёвым и комендантшей.
— Вы оба срочно ко мне в кабинет на совещание, — сказал он глухим голосом и повернулся к притихшему у стены дежурному доктору. — Никому из лазарета не выходить! Ежеминутно следить за состоянием, гм-м-м… пациентов. В случае ухудшения или улучшения немедленно докладывать мне!
* * *
Во время следования по коридорам замка комендантша, сославшись на срочные дела, отлучилась, пообещав прийти к Боммеру позже. А вот у Дмитрия выбора не было.
— Прошу, — сказал Боммер, открывая дверь и приглашая его войти.
— Я очень рад, что появилась возможность побеседовать с тобой, — заявил Боммер, как только они вошли в его кабинет. — А вопросов у меня к тебе накопилось много, так с какого начнём?
— С какого пожелаете, — пожимая плечами, ответил Дмитрий.
— А почему бы не поговорить умным людям? — Боммер печально покачал головой. — Тем более таких, как мы, не так уж и много на нашей маленькой планете.
— Плохо то, что не всегда «умные люди» творят добро, — вздохнул Дмитрий.
— Понятно, это камень в мой огород, — ухмыльнулся Боммер. — Однако служить добру или злу каждый выбирает сам. Вот потому в мире идёт с переменным успехом вечная борьба между добром и злом.
— Я думаю, что рассуждать о добре и зле в нашей ситуации неуместно. Да и вы не для того меня пригласили в свой кабинет, чтобы разглагольствовать на философские темы.
— Абсолютно верно, — тут же согласился Боммер. — У нас, в настоящий момент, напрашивается на обсуждение более глобальная тема! Как вам видится ситуация с лётчиками, которые, гм-м-м…
— Не надо подбирать слов, лучше говорить прямо, — заговорил Дмитрий. — Лётчики сошли с ума, их уже не излечить никогда.
— Это катастрофа! — воскликнул Боммер, хватаясь за голову. — Меня не поймут, и… Я даже предположить не могу, что со мной сделают!
— Вам надо завершать опыты и позаботиться о собственном спасении, — «посоветовал» Дмитрий с едкой ухмылкой. — Смерть лётчиков вам не простят однозначно. Вам доверили представителей «цвета нации» для того, чтобы вы сделали из них сверхлюдей! Вы не справились, так что пощады не ждите!
— Да, ты прав, доктор Шмелёв, — согласился Боммер. — Надо принять твой совет к сведению и хорошенько его обдумать.
— А у вас нет времени раздумывать, — скептически покачал головой Дмитрий. — Я почти уверен, что госпожа Штерн уже сообщила «куда надо» о вашем провале!
— Я в этом не сомневаюсь, — согласился с ним Боммер. — Так вот, мне остаётся рассчитывать только на тебя, Мавлюдова и на этого, как его… На этого клоуна «де Беррио»! Я предлагаю вам бежать отсюда!
— В замке полно немцев, а вы выбрали нас? — пожал плечами Дмитрий.
— Немцы предадут меня сразу, как только запахнет жареным! Неудачу в экспериментах они свалят на меня! А вы… Вы пойдёте со мной до конца. Почему? Да потому, что вам деваться некуда и нечего терять!
— Почему вы так уверены в этом?
— Потому, что вы уже люди с «тяжёлым» прошлым и с мрачным будущим! — охотно пояснил Боммер. — На родину вам путь закрыт, это во-первых! Из-за провала с экспериментами часть вины свалят и на вас! Гестапо будут нужны жертвы! Даже если вас не казнят вместе со мной, то умертвят в каком-нибудь концлагере! В СССР вас ждёт расстрел или лагеря, в Германии то же самое! Так вот, мы в одинаковом положении, и…
— Когда вы собираетесь бежать? — спросил Дмитрий.
— Сразу, как только договорюсь с каждым из вас и всецело заручусь вашей поддержкой, — ответил Боммер.
— Тогда можете считать, что моей поддержкой вы уже заручились, — сказал Дмитрий. — Только с собой мы возьмем кузнеца Малова.
