Но он меня словно не слышал, и улыбка только расплылась по его лицу.
– Рен просил тебе передать, что подъедет в половине девятого. Я приготовлю ужин пораньше, чтобы ты успела спокойно поесть. А еще надо бы купить тебе мобильный, чтобы твоим друзьям не приходилось названивать в туристический центр.
– Спасибо, но это уже лишнее. У меня всего один знакомый.
– А сегодня их станет больше. Пока говори ребятам мой номер, чтобы они не звонили на кладбище. Кстати, хорошая новость! Нам наконец наладили Интернет, и «Фейстайм» должен отлично работать. – Говард отложил бумаги. – Мне пора в центр, увидимся позже. Удачной пробежки! – Он развернулся и вошел в дом, насвистывая себе под нос.
Я проводила его косым взглядом. Неужели Говард — это и есть ошибка моей мамы? И что насчет вечеринки? Хочу ли я встречаться с кучкой незнакомцев?
– А как тебе эта? – Я покрутилась перед ноутбуком, чтобы Эдди разглядела мою рубашку.
Она наклонилась и заполнила собой весь экран. Эдди недавно проснулась и напоминала вампира из-за размазанной подводки для глаз.
– Хм. Как тебе ответить – вежливо или честно?
– А совместить нельзя?
– Нет. Ее как будто три дня держали на самом дне чемодана.
– Так и есть.
– Конечно. Я за черно-белую юбку. У тебя роскошные ноги, и из всей твоей одежды она одна прилично выглядит.
– Разве я виновата? Ты уговорила меня наплевать на стирку и посмотреть сразу несколько выпусков «Топ-модели по-американски».
– Главное – верно расставить приоритеты. Рано или поздно я вырасту дюймов на девяносто и отправлюсь на это шоу. – Она театрально вздохнула и попыталась стереть макияж с глаз. – Поверить не могу, что ты идешь на вечеринку. В Италии. А я, скорее всего, опять буду торчать у Дилана.
– Тебе там нравится.
– Нет! Мы без конца обсуждаем, чем можно было бы заняться, а в итоге ничего не решаем и всю ночь играем в настольный футбол.
– Посмотри на это с хорошей стороны. У него вся морозилка забита буррито и чурросом. А они довольно вкусные.
– Ты абсолютно права. Объедаться магазинным чурросом – это намного лучше, чем пойти на вечеринку в Италии.
Я подняла ноутбук, плюхнулась на кровать и положила его на живот.
– Вот только я не люблю вечеринки, забыла?
– Не говори так. Раньше любила.
– А потом мама заболела, и никто не знал, о чем со мной разговаривать.
Эдди поджала губы.
– Честное слово, ты сама себе что-то надумала. Они просто боялись тебя задеть, понимаешь? К тому же ты сама от них отдалялась.
– Ты о чем? Не было такого.
– А как же Джек?
– Какой Джек?
– Джек Харрисон, красавчик старшеклассник, который играет в лак росс. Он месяца два пытался пригласить тебя на свидание.
– Он меня не приглашал.
– Потому что ты его избегала.
– Эдди, я и получаса не могла продержаться без слез и разговоров о маме. Думаешь, ему было бы со мной интересно?
Она нахмурилась:
– Прости. Я знаю, тебе пришлось нелегко. Но ты уже немного отошла. Я даже не постесняюсь предсказать, что сегодня ты встретишь самого жаркого парня во всей Италии и влюбишься в него по уши. Только сильно к нему не привязывайся, а то вдруг передумаешь возвращаться домой? Тебя нет всего три дня, а мне уже кажется, что прошла вечность.
– Мне тоже. Так что, черно-белая юбка?
– Да. Потом мне спасибо скажешь. И позвони, когда вернешься домой. Поговорим с тобой о дневнике. Я планирую нанять съемочную группу, которая будет ходить за тобой по пятам. Из твоей жизни получится отличное шоу.
– Лина! Ужин готов!
Я оглядела себя в зеркале. Я не послушалась Эдди и надела свои любимые джинсы. И от волнения у меня пропал аппетит.
Все бывает в первый раз.
– Слышишь? – крикнул Говард.
– Иду!
Я намазалась блеском для губ и еще раз поправила волосы. Пришлось целых сорок пять минут промучиться с утюжком, но зато теперь у меня была нормальная человеческая прическа. Но радоваться рано. Стоит кому-нибудь бросить на мои волосы косой взгляд, как они тут же вернутся к своему безумному состоянию. «Ты чем-то похожа на горгону Медузу», – как-то раз «обнадежила» меня Эдди.
Внизу лестницы меня встретил Говард с огромной миской спагетти. Он явно старался развеять напряженную обстановку, и пока что у него получалось.
– Отлично выглядишь.
– Спасибо.
– Прости, что запоздал с ужином. У нас возникли проблемы с техникой, и я уж было подумал, что придется работать до ночи.
– Ничего страшного. – Я отставила миску. – Спасибо за ужин, но я совсем не голодная.
– Не голодная? – вскинул брови Говард. – Сколько миль ты сегодня пробежала?
– Семь.
– Ты плохо себя чувствуешь?
– Просто немножко нервничаю.
– Понимаю. Бывает страшновато знакомиться с новыми людьми, но я уверен, что они тебя полюбят.
БИП!!! Мы выглянули в окно и увидели Рена, который подъехал к дому на блестящем красном скутере. У меня живот свело от волнения. И зачем я согласилась? Еще не поздно отказаться?
– Это Феррара?
– Да.
– Он рано. Надеюсь, вы поедете не на скутере?
– Думаю, что на нем. – Я с надеждой посмотрела на Говарда. Вдруг он запретит мне ехать? Было бы замечательно! Вот только не знаю, позволено ли недавно возникшим из ниоткуда отцам указывать дочери?
Говард за три шага пересек гостиную и открыл дверь.
– Лоренцо?
Я поспешила за ним.
– Привет, Говард! Привет, Лина! – На Рене были джинсы и дорогие на вид кроссовки. Он поставил скутер на подножку, поднялся на крыльцо и протянул Говарду руку: – Приятно познакомиться.
– Мне тоже. Извини за эти нападки по телефону. Я спутал тебя с другим парнем.
– Ерунда. Главное, что вы не собираетесь охотиться на меня с бензопилой.
Ой-ой. Говард серьезно отнесся к роли отца.
– Готова, Лина? – спросил Рен.
– Мм, наверное. Говард? – Я с надеждой взглянула на него: он мрачно разглядывал скутер.
– Давно на нем ездишь?
– Лет с четырнадцати. И я осторожный водитель.
– Запасной шлем есть?
– Конечно.
Говард неторопливо кивнул:
– Ладно. Следи за дорогой. Особенно на обратном пути. – Он кивнул в мою сторону: – È nervosa. Stalle vicin
[20].
