Слушая её, Азат дрожал как осиновый лист на ветру. От страха и перенапряжения он впал в забытьё, а когда открыл глаза, обнаружил себя уже сидящим на топчане. Сильными руками молодой мужчина поддерживал его за ворот одежды. Вся комната кружилась вокруг Азата.
— Так как ты здесь очутился, товарищ Рахимов? — задала вопрос Мария. — Какие черти принесли тебя сюда из Ленинграда?
— Я… я на поезде приехал, — ответил Азат, едва ворочая языком.
— Прямо сюда, в глухомань эту? — усмехнулась с сарказмом женщина.
— Нет, я приехал в Улан-Удэ, — едва слышно ответил Азат. — А сюда меня друзья привезли на охоту.
— Тебя? На охоту? — неподдельно весело рассмеялась Мария.
— Да, меня и Иосифа, — прошептал Азат, облизнув пересохшие губы.
— Иосиф, это который за тобой у стены валяется? — спросил поддерживающий его мужчина.
— Да, это он, — едва заметно кивнул Азат.
— А что с ним? — поинтересовалась женщина.
— Его поломал раненый лось.
— Ещё кто здесь есть кроме вас двоих? — задала следующий вопрос Мария и застыла в ожидании ответа.
— Больше нет никого, только я и Иосиф, — прохрипел Азат вдруг изменившимся голосом. У него запершило в горле, но никто не обратил на это внимания.
— А друзья? Кто вас привёз сюда?
— Нас привёз сюда хороший знакомый. Мы с ним в поезде познакомились.
Дальше вопросы сыпались один за другим, и Азат отвечал на них односложно, не задумываясь. Порой он отвечал невпопад и узнавал об этом, прочтя недоумение на лице Марии. Но в целом его ответы удовлетворяли её.
— Значит, за лечебной травкой сюда пожаловал, — подводя черту допросу, ухмыльнулась женщина. — А что, в Ленинграде травы мало?
— Нет, там много травы, особенно за городом, — ответил Азат. — Но она не обладает теми целебными свойствами, каковыми обладает произрастающая здесь.
— И ты собираешься вести траву отсюда в Ленинград? — не поверил мужчина, отпуская Азата.
— Я собирался сделать из неё настойку, — ответил Азат.
— Если твои настойки обладают чудесными свойствами, тогда почему Иосиф не выглядит бодрым и здоровым? — задала едкий вопрос Мария.
— Он будет хорошо выглядеть завтра, — вздохнул Азат. — Переломы сразу не срастутся, конечно, но он останется жив и будет чувствовать себя значительно лучше.
— Ты уверен в том, что говоришь? — заинтересовалась Мария.
— Не совсем, но надеюсь, — едва заметно пожал плечами Азат. — У меня не хватает одного компонента. Я искал эту травку и не смог найти.
— Это в поисках её ты блуждал по тайге и едва не угодил к нам под колёса? — спросил заинтересованно мужчина.
— Да, я искал корень женьшеня и заблудился, — вздохнул Азат. — А вы, получается, спасли меня от смерти.
— Нет, мы всего лишь продлили тебе жизнь до завтра, — усмехнулась, отвечая, Мария. — Завтра мы решим, как с тобой поступить, а ты молись, чтобы у нас был удачный день и хорошее настроение!
— Кстати, а когда за вами приедут? — полюбопытствовал мужчина уже от двери.
— Завтра, наверное, — пожал неопределённо плечами Азат. — Нас собирались забрать сегодня днём, но из-за состояния Иосифа не решились на это. Побоялись, что он не выдержит переезда и умрёт по дороге.
— Его оставили здесь, а тебя «уполномочили» за ним присматривать?
— Да, я сам остался, потому что не набрал травы, — ответил Азат. — Я заверил врачей, что смогу подлечить Иосифа и… Они поверили мне.
— А тот хирург, который вас привёз на охоту, днём тоже приезжал? — поинтересовалась Мария.
— Да, он тоже был и уехал, — кивнул Азат. — Обещал уладить срочные дела, взять отгулы и сразу же приехать.
— Хорошо, будем ждать, — сузила хищно глаза Мария, словно понимая, о ком ведётся речь. — Кстати, а как его зовут?
— Его фамилия Шмелёв, а зовут Дмитрий, — ответил Азат и тут же пожалел о сказанном, увидев, как потемнело и вытянулось лицо допрашивающей его женщины.
* * *
Как ни пытался Кузьма представить, сколько времени он провёл, лёжа в повозке, так и не смог. Ему казалось, что целая вечность. Отекли и онемели стянутые верёвками руки и ноги, стучал пульс, колотилось сердце…
Голод не мучил Кузьму, хотя его ни разу за день так и не удосужились покормить. Ему не задавали вопросов и не требовали ответов на них, на него вообще не обращали внимания.
А потом, к вечеру, разразилась гроза. Только тогда Мария, Дмитрий и Карп забрались в повозку. Они пережидали дождь молча, будто обидевшись друг на друга. А когда Карп пошёл посмотреть дорогу, случилось нечто неожиданное.
— Эй, я труп нашёл! — послышался его голос.
Мария и Дмитрий всполошились.
— Чего ты сказал? — крикнула Мария.
— Сейчас…
Как оказалось, Карп действительно кого-то нашёл и несколько минут спустя в повозке появился еще один «пассажир».
Ехали четверть часа, не больше. Затем Карп натянул вожжи, и повозка остановилась. «Нашли домик, — догадался Кузьма, осмысливая действия бандитской тройки. — Чего-то они в нём задерживаются? Может быть, решают остаться или ехать дальше?»
Из домика доносились их голоса, да так отчётливо, как будто Кузьма сидел на крыльце рядом с ними. «Когда же они вспомнят обо мне? — подумал Кузьма. — А может быть, они решили оставить меня на ночь здесь, в повозке?»
Вскоре пришли Дмитрий и Карп, извлекли его из повозки и, кряхтя и матерясь, перенесли в домик…
27
Ночь Кузьма провёл в тесном неглубоком подполе. В домике он успел заметить Азата Мавлюдова, сидевшего с угрюмым видом на топчане и отвечающего на вопросы Марии. Оставшись один, Кузьма стал растирать затёкшие от верёвок запястья. «Не зря меня привезли сюда эти выродки, — думал он, морщась от боли. — Да и домик другой, хотя и похожий на тот, в котором проживал старый бурят Яшка Сыткоев. Наверное, я завтра много чего узнаю и… унесу это с собою в могилу…»
Кузьма провёл по лицу ладонями. За последние месяцы он пережил слишком много кошмаров. И всё это время он ломал голову, томясь неизвестностью о своей дальнейшей судьбе.
Бесконечно тянулись часы. Кузьму мучили страшные мысли и предположения. Иногда ему казалось, что он сходит с ума, и лучший выход — наложить на себя руки. Но ненависть, неутолимая, неукротимая, помогала ему выжить: Мария и Дмитрий заставляли его мучиться и страдать.
Утром его извлекли из подпола и усадили в угол подальше от двери.
Мария, сидя на топчане, строгим голосом сказала:
— Теперь, Кузьма Прохорович, хочу тебе сообщить, что твоя жизнь в твоих же руках. Не буду ходить вокруг да около, а спрошу прямо. Ты покажешь нам место, где Бурматов спрятал клад?
