— Кузьму я нашёл случайно, — закрыв глаза, начал Азат. — За двадцать лет я забыл о его существовании, а тут… Как-то один высокопоставленный пациент приехал ко мне на процедуры и, пока ему их делали, он трещал без умолку. Еще он торопился попасть на завод, чтобы принять участие в приёме новых членов партии.
— И про Кузьму он тебе тоже рассказал? — усмехнулся недоверчиво Митрофан. — Так, мол, и так, некий товарищ Малов хочет вступить в члены ВКП(б)?
— Нет, он разрешил мне полистать личные дела кандидатов, которые были сложены в его портфеле, — вздохнул, отвечая, Азат. — Вот так и попало мне в руки личное дело кузнеца Антона Мартынова.
— Кого? — не понял Митрофан. — А он-то здесь при чём?
— При том, что в фотографии, обнаруженной мною в личном деле кандидата Мартынова, я узнал физиономию Кузьмы Малова. Да, прошло много времени с нашей последней встречи, но я без труда узнал его.
— Вот как значит, — задумался Митрофан и остановил взгляд на Мавлюдове. — Ну и? Что было дальше?
Азат пожал плечами.
— Да ничего особенного, — сказал он. — Мне очень захотелось увидеть «земляка» Малова и…
— Испортить ему жизнь, понятно, — закончил за него Митрофан. — И ты уговорил пациента взять тебя на собрание, так ведь?
— Нет, я сделал так, что пациент сам попросил меня съездить за него на собрание, — вздохнул Азат и потянулся за запечатанной бутылкой вина. — Я напугал его якобы ухудшимся состоянием здоровья и настоятельно порекомендовал провести день в постели. Вот он и попросил меня слёзно поучаствовать за него на заводском собрании.
— Как это взял и попросил? — Удивился Митрофан. — Его что, в обкоме некем было заменить?
— Конечно, замена бы нашлась, кто бы сомневался, но… — Азат развёл руками. — Мой пациент почему-то предпочёл не сообщать в обком о своём «недомогании». У них там порядок жёсткий, и каждый любым способом держится за своё место.
— И ты это учёл, запугивая клиента, — хмыкнул Митрофан, сделав несколько глотков коньяка.
— Да, — кивнул Азат, откупоривая бутылку. — Я сделал всё, чтобы встретиться с Антоном Мартыновым и лично убедиться, что он — это Кузьма Малов!
— И, чтобы он вдруг не переломал тебе рёбра, вызвал на подмогу НКВД? — с издёвкой поинтересовался Митрофан.
Прежде чем ответить на его вопрос, Мавлюдов поднёс к губам горлышко бутылки и выпил за раз половину её содержимого.
— Да, я позвонил знакомому из НКВД, — сказал он, вытерев рукавом губы.
— Ну и? — подался вперёд Митрофан. — Это ты дал им команду арестовать Малова?
— Да, это сделал я, — не стал отпираться Азат, прикладываясь к бутылке. — Я собирался до смерти запугать «господина судебного пристава», чтобы он… чтобы он…
Закатив глаза, Мавлюдов откинулся на спинку кресла и захрапел. Глядя на него, Митрофан понял, что будить его, пока не проспится, бесполезно. Досадуя на себя за то, что позволил ему напиться, он допил коньяк из своей бутылки. Проведя в задумчивости несколько минут, он решил дождаться утра, чтобы закончить разговор с Азатом и принять решение, как поступить с негодяем после того, как вытянет из него интересующие его сведения.
19
В дверь трижды тихо постучали, затем щёлкнул замок. Появившийся Дмитрий скинул с плеч мокрый от дождя плащ и подошёл к матери.
— Как долго тебя не было, сынок, — сказала Маргарита. — Я как на иголках провела всё это время.
— Я мог бы задержаться и надольше, мама, — ответил Дмитрий. — А теперь, скажу вам, дела наши совсем плохи.
— Ничего, всё уладится, — сказала Маргарита, бледнея. — Главное, мы все живы и в относительной безопасности.
— Вот именно, в «относительной», — с горькой усмешкой согласился сын.
Маргарита натянуто улыбнулась и погрозила ему пальцем.
— Ты не вежлив, Дима, — сказал она. — Ты не хочешь поздороваться с отцом? Я ведь не одна в тревоге дожидалась твоего возвращения.
Кузьма спокойно сидел на диване, молча наблюдая со стороны за встречей матери и сына, но лицо его было задумчивым, — казалось, он над чем-то размышляет.
— Прости, папа, — подошёл к нему Дмитрий и протянул руку. — Никак не привыкну, что ты у меня есть.
С каменным лицом Кузьма поздоровался, и эта отчуждённость насторожила Маргариту.
— Можно узнать, о чём думает Кузьма Прохорович? — спросила она, присаживаясь в кресло у окна.
— Да ради бога, — ответил Кузьма угрюмо. — Я обдумываю то, что будем делать дальше. Не вечно же нам прятаться в этой «собачьей конуре»?
Маргарита побледнела, но решительно тряхнула головой, словно хотела придать мыслям иное направление.
— И что, есть какое-то предложение? — поинтересовалась она.
Кузьма промолчал и пожал плечами.
— Человек, который должен был перевести нас через границу, на встречу не пришёл, — сказал Дмитрий спустя некоторое время. — Это может означать только одно — или он обманул нас, давая обещание, или с ним что-то случилось.
— Мы предвидели, что подобное может произойти, — вздохнула Маргарита. — Пусть уж лучше так, чем нас схватили бы с ним вместе и упрятали за решётку.
— А на границе с Финляндией неспокойно, — продолжил Дмитрий. — Когда я ждал поезд, увидел два воинских эшелона. Тут же я случайно подслушал разговор железнодорожников. Так вот, составы направляются в сторону Выборга, а точнее, к границе.
Среди воцарившегося молчания слышался только дробный стук дождя, хлеставшего по окнам.
— Всю ночь напролёт я вспоминал наше с тобой прошлое, — вдруг заговорил Кузьма, обращаясь к Маргарите. — Сон так и не пришёл ко мне…
— О чём это ты? — спросил Дмитрий, не уловив смысла фразы отца.
— Ты, наверное, вспоминал только плохое, — с печалью в голосе проговорила Маргарита. — А ведь было и хорошее, о чём я люблю вспоминать чаще всего.
— Можно поинтересоваться, о чём это вы? — с недоумением обратился к родителям Дмитрий.
— Отец говорит, что всю ночь вспоминал наше прошлое, — пояснила Маргарита. — Думаю, что тебе сейчас неинтересно сидеть с нами и слушать наши воспоминания…
— Тогда я пойду, посплю, — сказал Дмитрий, вставая. — Я так набегался за день, что валюсь с ног. Да и перекусить чего-нибудь не мешает. Желудок урчит, аж за километр слышно.
Он вышел из комнаты и прикрыл за собою дверь. Маргарита подошла к секретеру и достала коробку. Сняв крышку, она извлекла из неё револьвер и протянула его Кузьме.
— На-ка, возьми, — сказала она. — Может быть, пригодится.
— Что это? — удивился он. — Ты что, снова предлагаешь мне взять в руки оружие?
— Да, предлагаю, — вздохнула Маргарита. — Мы попали в очень серьёзную ситуацию и… Если нас поймают, то не избежать пыток и расстрела.
