– Плохо, что ты не моя поклонница, а его, – кивнул Кирилл на экран телефона.
– Как они тебе? – проигнорировала я его слова. Мне было интересно, что думает о творчестве Кейтона такой человек, как Кирилл, искушенный в музыке и сам создающий хорошую, по мнению многих, музыку.
– Неплохо для начала, – задумчиво отвечал Лорд. – Вокал хорош, но я бы спел иначе, в другой тональности. Музыка – тоже кое-что мне не совсем нравится, хотя если списать это на неопытность ребят, то… – он не договорил, послушал еще секунд двадцать и добавил: – У команды неплохой потенциал. Но…
– Что но?
Мне уже не нравились слова Кезона. Хоть музыка Антона и была мне непонятна, но я знала, как они стараются – и парни из группы, и команда техников, и менеджер. Все те люди, которые имели причастность к «На краю», работали качественно, что говорится – с душой.
– Им нужны песни на английском, – отпив кофе, продолжал Кирилл задумчиво. – Это раз. Им нужно иное звучание – это два. Ребятки харизматичны по-своему и играют неплохо, но я бы не назвал их уникальными. Они вторичны, Катя. Это не плохо, но в тренде всегда будет уникальность. Гектор был уникальным. И Гектор поднял нашу гаражную группу. Не могу говорить за себя, но и остальные парни из «Лордов» по-своему уникальны. «На краю» – средняя команда. Но старательная – отдаю должное, – добавил он. И улыбнулся.
– Вот как? Спасибо, – вздохнула я. – Но я с тобой не согласна.
– Без вопросов, – поднял руки кверху Кезон. – Мы не можем одинаково думать. Но если бы я был продюсером, не вложился бы в них, – добавил он, и я точно поняла: буду рассказывать Антону, с кем умудрилась познакомиться, не передам слов Кирилла.
– Ты расстроена? Это все-таки твоя любимая группа. Я старался не быть резким. Говорил, что думаю, – сказал Кирилл, внимательно наблюдая за мной.
– Да, я ценю это. Спасибо еще раз, – кивнула я. – Но я действительно думаю, что эта группа по-своему уникальна. И Кей – он необыкновенный человек.
– Что за нежность в голосе? Вы знакомы? – спросил прямо Кирилл, а я, чтобы не отвечать на его вопрос, потому что и врать, и говорить правду не хотелось, встала из-за стола, сказав, что мне нужно вымыть руки. А он только вновь улыбнулся.
Вернувшись, я аккуратно и почти неслышно открыла дверь в кабинет, поскольку нарушать размеренную тишину столь шикарного места было неудобно, и первое, что увидела – собственный телефон в руке у Кирилла, который он с легкомысленной улыбкой прижимал к уху.
Сердце ухнуло в пятки. Я как-то сразу поняла, с кем он беседует.
– …сказал же, что Катя вышла, что за выражения, приятель? – подтверждая мои догадки, говорил музыкант, покачивая ногой, согнутой в колене. – А вот и она, – обернулся он ко мне и подмигнул, как старой приятельнице, словно не замечая мой не самый добрый взгляд. – Кажется, тебя ищет твой парень. Антон, – обратился он вновь к Тропинину, – она вернулась. И…
Я, похолодев, выхватила телефон из его пальцев, и Кирилл задумчиво посмотрел на свою ладонь, словно оценивая: понравилось ли ему мимолетное прикосновение или нет?
– Антош, – осторожно позвала я, садясь на свое место и готовясь к буре.
Он бывает скор на выводы и может подумать все что угодно. А мне этого не хотелось. Он не должен был расстраиваться из-за глупостей.
– Катя? Все хорошо? – спросил Антон, вместо того, чтобы наезжать на меня с вопросами, что за тип отвечает на звонки, и вообще что я делаю вместе с ним, хотя приехала в Москву с Ниночкой.
Его слова меня удивили. Когда однажды с моего телефона ответил Арин, Антон был резок и зол. А когда думал, что я с Максимом, ударил того в лицо при встрече. А уж как психовал, решив, что я обнимаюсь в подъезде с бабой-ягой! И подрезал машину, когда я уезжала с Владом…
Если так подумать, то наш парень истеричка…
Но сейчас он вел себя иначе.
– Все хорошо, – подтвердила я, выдохнув. Виноватой я себя не чувствовала, но ссориться с Антоном не хотелось. Тем более по пустякам.
Ничего себе, пустяк! А если бы он с какой-нибудь девицей сходил в ресторан?!
– Тот, кто рядом с тобой, – Тропинин замолчал на мгновение и продолжил: – Он тебя не обижал?
– А должен? – уточнила я, не совсем понимая, в чем дело.
– Никто не должен, – мрачно сообщил Антон и все же спросил, не выдержав: – Давно общаетесь?
Его голос был зол, хоть он и старался скрыть это.
– Нет, Антон, ты не подумай…
Он меня оборвал.
– Я ничего не думаю, Катя. И хочу сказать открыто: мне не в силах запретить тебе с кем-то общаться. Да и глупо это. Но я… – Антон вдруг замолчал.
– Ревнуешь? – тихо спросила я, ловя на себе заинтересованные взгляды Кирилла.
– Боюсь, – тихо поправил меня Антон, и его злость то ли прошла, то ли затаилась где-то глубоко.
– Чего же? – ласково спросила я, отчего-то сама испугавшись.
Он ответил спустя несколько секунд.
– Того, что остальные будут лучше.
– Лучше кого? – не поняла я. Разговор был все-таки очень странным.
– Меня, – коротко пояснил Тропинин. – Заботливее, ближе, лучше. Я ненавижу бояться, но мне страшно. – Он помолчал и сказал вдруг: – Не хочу.
– Чего не хочешь? – переспросила я.
– Терять тебя, – коротко, со злостью, которая все-таки просто притаилась, сказал Антон.
– Что ты говоришь? – изумленно переспросила я, понимая, что где-то в глубине меня радуется тот самый ехидный голос, ратующий за мучения Кея, который когда-то играл со мной. Он боится потерять меня – и это радовало, однако своеобразно и мучительно.
Кирилл все-таки догадался выйти, и я могла говорить свободнее.
– Антон, прекрати говорить глупости, – мягко попросила я его. – Я, конечно, рада, что твои чувства искренни и ты боишься потерять меня, – от своих слов я сама несколько смутилась, но хотела сейчас говорить правду. – Но в то же время мне обидно – ты насколько мне не доверяешь? Думаешь, что я влюбляюсь каждые полгода?
Правильно! Лучшая защита – это нападение! Давай, доведи его до белого каления!
– Да нет же, – с отчаянием воскликнул он. – Доверяю!
И я услышала вдруг подозрительный стук.
– Что это? – удивленно спросила я.
– Стул упал, – равнодушно сообщил Кей, и в то же время на заднем плане раздался возмущенный голос Келлы:
– Эй, психопат чертов, только попробуй разгромить мою комнату!
Кей послал его в своей излюбленной манере, на что Келла разорался, и, видимо, ушел куда-то, потому что вопли синеволосого стихли.
– Ты уверен, что все в порядке? – спросила я удивленно.
– Конечно, Катя, все о'кей, – отозвался Антон и, чуть помолчав, добавил:
