— Поездка до Улан-Удэ будет долгой и небезопасной, — объявил Дмитрий. — Но у нас с мамой есть план, который нам поможет.
Маргарита едва заметно кивнула.
— Сработает, можешь не сомневаться, — сказала она, посмотрев на Кузьму. — Главное, слушайте меня и никакой отсебятины!
— Надо будет отрепетировать каждому свою роль, — продолжил Дмитрий. — Так в поезде будет легче, если мы будем знать, что и как сделать.
Кузьма побледнел.
— Да я лучше застрелюсь, — сказал он. — Добираться на поезде несколько суток и быть не пойманными? Да это так же невозможно, как и топать в Монголию наугад через дремучую тайгу.
— Ты не посмеешь! — с гневом произнесла Маргарита, бросив на него испепеляющий взгляд. — Я не для того дала тебе наган, чтобы ты убивал себя!
Не обращая внимания на её вспышку, Кузьма взволнованно заметил:
— На меня не рассчитывайте, я не артист! Я способен «сыграть» только самого себя, такого, каким вы меня знаете, и не больше!
Мгновение Маргарита холодно смотрела на него, а когда заговорила снова, её голос звучал иронично и презрительно:
— Твоя роль не потребует большого таланта и большой ответственности, успокойся! Всё, что надо, сделаем мы.
— Твоё дело только ехать и помалкивать, — добавил Дмитрий.
Глядя в лицо Кузьмы, мать и сын обнаружили, что он разгневан, а его волнение всего лишь маска. В уголках губ пролегли глубокие складки, а глаза потемнели. Держать себя в руках при разговоре с ними стоило ему больших усилий, и это он старался скрыть от них.
— Хорошо, я еду с вами, — сказал он глухим от гнева голосом. — Куда угодно и когда угодно, лишь бы быть подальше от Питера.
Маргарита возбуждённо привстала из-за стола.
— Нам три дня на сборы и репетиции, — объявила она. — Думаю, за это время нас не «порадуют» своим визитом чекисты.
— Надо запастись продуктами и не высовывать носы из квартиры, — добавил Дмитрий.
— Я займусь этим, — ответила ему холодной улыбкой Маргарита. — Обещаю, голодными не останемся…
5
За свою жизнь Иосиф Бигельман побывал во всевозможных переделках, но сейчас он понял, что угодил в такую западню, из которой едва ли получится благополучно выбраться. Тому, что его арестовали, а потом отпустили, он больше не удивлялся: ясно, что энкавэдэшники хотят более основательно им заняться. Вот и сегодня его пригласили в Управление НКВД, в кабинет начальника и… Сидя на стуле, он со страхом гадал, что же собираются с ним сделать.
Сотрудник с петлицами майора остановился перед зажмурившимся в ожидании удара Иосифом.
— Вы знаете, для чего вас пригласили в этот кабинет, гражданин Бигельман? — спросил он.
— Н-наверное, ч-чтобы а-арестовать? — нерешительно предположил Иосиф.
— Гм-м-м… Но почему же так сразу? — усмехнулся майор. — Вы чувствуете себя в чём-то виноватым?
— Н-наверное, к-кому-то из т-товарищей к-костюмчик и-испортил? — снова предположил Иосиф. — Я же п-портной и н-ничем д-другим не з-занимаюсь.
— Вы в этом уверены?
— Д-да.
— А как же контакты с иностранными гражданами? Антонио де Беррио приезжал к вам из Португалии для того, чтобы пошить костюмчик?
Иосиф ссутулился и поник головой.
— Н-не п-поверите, но и-именно за э-этим ко мне п-португалец и п-приезжал, — сказал он упавшим голосом. — Во в-всяком с-случае, он не х-хотел, чтобы я з-знал, к-кто он. Э-этот ч-человек п-представился как В-Виталий Андреевич В-Висков, и я п-поверил е-ему на слово.
Майор вернулся за стол и пододвинул к себе папку с документами.
— Вы знали его раньше? — перелистывая документы, поинтересовался он.
— Нет, впервые видел, — уже не заикаясь, но с несчастным видом ответил Иосиф. — Он… он…
— Ну? Договаривай! — строго потребовал майор.
— Он чисто говорил на русском языке, — ответил Иосиф. — По нему невозможно было определить, что он иностранец…
— Слово в слово, ну и память! — улыбнулся майор и внимательно посмотрел на Бигельмана. — У меня перед глазами протокол твоего допроса, «портняжка». Удивительное дело, но ты на прошлых допросах давал точно такие же показания слово в слово! Я даже знаю, что ты мне ответишь на вопрос, для чего ты привёз так называемого Виталия Вискова на дачу к профессору Мавлюдову.
Иосиф промолчал, а майор продолжил:
— Правильно, он не только хотел пошить у тебя костюмчик, но и подлечиться у товарища Рахимова.
У Иосифа дрожь прошла по телу.
— На кой ты ломаешь тут передо мной дурочку, морда жидовская? — сказал майор с издёвкой. — Тот, кто приезжал к тебе, не Антонио де Беррио и не Виталий Андреевич Висков! Его зовут Митрофан Бурматов, и он твой земляк. Вы же оба из Верхнеудинска, так ведь?
Чувствуя, что ему уже не отвертеться, и не желая быть избитым, Иосиф со вздохом подтвердил:
— Да, так оно и есть.
— А почему ты не признался в этом Гарину? — поинтересовался майор. — Надеялся выскользнуть и избежать ответственности?
— Товарищ Гарин не спрашивал меня об этом, — дрожащим голосом ответил Иосиф. — Он… он…
— Мы постарались и выяснили всю твою гнилую подноготную, «портняжка», — сказал майор. — Ты коварный и хитрый враг. Ты был у Бурматова ищейкой, и приезжал он к тебе не так просто, а с целью. С какой целью он приезжал к тебе, скажи мне?
— Но вы же знаете! — зарыдал Иосиф. — Он… он…
В кабинет неожиданно вошёл человек в форме комиссара НКВД и, посмотрев на всхлипывающего Бигельмана, строго сказал:
— Почему вы так некорректно обращаетесь с посетителем, майор Овчаренко?
— Так ведь он… — майор растерянно развёл руками.
— Покиньте кабинет, Вячеслав Тимофеевич! — приказал комиссар.
Как только подчинённый ретировался за дверь, комиссар окинул недовольным взглядом кабинет.
— Ну, как тебе здесь нравится? — спросил он, переведя взгляд на Бигельмана.
— Я… я…
Иосиф зарыдал, будучи не в силах выговорить слово. Комиссар сел за стол. На его хмуром лице не было и тени благодушия. От его пронизывающего взгляда Иосиф побледнел, его бил озноб.
— Меня зовут Сергеем Арсеньевичем, — заявил комиссар. — Я готов выслушать тебя и решить, как быть с тобой дальше. Ну так что, тебя устраивает моё предложение или поступим иначе?
— Нет, — замотал головой Иосиф. — Я расскажу всё, что вас интересует, спрашивайте!
— Меня интересует цель приезда Бурматова в Ленинград и всё, что с этим связано, — сказал комиссар. — Меня интересуют ваши отношения с этим господином! Я буду слушать тебя внимательно, и чем больше ты мне расскажешь интересного, тем будет лучше для тебя лично и для принятия мною в отношении тебя правильного решения!
