— Доброе утро, — сказал Кузьма. — Ты неважно выглядишь.
— Не нравлюсь, не смотри, — сказала Маргарита вызывающе.
С угрюмо-презрительным выражением лица и готовыми сорваться с языка упрёками она подняла глаза и увидела, что Кузьма наблюдает за ней. Покраснев от досады и пытаясь это скрыть, она отвернулась.
— Чего пялишься, глаза сломаешь, — промолвила она. — Или хочешь сказать, что подумал над моим предложением?
— Подумал, но ничего не решил, — признался Кузьма. — Я считаю, что твоя затея не приведёт ни к чему хорошему.
— А я так не считаю, — возразила Маргарита, кривя губы. — Не только старик бурят знал тропу через тайгу в Монголию… Если хорошо поискать в Улан-Удэ, то мы найдём нужного нам человека.
— Где? — не понял Кузьма.
— В Улан-Удэ, — повторила с усмешкой Маргарита. — В 1934 году город Верхнеудинск переименован в Улан-Удэ, понял?
— Давай дождёмся возвращения Дмитрия, а там решим, — после короткой паузы сказал Кузьма угрюмо.
— Нет, это надо решить до его возвращения, — возразила Маргарита. — Затем я объясню ему, что надо, и он без возражений согласится с нами идти!
— Так что же получается, эта бредовая идея пришла только в твою безумную голову? — удивился Кузьма. — А я считал, что вы вдвоём всё придумали.
Наступило молчание. Несмотря на угрюмый вид Маргариты, Кузьма чувствовал, что она в напряжении и ждёт от него согласия. И под влиянием внезапного побуждения он сказал:
— Что ж, деваться мне некуда… Не век же нам сидеть здесь пришипившись, прячась от людей и внутренних органов!
2
— Давайте знакомиться: начальник УНКВД ЛО комиссар госбезопасности Гоглидзе Сергей Арсеньевич, — глядя исподлобья на вошедшего Мавлюдова, сказал комиссар. — Проходите, присаживайтесь, товарищ Рахимов. Уж не взыщите, но мне очень уж захотелось посмотреть на вас лично и, естественно, познакомиться.
— Но-о-о… Я-а-а… — не решаясь приблизиться к столу начальника госбезопасности, Мавлюдов стоял на одном месте.
— Да чего вы стоите, товарищ Рахимов, проходите и присаживайтесь на любой стул, — с едва заметным акцентом сказал Гоглидзе. — Вы мой гость, а не преступник, и не должны волноваться и тем более бояться стен Управления и моего кабинета!
Мавлюдов нерешительно приблизился к столу, осторожно присел на стул и, заискивающе улыбаясь, доложил:
— Вот, прибыл, как вы велели, товарищ комиссар. А где, э-э-э…
— Вы спрашиваете о моём предшественнике, комиссаре Заковском? — предположил Гоглидзе.
— Нет-нет, я о-о-о… — Мавлюдов покраснел.
— Так-так, это вы конечно же спрашиваете о старшем майоре Иване Жебелеве? — поинтересовался с прищуром комиссар.
— Н-нет, я хотел спросить о товарище Гарине, — кое-как развязал язык Мавлюдов. — О-о-он…
— Жебелев и Гарин — это одно лицо, — пояснил с улыбкой Гоглидзе. — И он в нашем Управлении больше не служит.
— Его уволили? — ужаснулся, меняясь в лице, Мавлюдов. — Или…
— Он пошёл на повышение и теперь начальник Сорокского железнодорожного лагеря НКВД, — развеял его страшные опасения комиссар. — Это не так далеко от нас, в Карелии.
— У-у-ух, — вздохнул и выдохнул с облегчением Мавлюдов. — Наверное, там ему лучше будет.
— Ему предложили, и он согласился, — усмехнулся Гоглидзе. — А свои дела он мне передал. В том числе и ваше. Кстати, он вам даёт отличные характеристики, товарищ Рахимов. В агентурном деле вы оформлены как агент «Эскулап»!
— Я? Агент?! — оторопел Мавлюдов. — Но-о-о… Товарищ майор мне об этом ничего не говорил.
— Не говорил? — хмыкнул комиссар. — А ведь должен был… Но это уже не важно. Отдать ему должное — он все полученные от вас сообщения тщательно документировал!
— Но я… — Мавлюдов с трудом проглотил заполнившую рот слюну. — Что же получается, я доносчик? А если кто про это узнает, то меня…
— Не беспокойтесь, никто о вас ничего не узнает, — заверил его Гоглидзе. — Мы не те люди, кто любит болтать языком. К тому же агентурное дело под грифом «Совершенно секретно» и, кроме майора Гарина, о вашей работе не знал никто!
— Но вы-то знаете, — хмыкнул Мавлюдов уныло. — Вам-то майор рассказал о наших с ним…
— Он обязан был это сделать, — вздохнул комиссар. — Так требует приказ! Но вы не расстраивайтесь, товарищ Рахимов… Теперь вы будете контачить только со мной, и больше никто не будет знать о наших отношениях.
— А если я откажусь продолжать сотрудничество? — робко поинтересовался Мавлюдов. — Если я…
— Можете отказаться, — покачал головой Гоглидзе. — Тогда сразу же ставьте на своей карьере крест! Ну а там всякое случиться может. Исправтрудлагеря всегда нуждаются в людях. Зеки вымирают быстро, и…
— Постойте, не говорите больше об этом! — взмолился Мавлюдов. — Я согласен на всё, что угодно! Но и вы…
— Мы всячески будем оберегать и защищать вас, товарищ Рахимов! — с усмешкой заверил его комиссар. — Вот только наши «партнёрские» отношения не должны быть фальшивыми. Узнаю, что вы ловчите и лукавите, тогда… Пугать не буду, а скажу правду — вам не сносить головы!
* * *
После визита к новому начальнику Управления НКВД Азат приходил в себя долго. Он никак не мог свыкнуться с мыслью, что является агентом госбезопасности и, что больше всего угнетало его, — он узнал о своём «статусе» только сейчас!
Майор Гарин не счёл обязательным поставить его в известность об этом и использовал агента вслепую, с большой выгодой для себя.
Неделю спустя хандра прошла, и Азат смог убедить себя, что во всём этом нет ничего плохого! Он работал на НКВД, а значит, на государство, его защищал и оберегал майор Гарин, и сам комиссар Гоглидзе пообещал делать то же самое!
«Может, это и к лучшему, — убеждал он себя. — Работёнка не пыльная… Ничего сложного в этом нет, слушай болтунов, запоминай их откровения и передавай их тем, кто любит копаться во всяком дерьме. А с меня взятки гладки, таких, как я, тысячи, а может быть, и миллионы! Так что…»
— Товарищ Рахимов?! — услышал он и, едва не споткнувшись о бордюр, обернулся.
Азат едва не лишился дара речи, увидев шагающего к нему Мартина Боммера.
— Как я рад тебя увидеть, товарищ Рахимов! — воскликнул он. — Сегодня с утра думал о тебе, и вот он ты! Ну бывает же такое!
— Мартин? А ты как здесь? — выдавил Азат, приходя в себя. — Уж кого-кого, а тебя я не ожидал сегодня увидеть!
— Признаюсь честно, и я не ожидал встретить тебя на улице огромного города! — просиял Боммер, обнажив в улыбке зубы. — Хотя я приехал именно к тебе… Уж очень захотелось тебя увидеть!
— Да-а-а… Но-о-о, — Азат пугливо осмотрелся. — Мне кажется, что здесь не совсем подходящее место для излияния радостных эмоций. Давай куда-нибудь отойдём и побеседуем в укромном местечке.
