29
Мария проснулась в объятиях Дмитрия. Он улыбался ей.
— Машенька моя любимая! — произнесли его губы. За словами последовал жаркий поцелуй.
— Эй, ты что задумал? Я не могу так, — заартачилась Мария, пытаясь высвободиться из объятий. — В домике полно людей. Давай не сейчас. Уйдём в лес или отправим туда остальных.
Дмитрий привстал на кровати и покрутил головой. Карпа и Мавлюдова в домике не было. Малов лежал в углу за печкой всё в той же нелепой позе, в которой его оставили после неудачных попыток напоить настойкой. Ну а Иосиф, видимо, крепко спал на топчане, укрывшись с головой одеялом.
— Всё в порядке, любимая, — сказал Дмитрий. — Профессор и Карп, наверное, ушли на поиски женьшеня, а Кузьма с евреем в полной отключке. Даже если они придут в себя во время нашего занятия, не посмеют помешать нам…
Маргарита сладко потянулась, зевнула, расслабилась.
— Ты с ума меня сводишь, красавчик, — пожурила она его и прижалась к нему.
Любовники позабыли обо всём на свете…
Через час, когда они, насытившись друг другом, в изнеможении лежали на топчане, распахнулась дверь, и в домик вбежал Карп. Его лицо было перекошено до неузнаваемости, а руки, сжимавшие карабин, нервно подёргивались.
Не говоря ни слова, Карп поспешил к топчану, на котором спали Бигельман и Мавлюдов. Сорвав одеяло с Иосифа, он отступил на шаг и тут же отвернулся, закрыв глаза и зажав нос и рот ладонью.
— Эй, ты чего?! — одёрнул его возмущённым выкриком Дмитрий. — Объясни, что случилось.
— Что случилось, спрашиваешь? — закричал Карп и кивнул: — А ты встань и сам посмотри!
Дмитрия и Марию как будто одновременно ударило разрядом тока. Позабыв, что на них нет почти никакой одежды, они подскочили с топчана и замерли у лежанки Иосифа.
— Да он же подох! — завопил, содрогнувшись от омерзения, увидев залитое рвотными массами и свёрнутое жгутом тело Бигельмана, Дмитрий. — Его скрутило как верёвку! Он… он…
— Где этот проклятый Рахимов! — завизжала впавшая в истерику Мария. — Где эта грязная скотина?
— Когда я проснулся, его уже не было! — орал во всё горло Карп. — Он сбежал, вот где он! Я пытался его найти, но от профессора и след простыл!
— Чёрт нас всех возьми! — заревел в ярости Дмитрий. — Мы все лакали его пойло! Не сейчас, так позже мы тоже подохнем, захлёбываясь собственной блевотиной?!
Крича, матерясь и толкая друг друга, Мария и Дмитрий стали спешно натягивать одежду.
— Беги, запрягай коня в телегу! — заорал на Карпа Дмитрий. — К чёрту всё, нам срочно в город надо, в больницу! Не подохнем по дороге, нас спасут, а потом профессора из-под земли достанем!
— Я запряг уже коня, поспешайте! — крикнул Карп, бросившись к двери. — Хорошо, хоть профессор лошадину нашу оставил, иначе…
С быстротою молнии они забрались в повозку, Карп взял в руки вожжи и взмахнул кнутом. Ещё минута — и повозка мчалась по тайге со скоростью машины, летящей по асфальту, а обезумевший от смертельного страха возница изо всех сил стегал и стегал несчастную лошадь жёстким сыромятным кнутом.
* * *
Машина «скорой помощи» выехала за город и на большой скорости помчалась по лесной дороге. Дмитрий Шмелёв сидел рядом с шофёром и подгонял его.
— Быстрее, быстрее жми на газ, Михалыч! — говорил он время от времени, сжимая и разжимая кулаки. — Там мой товарищ умирает… Ему просто необходима срочная помощь!
— Димок, я и так гоню на пределе, — отговаривался шофёр. — Быстрее ехать моя старушка не могёт…
— Там ведь человек между жизнью и смертью! — наседал Дмитрий. — Это ведь я его на охоту пригласил и проморгал момент, когда лось на него набросился и рогами поддел! Если он умрёт, то его смерть окажется на моей совести, и с этим грузом мне существовать всю оставшуюся жизнь!
Часа через два после бешеной езды по лесной дороге они увидели лошадь, медленно бредущую им навстречу с понуро опущенной головой и тянувшую за собой крытую повозку.
— А ну стой! — хлопнув водителя по плечу, потребовал Дмитрий. — Может быть, в этой повозке как раз и везут моих друзей! Не исключено, что кто-то в моё отсутствие проезжал мимо домика и заглянул в него «на огонёк»?
Водителю не надо было повторять два раза. Он послушно снизил скорость и, поравнявшись с повозкой, остановился.
С тревожно бьющимся сердцем Дмитрий выскочил из кабины, подбежал к повозке и, увидев, что никем не управляемая лошадь бредёт сама по себе, остолбенел.
— Тпру! — крикнул он, хватая её под уздцы.
Лошадь послушно остановилась и не делала попыток продолжить свой путь.
— Эй, хозяин! — крикнул Дмитрий. — Хватит спать, вставай, скажи, откуда и куда путь держишь?
В ответ ни звука. Тогда Дмитрий обошёл повозку, приподнял полог и окаменел от увиденного. На дне, друг на друге лежали три мёртвых тела. У двух мужчин и одной женщины лица были перекошены страшными гримасами и перепачканы рвотными массами.
— Вот тебе на… — прошептал он потрясённо, не слыша собственных слов. — Чего это с вами, люди добрые? Как же вас угораздило принять такую жуткую смерть?
— Эгей, Дмитрий! — позвала его вышедшая из будки машины врач. — И чего ты там прирос, ехать надо!
— Идите сюда, Вероника Григорьевна! — позвал её, начиная приходить в себя, Дмитрий. — Тут такое, что… Я уверен, вам никогда не приходилось видеть такого!
Минуту спустя врач, водитель и взятый в поездку «на всякий случай» санитар сгрудились у повозки, во все глаза глядя на мёртвых пассажиров.
— Вот это да! — прошептала Вероника Григорьевна. — Их как будто вывалили в сточной канаве, отжали и сложили в телегу в скрученном виде.
— Нет, вы уж тут сами, — отбежал от машины водитель, с трудом сдерживая рвущиеся наружу рвотные массы.
— Подкинем работёнку нашему моргу, — с равнодушным видом пробубнил привычный ко всему санитар. — Они-то разберутся, что послужило смертью этим жмурикам…
— Ты вот что, Андрей, садись в повозку, бери в руки вожжи и вези трупы прямо в городской морг, — распорядился Дмитрий. — Вызови милицию и расскажи сотрудникам всё, чему явился свидетелем.
— Хорошо, — пожал плечами санитар. — В морг так в морг… Всё сделаю, как скажете, не сомневайтесь.
Дмитрий и Вероника Григорьевна вернулись в машину и в тягостном молчании продолжили путь. Как только водитель остановился у домика, Дмитрий поспешил внутрь.
— Боже мой! — прошептал он, увидев мёртвое тело Иосифа Бигельмана, которое выглядело невыразимо ужасно.
— Что, и здесь такой же кошмар? — спросила Вероника Григорьевна, переступая порог с чемоданчиком в руке.
— Да, здесь не лучше того, что мы уже видели, — вздохнул Дмитрий, отходя от покойника. — Я не знаю, что и думать, видя такое.
