Еси Кудеси, занимавший удобную зрительскую позицию в самом темном углу своей уютной кухни, ухмыльнулся. На моей памяти это была первая и последняя по-настоящему злорадная ухмылка в его исполнении. Вообще-то, тубурским горцам злорадство совсем не свойственно, но кого угодно можно допечь – ежели умеючи.
– Я все объясню, – поспешно сказал призрак. – Мы оба бесконечно виноваты перед тобой…
– Спасибо за поддержку, – церемонно поблагодарила его Кегги Клегги. – Но я должна признаться сама, потому что вина целиком моя. Ты не смог остановить меня лишь в силу своей нематериальной природы; намерения же твои были совершенно очевидны.
Грешные Магистры, да что же она натворила?!
Но леди не спешила каяться. Встала, тщательно оправила свой наряд и вышла из кухни. Похоже, она нашла отличный способ меня погубить. Теперь ей было достаточно где-нибудь спрятаться и просто подождать, пока я самостоятельно умру от любопытства. Ничего не скажешь, изощренная месть за пробуждение от сладких грез.
– Что случилось-то? – спросил я оставшихся.
Но Еси Кудеси укоризненно покачал головой, всем своим видом осуждая мое нетерпение, а Эши Харабагуд печально сказал:
– Ну, видишь, она хочет сама признаться. Подожди чуть-чуть.
Кегги Клегги, вопреки моим опасениям, вернулась буквально минуту спустя с бумажным свертком в руках. Положила на стол, аккуратно развернула, и взору моему открылось ужаснейшее зрелище в мире – груда осколков.
– Я разбила твои таблички с записями, – мрачно объявила она. – Причем не случайно, нарочно. Специально выяснила, где твоя комната, и уничтожила все, что там нашла. Я была здорово не в себе, когда проснулась, считала тебя страшным врагом, лишившим меня гораздо большего, чем просто жизни. Но это, конечно, не извиняет столь дикий поступок.
Я – не придворная дама Его Величества Гурига Восьмого. И соответствующей подготовки никогда не проходил. Но все равно очень удивился, обнаружив, что реву, как ребенок, вкладывая в рыдания столько силы и страсти, что, будь слезы магическим заклинанием, его мощи наверняка хватило бы, чтобы сровнять с землей окрестные горы.
Но горы, хвала Магистрам, уцелели. Все-таки плач – это просто плач. Если что и рухнуло от него, так это стена недоверчивого отчуждения, стоявшая между мной и реальностью. То есть я вдруг – не подумал, не понял, но всем телом почувствовал, что проснулся. Во сне так не рыдают, только наяву, и какие бы контраргументы ни выдвигал разум, тело знает это очень хорошо. А ему виднее.
Так и не перестав плакать, я начал смеяться – просто от радости. От полноты чувств. А когда наконец успокоился, обнаружил, что Еси Кудеси выбрался из своего темного угла и сидит рядом со мной, положив руку на плечо.
– Вот теперь ты проснулся, – сказал он. – Добро пожаловать в… в контекст.
Я молча кивнул. И улыбнулся. И подмигнул маленькой Кегги Клегги, на чьем лице была написана готовность немедленно броситься в пропасть, если вдруг выяснится, что это единственный способ меня утешить.
– Счет один-один, – сказал я. – Сперва я помог тебе проснуться, а сегодня ты мне. Все к лучшему, теперь никто никому ничего не должен, и можно просто жить дальше.
– Теперь я понимаю, насколько ценными были эти записи, – печально откликнулась она.
– Ничего. Просто еще раз сюда приеду. Главное – быстро-быстро насовершать каких-нибудь немыслимых подвигов. Таких, чтобы даже сэру Джуффину стало очевидно, что единственная достойная награда за них – годовой отпуск. Ладно, надо так надо, будут ему подвиги, а мне – еще одно путешествие. И новые записи, лучше прежних.
Я еще ни в одном пророчестве не был так уверен, как в глупостях, которые тогда говорил.
На этом месте всякий уважающий себя рассказчик должен поставить точку – просто по законам жанра. Подвиг совершен, принцесса спасена из пасти неведомого чудища, герой вернулся цел и невредим, мелкие недоразумения – и те улажены ко всеобщему удовольствию. Но у меня специфический опыт: сказки я рассказываю своим детям перед сном, а засыпают они медленно и неохотно. Поэтому, благополучно добравшись до финала, я обычно обнаруживаю, что точку ставить еще рано, и спешно придумываю продолжение. Чудовище возвращается, желая во что бы то ни стало доесть принцессу, а герой выясняет, что давешнего подвига недостаточно, придется извлекать задницу из мягкого кресла и совершать еще дюжину, ничего не попишешь.
И в жизни у меня похоже выходит. Ну а чего вы хотите от человека, который привык, сдав выпускные экзамены, тут же записываться на вступительные – еще куда-нибудь.
Вот и в Тубуре примерно так же получилось. Хотя, конечно, никаких чудищ я не встретил, да и принцесса, хвала Магистрам, оставалась в полной безопасности.
Первые несколько дней я просто шлялся по Вэс Уэс Мэсу, то и дело заводя новые знакомства и не уставая удивляться добродушию тубурцев. Узнав, что я – бывший ученик, а теперь гость Еси Кудеси, они восхищенно уточняли: «Это же ты шапку перед летней игрой в Чанхантак стащил?» – и немедленно несли угощение. Кража священного предмета, поставившая под угрозу проведение Великой Тубурской Игры, казалась им просто забавной выходкой начинающего сновидца, эксцентричного, как вся талантливая молодежь. В любой другой стране мне пришлось бы спешно удирать от представителей закона, а здесь от меня даже извинений не потребовали, только посмеивались дружелюбно – ну ты учудил!
Потрясающие люди.
На шестой день, устав от застолий и разговоров, я осуществил наконец вылазку в горы, задуманную давным-давно, когда Еси Кудеси внезапно объявил о начале каникул. Сперва осуществлению плана помешал затянувшийся обед в «Горном доме», а потом появился призрак Эши Харабагуда, и все пошло кувырком. Однако покинуть Вэс Уэс Мэс, так и не осмотрев его окрестности, было бы обидно.
Призрак, всерьез принявшийся меня опекать, хотел было составить мне компанию, но проницательная Кегги Клегги почувствовала, что я в кои-то веки хочу погулять в одиночестве, запастись им впрок перед долгим совместным путешествием, и объявила, что желает остаться дома. В такой ситуации выбор Эши Харабагуда был предрешен: правнучку он не оставлял без присмотра ни на минуту, даже в уборную отпускал неохотно, словно всерьез опасался, что она способна ускользнуть в Вечный Сон без всяких волшебных шапок, прямо с горшка.
Впрочем, его можно понять.
Но за мной мертвые прадедушки, хвала Магистрам, пока не присматривали. И я поспешил воспользоваться этим счастливым обстоятельством – собрался на прогулку как в поход, запасся едой и одеялами. Предупредил, что могу заночевать в горах, может, даже пару ночей там проведу, как пойдет. Сказал, беспокоиться не надо, обратную дорогу по запахам отыщу и в пропасть как-нибудь не свалюсь – если уж ночью с таким чудесным проводником, как призрак, уцелел. И вообще норму приключений на несколько лет вперед я уже благополучно израсходовал, теперь можно просто погулять.
Конечно, к вечеру я забрел так далеко, что возвращаться в город было глупо – хорошо если к рассвету доковыляю. Но и на следующее утро, вместо того чтобы благоразумно повернуть назад, решил сперва добраться до вооон той вершины и поглядеть, какой оттуда открывается вид. А потом можно и обратно… наверное. Может быть.
