– Если ты что-то сделаешь ей, я тебя найду, – сообщил Тропинин подозрительно спокойным голосом.
– Ты больной? – в лоб осведомился Кирилл. – И не закатывай девчонке сцену, дебил. Я ничего не собираюсь делать. Да и зачем что-то делать? Она и так видит, что я – лучше, – и он рассмеялся.
– Как школьник себя ведешь ты, – устало констатировал Кей. – Хочешь отомстить? Вперед, я твой. Не трогай мою девушку.
– Я и не трогаю. Сказал же, что Катя вышла, что за выражения, приятель? – притворно вздохнул Кирилл. – А вот и она. Кажется, тебя ищет твой парень. Антон, – сказал он в сторону и вновь обратился к Тропинину: – Она вернулась. И…
И дальше телефон выхватила Катя. И Антон боялся обидеть ее или напугать своими эмоциями, и ему оставалось лишь крепко сжимать кулак – до боли, так, что костяшки побелели. Зато ее голос успокаивал, и кровь в висках стучала уже не так яростно.
Как музыкант Кезон был отличным, как человек – полное дерьмо.
И Антон не верил, что тот случайно позвал Катю в ресторан.
А еще – боялся.
Боялся оказаться хуже него в ее глазах.
* * *
Стоило мне положить телефон на стол, как в кабинет вернулся Кирилл. Следом за ним прошествовал официант с заказом.
– Все в порядке? – спросил темноволосый, усаживаясь вновь напротив.
– Почти, – ответила я, стуча пальцами по деревянному столу. Мы мирно распрощались с Антоном, но у меня вдруг возникло мерзкое чувство, что мы поссорились. – Не стоит брать чужие телефоны без разрешения.
– Извини, – закусив губу, сказал Кирилл. – Кажется, я постоянно ставлю тебя в неловкое положение.
Я только кивнула в ответ. Да, я была зла на него, но показывать этого не хотелось. Да и сама виновата – нечего было оставлять мобильник.
Наверное, лучше уйти.
А как же халявная еда?!
– Не уходи, – вдруг сказал Кирилл, словно прочтя мои мысли. – Ненавижу есть в одиночестве, – признался он вдруг. – Составь компанию. Я, не подумав, ответил.
И я осталась.
Мы приступили к обеду, и блюда были великолепными, вот только есть мне совсем не хотелось, и все мысли были об Антоне.
– Давно вместе? – поинтересовался Кирилл, нарушив тишину. – Ревнивый малый, да?
– Не очень давно, но теперь мне кажется, что я знаю его всю жизнь, – призналась я.
– Поссорились из-за меня? – прямо спросил музыкант.
– Нет, – ровным тоном отвечала я. И до конца трапезы мы почти не разговаривали.
После мы направились к отелю, около которого, и правда, не было поклонников «Лордов», и благополучно оказались внутри. В это же время Антон писал, что погорячился и извинялся, а я отвечала, что все хорошо, и тоже извинялась в ответ. Я рада была знать, что так болезненно дорога ему, однако мне совсем не хотелось, чтобы Антон мучился из-за меня.
Любовь учит прощению. И, кажется, я была на пути к нему.
«Что бы ни случилось – я люблю тебя», – печатала я Антону уже в лифте, поддавшись романтическому порыву. Отвлек меня заинтересованный взгляд Кезона, который был направлен то ли на меня, то ли в мой телефон.
– Вот я вроде бы известный музыкант, у меня фан-клуб, шикарные тачки и вилла, но, кажется, не помогает, – смеясь, сказал он.
– Что не помогает? – не поняла я.
– Завоевать твое внимание, – шутливо поклонившись, пропустил меня вперед Кирилл, и я первой вышла из зеркального лифта.
– Ты так любишь внимание? – посмотрела я на парня.
С одной стороны, он очень мне импонировал. А с другой, мне до сих пор было неприятно, что он ответил на звонок. Какой-то он странный. И слов его о «На краю» я не могу забыть до сих пор.
– Я эгоист, – честно признался Кирилл. – К тому же, когда люди узнают, кто я, начинают вести себя… Иначе.
– Как? – спросила я, уже стоя около своей двери.
– Не так, как ты, – ушел от ответа музыкант. Он так и оставался в своих темных очках, а потому выражение глаз угадать было невозможно.
– У меня есть иммунитет, – улыбнулась я ему напоследок и вошла в свой номер.
Ниночки, естественно, еще не было. И я, пообщавшись с Антоном и удостоверившись, что он вроде бы пришел в норму, включила расслабляющую музыку без слов и часа полтора наслаждалась одиночеством, пытаясь вернуть себя в равновесие и почти наяву чувствуя губы Антона на своих – до тех пор, пока не вернулась Ниночка.
Возвращалась она громко.
Дверь, казалось, распахнули пинком. Я тотчас выключила музыку и выбежала подруге навстречу. Было ужасно интересно, как она провела время со своим кумиром.
– Ну, как свидание? – спросила я с огромным интересом, гадая, смог ли Гектор переплюнуть Келлу. Еще больше меня заинтересовало бордовое безобразное пятно на белоснежном хорошеньком платье.
– Свидание? – с яростью посмотрела на меня Нинка, у которой, кажется, все внутри кипело. – Свидание? – долбанула она ни в чем неповинную сумочку об стену. Тут же в нее полетели и туфли: одна за другой.
– Да я такие свидания в гробу видела! – заорала она.
– Что случилось?
Видимо, что-то пошло не так.
– Что случилось? – повторила тихо подруга, а потом сдавила пальцами виски и завизжала так, что у меня едва уши не заложило. Видимо, этот вопль слышала не только я одна, но и Кирилл, потому как он вдруг появился в комнате – видимо, перелез через балкон, подумав, что кричу я.
– Катя, все в поря… – Тут Кирилл сам себя оборвал на полуслове, видя, что я не одна. Удивился, впрочем, не только он.
– А этот что тут делает?! – натурально обалдела Журавль и перевела на меня изумленный взгляд, демонический огонь в котором чуть поугас. Теперь она Кезона узнала – он в кои-то веки был без бороды, без женской одежды и парика и без огромных солнцезащитных очков. Удивление Ниночки было в этот момент почти соизмеримо с ее яростью. – Я ведь пила мало. Неужели эта обдолбанная свинья мне наркоты подсыпала? – словно сама у себя спросила Журавль и с ухмылочкой констатировала. – Глюки.
– Я не глюк, я живой, – ослепительно улыбнулся Кирилл. – Я был на балконе и услышал крики. И подумал, что Кате нужна моя помощь.
– Крики он услышал, – многозначительно произнесла Журавль, которую просто трясло от гнева. – Сейчас твои крики услышит весь свет, поганая галлюцинация.
И она со зверской улыбочкой пошла по направлению к Кириллу с явным намерением его задушить. Тот попятился, но вскоре спиной уперся в стену.
– Нин, успокойся, – попыталась остановить ее я.
– Я спокойна, – оттолкнула меня добрая подруга. – Сейчас отыграюсь за все на глюке. За убийство глюка не посадят. – И она даже зубами щелкнула от предвкушения. Кирилл изумленно на меня посмотрел, пытаясь понять, что происходит.
