Вадик кивнул, обнял брата, пожал руку Виталлия и убежал. Комнату, которую им выделили, он нашёл без труда в конце коридора на третьем этаже. Сёстры, уставшие за день, уже посапывали в своих спальниках на надувном матрасе, а мама нервно курила у окна.
– Ты где был? – накинулась она на сына. – Я спускалась вниз и не нашла там тебя. Ты что, не понимаешь, что все эти люди вокруг уголовники и убийцы?
– Вот что, мама, – неожиданно для себя резко и уверенно произнёс Вадик. – Эти люди спасли нам сегодня жизнь, привели к себе в дом, защищают нас, пальцем никого не тронули, место дали. Не советую относиться к ним, как к людям второго сорта. Они тут уже месяцы выживают, а мы едва не погибли в первый же день. Да какой день, в первые же часы! Меня завтра позвали в шесть утра на тренировку, и я пойду. В этом мире выживают только сильные. Тут правят волки! И чтобы защищать тебя и сестёр, я стану им.
Анна растеряно хлопала глазами, впервые в жизни младший сын говорил с ней так уверенно и бескомпромиссно, он просто поставил её перед фактом. Не спрашивая разрешения, сказал, что пойдёт на тренировку, и всё. И она поняла, её мальчик вырос за один день.
– Прости меня, Вадик, – она подошла к сыну и обняла, его. – Многое сегодня за день случилось. Я всё понимаю, мне просто нужно свыкнуться. Ты ещё молод, но я не буду тебя отговаривать, делай так, как считаешь правильным, сегодня ты доказал, что больше не ребёнок, ты мужчина, и имеешь права на собственные поступки. Но запомни, – её голос стал строгим, – и отвечать за них придётся как мужчине, как взрослому.
– Спасибо, мама, – обнимая женщину, произнёс Вадим. – Давай спать, мне в шесть вставать.
День выдался суетным, Офицера и Старшого отрядили с самого утра заниматься вторым Носорогом. Остальные принялись таскать добытое накануне оружие и снаряжение. Как только прицепы бронепоезда опустели, Шрам, забрав почти всех людей, поехал за остатками с ментовского склада. Крут, Наташа и Катя взяли на себя охрану форта, остальное женское население занялось стиркой. Теперь это было не так просто, никаких стиральных машин, всё вручную в тазиках, а обстирать двадцать с лишним человек – не так уж и просто.
К пяти вернулся Валера в забитом до отказу бронепоезде и заваленном под крышу Тайфуне.
– Почти все патроны вывезли, – похвастался он. – Вымотались страшно. Ещё бы одну ходку сделать.
– Некогда, – отрезал Крут, – сейчас это разгрузим, и ждём гостей, Гриб со мной уже связался, сказал, что отряды прибудут к восьми. У нас всего три часа осталось, так что, обедайте быстро, и за работу. Не стоит им светить наше богатство, союзники – союзниками, но не стоит искушать людей.
– Хм, Дима, а может, не разгружать? – предложил Валера. – Всё равно мы собираемся переезжать. Завтра не до мародёрки будет, транспорт нам не понадобится, отцепим прицепы, гружёные, вместо них фуру, что четыре дня назад приволокли, это на случай больших трофеев у чехов.
– Верно мыслишь, – обрадовался Крутов. – Так и поступим. Тогда быстро обедаем, потом цепляешь бронетрактор к восьмитоннику. Если всё нормально пройдёт с чехами, послезавтра сможем часть перевезти. А пока гостей ждём, вымыться можно, давай-ка баню установим и по шесть человек запускать будем. Воды, правда, много понадобится.
– Это не проблема, – усмехнулся Шрам, – ты ребятам скажи волшебная слово «баня», и народ наперегонки с вёдрами победит к реке. От них после двух дней таскания разит, как от скаковых лошадей, ещё немного, и женщины нас автоматами загонят в реку мыться.
– Новенький ещё на ногах? – глядя на Вадима, который с трудом выбрался из Тайфуна, увился Крут.
– Парень молоток, – похвалил того Валера, – таскал наравне с мужиками, не отлынивал, и это если учитывать, что встал на два часа раньше и продержался почти полную тренировку с Глебом и его командой. Кстати, ты заметил, что Сыр и братья стали меньше курить?
– Заметил, – усмехнулся Крут. – Они сейчас берут две пачки на троих, а раньше было три. Думаю, Глеб надавит, и они скоро совсем бросят.
– Вадик потянулся сегодня к сигарете и огрёб подзатыльник от Ирбиса, – наябедничал Шрам. – Похоже, наш барс решил взять над мальчишкой шефство.
– Пускай, это хорошо, – отмахнулся Крут. – Ладно, зови своих орлов обедать.
– Эй, вороны ощипанные, – заорал Валера, – пошли в столовку, кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста.
К приезду гостей все были сыты и свежи после бани, причём баню решили не разбирать, а предоставить гостям. Те появились с десятиминутным опозданием на бронетракторах, В бой они, конечно, пойдут пешком, но чего зря рисковать, гуляя по забитой мутантами Москве?
Илья первым выпрыгнул из фургона, пожал руки Круту, Шраму и Глебу, причём последнему с особым уважением. А услышав от Димы волшебное слово «баня», Таймыр вообще растаял.
Вечер прошёл спокойно. После детального брифинга, который провёл Глеб, все собрались внизу за столом. Крут даже выставил некоторое количество спиртного, достаточное, чтобы нормально провести вечер, и недостаточное для того, чтобы вывести из строя людей. А сам наблюдал за пришедшими и потихоньку осознавал разницу между отрядами. Бойцы Гриба в основном держались в стороне, они меньше всего напоминали уголовников, это был полноценный боевой отряд. Люди Татарина так и не ушли от зэковских замашек, шпарили на фене, в меру задирали женщин, пошло шутили. Обитатели же «форта Крут» были нечто средним между двумя этими крайностями: бойцами они ещё не стали, но от бандитов уже отошли.
– Дима, я не могу найти дочь, – подойдя к Круту, произнесла Анна. – Вот уже минут тридцать её нет. Юля рядом с Вадиком, а Маши нигде не видно.
Крут огляделся, действительно, одной из близняшек нигде не было. Он внимательно пересчитал пришлых в команде Гриба, все на месте, а вот у Печёного не хватало одного.
– Сейчас поищем, – успокоил он женщину и направился к Шраму, Глебу и Таймыру, который сидел рядом с ними.
– Мужики, у нас проблема. И если это то, что я думаю, будет большая кровь.
– Что случилось? – мгновенно среагировал Валера.
– Пропала Маша, одна из дочек Ани, и не хватает одного и команды Печёного.
– Твою мать! – выругался Глеб. – Где они могут быть?
– Второй этаж заперт на решётки, там склады, гараж и подвал тоже. На пятом у нас пост, остаются третий и четвёртый.
– Печёного в известность ставим? – спросил Илья, бросив взгляд в сторону подручного Татарина.
– Да, – твёрдо заявил Крут. – Пускай двигает с нами, я почти уверен в том, что там происходит, нам нужен свидетель. Илья, займись.
Таймыр кивнул и через пару минут вернулся с не менее обеспокоенным Печёным.
– Крут, это тяжкое обвинение, – заметил тот.
– Я знаю, поэтому не поднимаю шума. Если он где-то дрыхнет, я извинюсь и поставлю вам пару пузырей, и золота дам. Но если он хоть пальцем тронул ребёнка, он мой.
