– Ну, не в точности так, но… Да, бывает, говорят такую ерунду.
– Можете себе представить, каково мне приходится? Я же Король. Считается, что без моего соизволения утренняя роса не выпадет. Тем не менее, роса выпадает сама по себе, погода портится только потому, что солнцу взбрело в голову спрятаться за тучу, а вы стали свидетелем ритуала, потому что таков был каприз этой земли – а вовсе не мой. Но говорить людям правду – бессмысленная трата времени и слов. Все равно ведь не поверят.
– То есть они думают, что вы специально все так подстроили, чтобы показать мне ритуал? И теперь ревнуют?
– Ну да, что-то в таком духе. Конечно ребятам обидно: они привыкли быть мне самыми близкими людьми. И вдруг какой-то посторонний человек пережил вместе со мной самое сокровенное таинство…
– Все равно что украл, да, – кивнул я. – Понимаю. Сам когда-то такой был. Может, и до сих пор такой, просто случая давно не выпадало проверить. Вы передайте им, пожалуйста… Ну, не знаю что. Вы сами придумайте что-нибудь, что им будет очень приятно услышать – как будто я все это говорил на прощание. Ладно?
– Хорошо, – серьезно согласился Гуриг. – Но учтите, мне придется сказать леди Лаюки, что вы тайно в нее влюблены. Это у нее слабое место. Не то чтобы всем подряд на шею вешалась, но если видит, что хоть кому-нибудь не по вкусу, переживает страшно. А она, сами понимаете, далеко не всякому может понравиться. Это в древности такие огромные женщины считались первыми красавицами…
– Она не поверит. Когда мы сидели вдвоем у болота, она сказала, что мой голос ее раздражает, потому что это, дескать, голос мужчины, которому она не может понравиться. Я даже не нашел, что возразить.
– Ничего-ничего, поверит, – утешил меня Гуриг. – Нет ничего легче, чем убедить человека в том, что дела обстоят именно так, как ему бы втайне хотелось… «По голосу» – ишь ты! Это что-то новенькое.
– Она хорошая, – вздохнул я. – Смешная, но очень хорошая.
– Все мы смешные, – пожал плечами Гуриг. – Каждый по-своему – и вы, и я. Не доверяю людям, в которых нет вообще ничего смешного, но таких очень мало… Вон, видите, два больших камня, черный и рыжий, стоят почти вплотную друг к другу? Между ними как раз и открывается наша семейная Темная Тропа. Вам ничего и делать не придется: закройте глаза и идите вперед. Если обо что-то споткнетесь, скорее всего это будет одна из моих подушек. Мой камердинер уже ждет вас в прихожей, достаточно будет его позвать. А я тут постою, погляжу, как у вас дело пойдет.
– Ладно, – кивнул я. – Даже и не знаю, что вам говорить на прощание? «Спасибо» – это как-то слишком мало, «до свидания» – чересчур нахально… Только и остается, что сказать: это было здорово. Действительно очень здорово.
– Ага, неплохо прогулялись, – согласился Король. – Имейте в виду: я всерьез рассчитываю повторить это удовольствие дюжину с небольшим лет спустя. Моя профессия оставляет мне не слишком много возможностей общаться с друзьями. Ну да ничего, некоторые люди портовыми нищими рождаются – и ведь живут как-то!
Час спустя я действительно ужинал со своим шефом в «Обжоре Бунбе». Я честно признался Джуффину, что не давал никаких клятв, но рассказать о путешествии на Муримах не могу ни слова. Тот отмахнулся от проблемы как от назойливой мухи.
– Зачем что-то рассказывать, сэр Макс? Вполне достаточно, что ты там был. Я, знаешь ли, всегда рядом с тобой – в некотором смысле. Король сказал тебе чистую правду: наша земля чрезвычайно взбалмошное и ревнивое создание, она терпеть не может, когда ее тайны обсуждают вслух. Но при этом совершенно не возражает, когда одни люди видят интересные сны про других людей. Ей кажется, что человеческие сновидения – наше личное дело и совершенно ее не касаются.
Я поглядел на Джуффина с почти священным ужасом. Прежде я уже не раз убеждался, что шеф знает обо мне абсолютно все, словно бы проживает две жизни одновременно: собственную и мою. Но, пока был на Муримахе, ни разу не подумал о такой возможности, словно бы полагал, будто способности моего опекуна не распространяются за пределы Угуланда. Обнаружив, что невольно стал чем-то вроде шпионской видеокамеры, я настолько перепугался, что даже не решился выспрашивать подробности: что именно он видел во сне, да как, да почему… Несколько дней потом ходил совершенно подавленный, ждал катастрофы, но убедившись, что солнце не меркнет, Хурон не собирается выплескиваться из берегов, а самые свирепые порывы ветра способны, разве что, сорвать тюрбан с головы зазевавшегося бездельника, понемногу успокоился. Понял, что здешним стихиям действительно нет никакого дела до сновидений сэра Джуффина Халли, и чуть не умер от облегчения.
Жизнь моя постепенно пошла своим чередом; вскоре путешествие на Муримах в компании Его Величества Гурига Восьмого стало мне казаться не то причудливым видением, созданным специально по моему заказу лучшим из Мастеров Совершенных Снов, не то просто чужой историей, подробный пересказ которой я однажды выслушал от одного из настоящих участников событий. Его Величество Гуриг Восьмой в тех редких случаях, когда нам доводилось встречаться, вел себя дружелюбно и приветливо – в точности как прежде, до нашего совместного марш-броска через леса Муримаха. Ни слова, ни намека, ни взгляда – ничего такого, что обычно происходит между людьми, которых объединяет общая тайна. Поэтому я так и не решился спросить его, как поживают Лаюки и Моти. Навел справки самостоятельно, благо разговорчивых приятелей у меня хватало и при Королевском дворе, и в Ордене Семилистника.
Примерно через полгода после нашего путешествия Старший Магистр Ордена Семилистника действительно перебрался на Муримах. Получил там чрезвычайно скромное для человека его ранга место Надзирающего за Серединой Острова. Как мне растолковали, его обязанности ограничивались составлением формальных отчетов о состоянии дел на вверенной ему территории, необходимостью присутствовать на редких общих собраниях всех представителей Ордена Семилистника на Муримахе и одним ежегодным визитом в столицу. Предполагаю, все остальное время Магистр Моти Мил посвятил изучению секретов местных лесных колдунов; я даже догадываюсь, кому выпала честь стать его первой учительницей, хоть и не знаю, вышел ли из этого толк.
Примерно в то же время профессор Тимботи Клинк вернулся в Ехо и начал преподавать курс древней истории в Королевском Университете; сэр Шурф Лонли-Локли, великий любитель посещать публичные лекции, не раз зажимал меня в темном углу, чтобы подробно пересказать мне содержание его выступлений о тайнах древних Отшельников. Так я лишний раз убедился, что неудавшиеся практики нередко становятся блестящими теоретиками, и это лучше, чем ничего.
Я язык в кровь изгрыз, чтобы не выложить Шурфу обстоятельства своего знакомства с профессором Тимботи, но с честью преодолел это искушение. Сэр Кофа Йох по моей просьбе проследил, как неудавшийся Отшельник проводит вечера; из его отчетов я узнал, что леди Лаюки не только жива, здорова и благополучна, но и вполне счастлива в личной жизни, хотя замуж, конечно, выходить не собирается: контракт с Королем – дело серьезное.
Что же касается планов Короля насчет новой совместной поездки на Муримах, им не суждено было сбыться. Через несколько лет после описываемых событий я благополучно угодил в Тихий Город, откуда в конце концов удрал, но путь назад, в Ехо, мне с тех пор заказан.
