— Вот! — у Анны в глазах блеснул озорной огонек. — А теперь загляните в тетрадь, что я вам дала.
Я повертел пакет в руках, хотел вскрыть, но передумал:
— Верю, Аня! «Памятные тетради» — это другое. Извините, но мне сейчас нужно успеть еще на одну важную встречу. А документы верну в целости и сохранности, не сомневайтесь!
— Верю, — эхом откликнулась девушка и вдруг стиснула кулачки на груди: — Найдите его, Дмитрий Алексеевич!
— Обещаю, Аня. — Я постарался ободряюще улыбнуться. — И, уверен, ваша помощь здесь совершенно не лишняя!
Важную встречу я, что называется, сам себе накаркал. Едва вышел из библиотеки, как взвыл мой мобильник. Номер не определился.
— Слушаю, Котов, — настороженно сказал я.
— Ты меня слушай, а не котов! — хохотнул в трубке Олег. — Куда пропал?
— Я, между прочим, работаю, как вол!
— А не желает ли господин вол слегка подкрепиться?
— Желает! Особенно господин вол обожает доморощенных юмористов под соусом бешамель!
— Ага, ну что ж, тогда «на том же месте, в тот же час»?
— И без опозданий! — рявкнул я.
Ракитин позвонил, в общем-то, как нельзя вовремя. Я и сам подумывал, куда бы зайти подкрепиться, ибо Машин утренний омлет давно распался на аминокислоты и углеводы. «Тем же местом» на нашем с Олегом личном языке именовалось любимая «Таежная падь». Туда я и направился. До «того же часа» — то есть полудня — оставалось десять минут.
Ракитин, как всегда, был точен и неумолим.
— Ты опоздал на три минуты!
— Что я тебе, стайер? — огрызнулся я, усаживаясь напротив него за столик возле огромного, во всю стену окна, полуприкрытого легкими жалюзи ввиду завладевшей городом жары. — По такой погоде вообще надо ползком передвигаться.
— По такой погоде надо на пляже валяться да девушек в бикини разглядывать, — ухмыльнулся Олег, озирая мою потную физиономию. — Потерю воды будешь восполнять?
— Еще бы!
Ракитин щелкнул пальцами и перед нами почти из воздуха материализовались две большие кружки с пенными шапками. От проворного официанта остался лишь легкий ветерок.
— Вот это сервис! — крякнул Олег, поднимая свою кружку.
— И да разойдется влага по периферии телесной, ибо видит бог: мы не пьем, а лечимся! — торжественно произнес я. — Аминь!
— Хорошо сказал! — восхищенно помотал головой Ракитин. — Аминь!..
Утолив жажду, мы не спеша приступили к салату. Наблюдательный Олег покосился на толстый пакет, который я положил на край стола.
— Ставлю полсоверена, Холмс, что вы раскопали нечто интересное!
— Вам не откажешь в проницательности, инспектор, — подмигнул я. — В этом пакете, я уверен, находятся доказательство невиновности Антона Урманова, а также сведения, которые позволят нам обнаружить истинного преступника!
— И что же там? — ткнул пальцем в пакет Ракитин.
— «Памятные тетради» русского ученого Крашенинникова.
— ?!
— Вот и я так же сначала отреагировал. Но дело в том, что именно эти тетради накануне своего исчезновения Урманов заказал в библиотеке.
— Не вижу связи с преступлением, — скептически нахмурился Олег.
— Ну, все элементарно, инспектор! Урманов занимается научными изысканиями по истории Сибири, заказывает материалы по Великой сибирской экспедиции, а спустя два дня происходит ограбление, похищены древние сибирские раритеты и Урманов тоже исчезает…
— По-моему, это как раз указывает на причастность Урманова к ограблению, — невозмутимо перебил Ракитин.
— Да что же вы там все твердолобые такие! — взорвался я. — Ну почему не посмотреть с другой стороны? Урманов узнает из материалов экспедиции об истинной ценности этих раритетов и решает помешать злодеянию…
— А откуда он вообще узнал о готовящемся преступлении?
— Вот об этом я и собирался тебе рассказать…
Я торопливо передал Олегу содержание своих утренних бесед с Шишкиным и Сарыгиным.
— Интересный расклад, — хмыкнул Ракитин. — А моему сотруднику оба ничего подобного не рассказывали.
— Любовь народа к милиции безгранична, а потому не может быть выражена словами! — съязвил я.
Олег и ухом не повел.
— Допустим, все так и было. Но где же тогда твой Урманов?
— Там же, где и этот «шаман».
— А, тот самый, что дважды отметелил мастера рукопашного боя Дмитрия Котова? — ехидно прищурился Ракитин.
— Ничья… Сам себя он называет «шул-кэм уятыр аллахына».
— Претенциозно! Может, Урманов и впрямь шаман?
— Кстати, об Урманове. Ты нашел некоего Михаила из Шегарки?
— Предприниматель без образования юридического лица Михаил Евсеевич Измайлов, двадцать девять лет, не женат, мастер спорта по горному туризму и рафтингу, пропал три дня назад, — ровным протокольным голосом сообщил Олег.
Я едва не поперхнулся.
— Ты что?! Как пропал?
— Обыкновенно. Не явился в понедельник утром в свою контору, никому не сообщил о своем отъезде. Сосед видел, как Измайлов сел в свой джип и укатил в направлении Томска.
— А дальше?
— Что дальше? Его помощник и управляющий делами Игорь Никитенко в полной растерянности: шеф никого не предупредил, телефон заблокировал, а тут крупная сделка на носу.
Ракитин отставил пустую тарелку из-под салата и принялся за румяных «чебурят», макая их в свой любимый сырный соус.
— Так вы предприняли что-нибудь? — не сдержался я, забыв про свою порцию горячего.
— Розыск? Ну, это, Димыч, дело нескорое. Конечно, сотрудники заявление написали, отдали его участковому, тот отложил его — по закону! — на семьдесят два часа, которые истекли только сегодня…
— Слушай, капитан, — сказал я внезапно севшим голосом, — ты будешь смеяться, но я бы на твоем месте сделал сравнительный анализ ДНК Измайлова и найденной в Апреле кости!
Настала очередь бледнеть невозмутимому Ракитину.
— Ты это серьезно?!
— Нет, юмор у меня такой! — нервно оскалился я. — Ты же знаешь, что у меня бывают… озарения.
— Помню. — Олег резко посуровел, подобрался и достал мобильник: — Афанасий Иванович?.. Ракитин говорит. Приветствую… Слушай, надо бы вне очереди сделать один анализ, я вечером запрос оформлю как положено… Так вот, надо сравнить ДНК той кости, что я намедни присылал, и одного господина. Измайлов его фамилия. Он предприниматель, потому его данные по ДНК должны быть в ОВИРе… Ага, спасибо!
Олег спрятал телефон и снова принялся за «чебурят», бросая то и дело на меня настороженные взгляды. Но я упрямо ел молча. Собственно, это действительно было озарением. Я и сам от него прибалдел. Но ведь может такое быть? Может… И тогда «шаман» автоматически становится не просто преступником, а особо опасным, возможно, даже маньяком. Религиозные фанатики — самые опасные маньяки. Эта истина тысячи раз подтверждена самой историей цивилизации. Но если «шаман» совершил это ужасное злодеяние, то и над Урмановым висит такая же смертельная угроза!
