Шеф, тем временем, продолжал рассказывать.
– Когда я привел этого красавца в чувство, он, как ни в чем не бывало, заявил, что всякий человек хотя бы раз в жизни должен совершить роковую ошибку. И он, дескать, рад, что его роковая ошибка уже совершена и не привела к трагическим последствиям. Это было довольно остроумное замечание, но, как ты сам понимаешь, совершенно не в духе сэра Шурфа. Поэтому я не знал, что и думать. Но был вынужден отложить разбирательство на потом и срочно отправить его на площадь Побед Гурига Седьмого, поскольку не мог уговорить заполонивших ее чудовищ, остановиться и подождать, пока мы с коллегой решим другие вопросы.
– Надеюсь, он благополучно справился? – спросил я. – Ничего больше не чесал?
– Судя по всему, не чесал. И с работой, можно сказать, справился, хотя на совершенно особый манер. Сэр Шурф пустил в ход правую руку, а не левую, как положено в таких случаях. И вместо того, чтобы испепелить докучливую нечисть, создал, не побоюсь этого слова, настоящий музей под открытым небом.
– Понятно, – кивнул я. – Ничего удивительного, я очень не люблю убивать. Тем более, зверей, как бы скверно они себя ни вели. Значит и он теперь не любит. Ничего, это скоро пройдет… И как же вы с этим разобрались?
– А никак. Когда покончим с делами, можешь сходить на площадь Побед Гурига Седьмого, полюбоваться. Эти так называемые «звери» до сих там пор стоят, неподвижные и, хвала Магистрам, совершенно безвредные. И будут стоять еще пару дней. Особенно хороша скульптурная группа напротив трактира, где кормят мороженым. Леди Меламори будет в восторге.
– Да, – серьезно согласился я. – Насколько я успел ее изучить, такое сочетание должно ей очень понравиться. А вот почему вы позволили оставить все как есть, это для меня пока загадка.
– Сперва, когда Шурф заявил, что сделал отменный подарок жителям столицы – дескать, зрелище вышло познавательное и по-своему красивое – я объявил, что он рехнулся, и потребовал немедленно уничтожить это безобразие. Но из любопытства все-таки заглянул на площадь и переменил решение. Наши горожане давненько не развлекались, так что пусть сами любуются и детишек приводят. Заодно своими глазами увидят, от какой беды мы их в очередной раз спасли. Репутации Тайного Сыска это только на пользу.
Джуффин немного помолчал, налил нам обоим по кружке камры и продолжил.
– Все это очень мило, но, как ты сам понимаешь, настолько не похоже на обычное поведение сэра Шурфа, что я не на шутку встревожился. Спросил его, все ли в порядке, не требуется ли моя помощь. Напомнил, что однажды мне довелось спасти его от мертвых Магистров Ордена Ледяной Руки, а по сравнению с такой бедой все прочее – пустяки. На что парень ответил, что никаких бед в его жизни, хвала Магистрам, не намечается, напротив, сплошные радости, поэтому он предпочел бы, чтобы его ни от чего не спасали, а оставили в покое и отпустили погулять. Сдал перчатки – я лично проследил, чтобы они были со всеми предосторожностями помещены в шкатулку, а она, в свою очередь, в сейф – и был таков. Я не стал его задерживать, поскольку и без того хлопот хватало, один допрос вконец обезумевшей взаперти леди Триссы чего стоил. Но покончив с делами, я понял, что беспокоюсь несколько больше, чем следует, послал Шурфу зов и обнаружил, что его больше нет в этом Мире. Если бы он просто отказывался отвечать, я бы преодолел барьер, с этим, хвала Магистрам, никогда проблем не возникало. Но его просто нет. Кстати, на Темной Стороне Ехо я его уже поискал – как видишь, безрезультатно. Это было первое, что пришло мне в голову, и я очень удивился, когда его там не оказалось. Все-таки самостоятельно путешествовать между Мирами сэр Шурф пока не умеет.
– Зато я умею. Этого, вероятно, достаточно. Что тут скажешь, целиком моя вина. Я должен был предвидеть такой поворот.
– Да погоди ты со своей виной, – отмахнулся Джуффин. – Ишь, разбежался. Сэр Шурф старше тебя лет на двести, как минимум. И провел эти годы, можешь мне поверить, не за вышиванием салфеток. То есть вполне способен нести ответственность за свои поступки, в каком бы состоянии он их ни совершил. И вообще, прежде чем выяснять, кому из вас принадлежит высокая честь быть во всем виноватым, неплохо бы все-таки отыскать второго кандидата в обвиняемые. У тебя есть идеи?
– Есть, – сказал я. – Всего одна, но так даже лучше. Думаю, я знаю, куда он отправился. Вернее, чую. Как собака. Но и разумные аргументы у меня тоже имеются.
– Интересно! – оживился шеф. – Объясни, как это?
– Объяснить будет непросто. У меня, как вам известно, довольно большой словарный запас, но я знаю не слишком много слов, подходящих для этого случая. Могу сказать только, что мое знание больше похоже на физическое ощущение, чем на результат размышлений. Когда я думаю, куда подевался сэр Лонли-Локли, ответ на вопрос приходит сам собой, как будто ветер приносит его запах, хотя ни ветра, ни, тем более, запаха, разумеется, нет. А разум включается уже потом, лишь для того, чтобы задним числом подменить внезапное озарение логическими рассуждениями. Ему так спокойнее, а мне все равно.
– Так забавно все это от тебя слышать, – невольно улыбнулся Джуффин. – Прости сэр Макс, я не хотел тебя перебивать. Но войди в мое положение. До сегодняшнего дня мне казалось, я знаю тебя лучше, чем кого бы то ни было, и могу заранее предсказать почти любой твой поступок. Даже сформулировать твое выступление по любому вопросу – безошибочно или почти… И тут ты одним движением руки смешиваешь все мои карты! За одно это я должен сказать тебе спасибо. Люблю, когда меня удивляют, а происходит это, сам понимаешь, не слишком часто.
– Понимаю, – согласился я. – Что ж, рад, что сумел вас развлечь. Хотя первоначально у меня была несколько иная цель.
– А ты давай, продолжай. Я тебя, конечно, перебил и, вероятно, еще не раз перебью. Но это вовсе не освобождает тебя от обязанности договорить до конца. Сперва объясни, что именно ты чуешь, а потом добей меня обещанными разумными аргументами. Если будешь и дальше загадочно молчать, я лопну от любопытства. А за миг до кончины успею назначить тебя своим преемником, и выкручивайся как знаешь. Страшно?
– Скажем так, если бы я полагал, будто ваша угроза хоть сколько-нибудь обоснована, я бы, вероятно, действительно испытал чувство, родственное страху… – вежливо начал я.
Джуффин демонстративно заткнул уши.
– Все! Умолкни! Будем считать, что на эту тему ты сказал достаточно. Переходи к делу. Где, по-твоему, сэр Шурф?
– Вы знаете это место. Один из моих снов, новорожденный мир, где, кажется, нет ничего, кроме моря и пустынных пляжей. Я до сих пор не понимаю, как вышло, что мое сновидение обрело плоть; тем не менее, это случилось, и мы с вами ловили там одного любителя путешествий между Мирами
[32], помните?
– Еще бы. Гугимагон из тех ребят, кого захочешь, а не забудешь. Да и местечко занятное. Реальность, порожденная грезами сновидца, редко становится столь достоверной. Так ты думаешь, сэр Шурф там?
