– Все равно доказательств у вас никаких не было, – заметила Надежда, просто чтобы что-то сказать.
– А вы слушайте… – вздохнул Сергей Сергеевич. – Значит, нанял я человека, и он узнал про Павла Зимина все, что и сам-то про себя не знает. Служебные характеристики, личная жизнь, психологический портрет даже, раздобыл и карту медицинскую. Оказалось – здоров Паша как бык, только агрессивный очень. Характер скверный, вспыльчивый, амбиций много, но трусоват, посему драки с мужчинами никогда не затевает, а вот с женщинами у него проблемы. То есть не то чтобы проблемы, а просто по-разному они понимают общение. Иными словами – бил Павлик своих знакомых женщин, частенько бил. Жениться хотел на дочке чиновника средней руки – не получилось. Расстались молодые люди, причем девушка с тех пор о нем и слышать не хочет. Поговаривали, что Павлик до свадьбы не дотерпел, раньше ее бить начал. Ну, кто же себе враг? Папаше скандал ни к чему, но такого жениха он от своей дочери сразу отвадил. Еще была пара драк в клубе ночном, но потом поутих Павлик, посолиднел.
Надежда поймала себя на том, что вслушивается в неторопливую речь внимательно и постепенно между ней и собеседником возникает некая незримая нить. Она поняла, что Сергей Сергеевич нарочно хочет ее уболтать, чтобы она успокоилась и не задавала лишних вопросов.
– Вы… – невежливо перебила она, – вы, пожалуйста, ближе к делу, а то у меня поезд.
– Извольте, – он усмехнулся, – я тогда тоже раздумывал, что мне со всеми этими материалами делать. А потом вот что случилось. Значит, приглядывал мой паренек за Пашей – так, на всякий пожарный случай. И вот как-то отдыхал Павел в клубе, там с девушкой познакомился. Так себе, проходная девица, он с такими время и проводил. Пообщались, а наутро разошлись – и никаких обязательств. И в этот раз тоже так было. Сотрудник мой видел, как они в машину сели, как повез ее Павел на дачу. У его приятеля дачка была – так, ничего особенного, Павел ею и пользовался. Отчего не к себе домой – уж не знаю, у него тогда жилье съемное было.
В общем, проводил их мой парень, да и домой поехал. А через два дня труп девушки нашли в канаве, неподалеку от того поселка дачного. Ну, дело обычное, никто шума особенного не поднимал по этому поводу, но парень мой поинтересовался – мало ли что. Оказалась – та самая, Пашина подружка. Избита до неузнаваемости кочергой каминной, он ее по одежде только и узнал.
– Кочергой? – ахнула Надежда.
– Да, кочергой или арматурой железной… Почерк узнаете? – скривился Сергей Сергеевич. – Не скрою, я тогда бога возблагодарил, что он мне такой шанс посылает – не за одно, так за другое убийство мерзавца посадят. Были у меня надежды. Выяснил по своим каналам, какой следователь то дело ведет, да и послал ему фотографии – как Павел с той девицей в клубе общается, да как она в его машину садится.
– И что? – вскинулась Надежда.
– И ничего! Только через некоторое время тот следователь машину поменял. Раньше на стареньком «Опеле» ездил, а потом на приличный «Фольксваген-Пассат» пересел.
– Да уж… – пробормотала Надежда.
– Что тут делать? Понял я, что на бога надеяться нечего, надо самому силы приложить. И тут случайная встреча у меня произошла.
Сергей Сергеевич нажал кнопку на письменном столе, где-то в глубине дома раздался мелодичный звонок. Через некоторое время открылась дверь, и на пороге появился высокий, очень худой мужчина в серой трикотажной кофте с капюшоном.
– Леша, покажись даме! – сказал Сергей Сергеевич, и мужчина сбросил капюшон.
Надежда Николаевна прижала руки к груди и усилием воли удержала рвущийся наружу крик. Лицо у человека было все в ужасающих шрамах и струпьях. Один глаз смотрел в сторону, причем сам по себе, не слушаясь хозяина.
Вместо приветствия мужчина покашлял – кхе-кхе, как старик, и Надежда тотчас вспомнила слова Мормышкина и поняла, что перед ней – убийца Юрия Костоломова. И еще тех двоих в газетном ларьке. И гараж он же поджег.
– Разрешите представить – Алексей Долгов, тот самый, невинно оклеветанный и посаженный за убийство, которого он не совершал.
– Но он же погиб – там, на зоне… – против воли пробормотала Надежда.
– Ох, Надежда Николаевна, как много вы про это дело знаете… – вроде бы удивился Сергей Сергеевич, и Надежда решила поменьше болтать.
– Леша, видите ли, дошел уже там до ручки, – пояснил Сергей Сергеевич, – и решил бежать во что бы то ни стало. Подвернулась ему цистерна из-под соляной кислоты. Хоть и пустая, а пары-то остались. Вот, надышался, гортань обжег, лицо опять же… Но все же выжил, крепкий парень. И потом мы с ним встретились. И решили довести дело это до конца, расставить все точки, воздать каждому по делам его. Тут как раз история эта случилась, со строительством дороги. Ясное дело, мэр в стороне не останется от такого кусочка. И, как видите…
– Но я-то тут при чем? – безнадежно вздохнула Надежда. – Меня-то вы для чего впутали?
– А вы, Надежда Николаевна, просто очень удачно мне подвернулись. План-то в голове сложился, а тут – говорят мне, что приехала одна дама, приехала вроде бы по пустяковому делу, никто ее не знает – очень подходящий кадр! Нужно было только убедить всех в городе, что с вами нельзя ссориться, что это опасно для жизни, что за вами стоит какая-то могущественная сила. А потом, чтобы вы мэру высказали свое отношение к уничтожению парка. Здесь вы свою роль отлично сыграли, столько страсти вложили в свое выступление… Мэр здорово перетрусил и понял, что если не изменит решение комиссии – ему не жить!
Сергей Сергеевич тонко усмехнулся. Надежда, напротив, нахмурилась – очень не понравилось ей, что ее примитивно использовали, а еще не понравилось это слово – подвернулась. Как раньше говорили – удачная кофточка в магазине подвернулась или еще обиднее – колбаса там или сыр…
– Вот как аптекарша вам нахамила – по собственному почину, я тут ни при чем – так все и пошло как по маслу. Камень в витрину бросить – дело минутное, козлы подпилить – тоже несложно, Лешиной квалификации не потребовалось. Вот уж потом…
– Вы сами уговорили Костоломова вырвать сумку, – констатировала Надежда, – а потом его задушили.
– Кто его заставлял? – развел руками Сергей Сергеевич. – Мог не соглашаться, нашли бы другого. Он, Костоломов этот, давно воровством промышлял, однажды девочку сбил на мотоцикле своем и уехал, бросил под дождем проливным. Дрянь, в общем, порядочная. Был.
– Кто на вас в пансионате работает? – прервала его Надежда. – Аня? Лида?
– Аня, – Сергей Сергеевич наклонил голову, – она, видите ли, у Кати моей в няньках служила. Вырастила дочку с пеленок. Любила ее как свою – у нее своих, кстати, нет. И вот, на все готова была, чтобы мне помочь. Да только ничего такого она не делала. Ну, слухи распространяла – шепнет кому надо, Тюлькину эту настроила, мотоциклистов…
– Ясно, – кивнула Надежда, – я так и думала. Потом эти двое, мясник и…
– А вот тут, Надежда Николаевна, вы сами виноваты. Нечего было лезть не в свое дело, спасать этого Мормышкина. Кто вас просил? Это – чужие разборки. Так что пришлось этих двоих срочно нейтрализовать, чтобы они не мешали.
