— Вы сами видели Иосифа вчера и видите сейчас, — сказал он задумчиво. — Боюсь предположить, но… Я считаю, что изготовленный мною отвар значительно повысит жизненный тонус здорового человека и укрепит его иммунитет.
— Короче, где твоя бурдамага, я хочу попробовать её на вкус! — засуетился Дмитрий. — Я и так на здоровье не жалуюсь, но если оно укрепится ещё больше, я против не буду!
— Постойте, не торопитесь, — слабо запротестовал Азат. — Этим природным препаратом я вылечивал многих людей, даже самых безнадёжных, но тогда он был полным, с присутствием корня женьшеня. И я не пробовал его на здоровых людях, только на…
— Вот сейчас и попробуешь! — гоготнул радостно Дмитрий. — Раз твоё пойло того доходягу из могилы вытащило, — он кивнул на притихшего Бигельмана, — значит, и нам оно полезно будет! Где оно?
— Вон, под столом, в кастрюльке, — пожимая плечами, сказал Азат. — Только всё не выпейте. Мне ещё Иосифа долечивать надо и… — он покосился на с трудом приходившего в себя Кузьму, — и господина судебного пристава, наверное, попотчевать придётся.
Дмитрий достал из-под стола кастрюльку, поставил её на стол и с трепетом снял крышку. Отвара оказалось всего лишь половина.
— Эй, профессор, а сколько позволительно выпить? — спросил он, оборачиваясь и глядя на Мавлюдова.
— Я не знаю, — пожал плечами Азат. — Я вылечивал больных, давая отвар всего лишь один раз.
— И сколько они выпивали?
— Четверть стакана, не больше.
— Слышишь, Маша, что говорит учёный человек? — глянул Дмитрий на Марию. — Или ты уже барыши подсчитываешь, родная моя?
— Пока до барышей дело дойдёт, надо ещё клад найти, — ответила она, загадочно улыбаясь. — А с этим настоем мы такие деньги сделаем, что никому и не снилось!
Зачерпнув из кастрюльки целую кружку отвара и, предварительно понюхав, Дмитрий залпом выпил.
— Ну и гадость на вкус, скажу вам, братцы, — сказал он, морщась. — Будто кружку говна, настоенного на остром перце, выпил…
Он зачерпнул из кастрюльки ещё кружку отвара и протянул её Марии.
— Жахни, Маша, — сказал он, улыбаясь. — Только смотри, не выплюнь. Втемяшь себе в голову, что не дерьмо, а живая водица в кружке твоей, от которой ты здоровее будешь и стареть перестанешь!
После его «пожелания» Мария изменилась в лице.
— Заткнись! — рыкнула она на него разгневанной тигрицей. — Если я старая, то чего за меня цепляешься? Нашёл бы себе молодую, так нет же!
— А мне и искать не придётся, — захохотал Дмитрий. — Была ты старая и мудрая, а теперь будешь молодая и мудрая! И не придётся мне от тебя сбегать… Пойдём вместе рука об руку к вечной новой жизни!
«Так они не просто аферисты, а ещё и любовники», — подумал Кузьма, понемногу начавший приходить в себя после побоев.
Мария меж тем выпила настойку и, морщась, передала пустую кружку Дмитрию, который вылил в неё остатки отвара.
— Та-а-ак, — посмотрел он на Иосифа, — этому сегодня достаточно. Хлебнёт из следующей порции, которую сварганит профессор. — Он перевёл взгляд на сидевшего на полу и сжимающего виски ладонями Малова. — Этот тоже в лечении сегодня не нуждается. Та-а-ак, самому, что ли, допить водичку живительную?
Открылась дверь, и вошедший Карп уставился на присутствующих непонимающим взглядом.
— Это что тут у вас за гулянка? — спросил он. — Позвольте спросить, чего отмечаете?
— Присаживайся и ты, гостем будешь, — хохотнул Дмитрий, протягивая кружку с отваром. — Мы пьём то, что вон того мертвеца воскресило! — и он указал рукой на приподнявшего голову Бигельмана. — Пей до дна, не пожалеешь, потом лет сто за это меня благодарить будешь…
28
Выйдя из домика, Кузьма осмотрелся: место изменилось, и он с трудом узнал его. Тем не менее надо было попытаться найти знакомые уголки, чтобы в одном из них «разместить» несуществующий клад. Мария и Дмитрий так и не поверили словам Малова о том, что клада нет, поэтому Кузьма решил больше не спорить и назвать вымышленное место. Как бы там ни было, эта выдумка позволяла выиграть хоть немного времени. Пока длятся «раскопки», можно не опасаться, что тебя убьют.
— Ну? Чего думаешь? — сказал Дмитрий, стоявший рядом с лопатой в руках. — Не тяни время, «папаша», ты этим ничего не выгадаешь.
— Если руки чешутся, копай где стоишь, «сынуля», — огрызнулся Кузьма, морщась от головной боли. — А не хочешь попусту землю перелопачивать, стой и жди.
Он долго ходил по поляне, пытаясь определить, где стоял вольер для содержания медведицы. Боль в голове усиливалась и мешала сосредоточиться, тошнота подкатывала к горлу, и он едва удерживал её в себе.
— Ты чего, потерялся, что ли? — поинтересовался наблюдавший за ним Дмитрий. — Скажи, чего ищешь, может, я помогу.
— Ты уже помог, спасибо, — поморщился Кузьма. — Голова кругом идёт, ничего не соображаю…
— А может, тебе ещё разок стебануть по башке? — осклабился Дмитрий. — Мы долго кормили тебя и оберегали, дармоеда, так что давай отрабатывай!
Подошла Мария.
— Ну? Чего? — спросила она. — Время уже к полудню, а вы всё ещё кругами ходите.
— Он, как Архимед, точку опоры ищет, — весело рассмеялся Дмитрий. — А я столько в себе силы чувствую, что готов перевернуть весь мир!
— Я тоже чувствую себя прекрасно, — сказала с улыбкой Мария. — А тот, Иосиф который, совсем уже здоровым смотрится. Того и гляди соскочит с топчана и в пляс пустится!
— А профессор? — воткнув в землю лопату, сложил на груди руки Дмитрий. — Чем он занят? Надеюсь, не бездельничает?
— Нет, он отвар готовит, — рассмеялась Мария. — Я заглянула в котелок и вместо вонючей жидкости кучу денег в нём увидела!
— Всё, начинаю припоминать, — заговорил вдруг Кузьма, останавливаясь рядом. — Если что-то Бурматов и оставил здесь про запас, то надо искать там, где прежде стоял домик.
— А где он стоял? — Дмитрий и Мария недоумённо переглянулись.
— Мне, кажется, там, — Кузьма указал рукой в сторону возвышающегося над участком местности холма и пошагал в его сторону.
Дмитрий и Мария поспешили следом. Кузьма подошёл к засыпанному древесной трухой маленькому участку и остановился:
— Если что-то осталось, то нужно искать здесь!
— Ты уверен в этом? — поинтересовалась Мария с сомнением.
— Здесь стоял домик, — ответил Кузьма уверенно. — На это указывают торчащие из земли сгнившие остатки брёвен. А в подполе могли храниться ценности. Если Бурматов что-то и прикопал на чёрный день, так только здесь. Иначе быть не может. В тот памятный год снега было много, метра три, если не больше. Так что пробуйте копать именно здесь.
Дмитрий и подошедший Карп вонзили в землю лопаты, поплевали на руки и принялись копать в том месте, на которое указал Кузьма.
