– А я ведь говорил, что буду собирать стадионы, – вдруг сказал его друг.
– А я верил в тебя, дружище, – уже вполне серьезно произнес Дэн.
– Только ты, – констатировал Кирилл, и в глазах его появилась то ли злость, то ли обида – застарелая, как застиранное пятно на любимой футболке, но музыкант тотчас пришел в себя, тряхнул волосами, отгоняя ненужные воспоминания, и заявил:
– Время поджимает. Увидимся после концерта, Смерч. Поедем на вечеринку. Потусим. С нами часто ездят классные девочки, – добавил Кезон лукаво.
Среди поклонниц было немало красоток, которые приглашались после концертов на закрытую вечеринку. А среди них было немало желающих разделить одиночество того или иного участника «Красных лордов».
– О'кей, – кивнул его синеглазый друг. – Но с девчонками, даже с красивыми, я могу пообщаться и дома. Я приехал только из-за тебя, Кир.
– Рад быть в твоих глазах лучше любой девчонки, – усмехнулся по-доброму Кезон, чувствуя, как в очередной раз вибрирует телефон в кармане. – Ладно, я в гримерку, чувак. Гоу со мной? – в который раз предложил он.
Но Смерч отказался. Не хотел мешать другу.
– Тогда тебя проводят в супер-ВИП, – подмигнул другу Кезон.
– Супер-ВИП? – поднял темную бровь Смерч. – What it is?
– Место между фанкой и сценой. Где секьюрити и техника. Но там звук из-за порталов не самый лучший, как по мне.
– Переживу. Зато твоя рожа близко будет.
– И извини, придется постоять. Ножки не откажут? – ухмыльнулся Кезон. – Или тебе никто не в силах отказать, а, Дэнка? Может, со мной в гримерку? – в который раз предложил он.
– Топай уже, – подтолкнул его Денис.
Почти сразу Кезон встретил тур-менеджера, который был в панике – случились какие-то накладки, без которых не обходился ни один концерт, и сейчас главной накладкой была пропажа одного из музыкантов, то есть, собственно, Кезона.
– Я же здесь, не истери, – посоветовал он с улыбочкой тур-менеджеру, который утверждал, что за время последнего гастрольного тура в поддержку нового альбома «Мертвое сияние» поседел на две трети.
– Скажи это Гектору, – с нервной усмешкой отвечал мужчина, вытирая лоб платком.
– Зол? – вздохнул Кезон.
– В ярости, – подтвердил тур-менеджер.
Закатив глаза – все, что касалось музыки, Геката воспринимал близко к сердцу и мог от души врезать, Кезон направился к гримерной. По пути ему встретились несколько работников стадиона, и пришлось останавливаться и расписываться в турбуке, которые те успели где-то достать.
– А вживую он обычный, – сказал в спину один из них.
– Но классный, – не согласился второй. – В такие моменты я понимаю, что работаю в том месте.
Они не знали, что Кирилл отлично их понимает.
До места он добрался быстро. В грим-уборную, состоящую из двух огромных комнат без окон, он вошел с постепенно нарастающим чувством предвкушения, апогей которого настанет, как только он коснется струн гитары. Страх выступать перед публикой давно прошел, зато Кезон стал зависим от сцены – это был его личный наркотик.
В гримерную «Лордов» могли заходить только сами они и ограниченный круг лиц; для стаффа было выделено другое помещение. Согласно райдеру гримерка должна была соответствовать ряду требований. Помимо алкоголя определенных количества и марок, конкретной еды и воды, температуры воздуха и влажности, баллонов с кислородом и обязательно черных полотенец, она должна была иметь темные стены.
Вишенкой на торте требований была фотография Тэдда из Purple eyes, отредактированная на фотошопе так, чтобы казалось, что Тэдди стоит на коленях перед Лордами – маленькая месть старому врагу и одновременно проверка для оргов: читают ли они райдер. А еще на столе должны были быть: мармеладки в форме зверюшек – для Марса, клубничное молоко – для Феликса, традиционные норвежские десерты – для Гектора, коврик для медитации, аромасвечи и масла – для Визарда, игровая приставка для Октавия и «прекрасная массажистка» – для Кезона.
Такой райдер, правда, был заявлен не потому, что музыканты «зажрались», а скорее потому, что звезды априори должны чудить – быть значимыми и уникальными. А прочие, например, организаторы, должны предоставлять соответствующие условия.
– Кто явился! – радостно закричал Марс, стоящий с гитарой наперевес, не забыв добавить пару смачных выражений. Рядом с ним находились Октавий – без маски! – и Гектор: они втроем выясняли что-то насчет звучания. Визард и Феликс с бокалами вина – ничего крепче по непреложному сухому закону перед концертом было нельзя, сидели на кожаном диване и о чем-то спорили со звукорежиссером, который, как и многочисленная аппаратура, привозился самими музыкантами. Помощник тур-менеджера носился по комнате с телефоном в руках, решая какие-то очередные проблемы, следом за ним бегал хороший друг «Лордов» и по совместительству главный по спецэффектам и освещению на концерте. У них явно возникла какая-то очередная накладка, которая решалась в последние минуты.
Гектор смерил Кезона тяжелым взглядом, который не сулил ничего хорошего. Октавий и Марс отошли подальше.
– Где был? – спокойно спросил фронтмен.
– Пробка, – коротко отвечал Кезон, который терпеть не мог оправдываться. Марс за спиной понимающе хмыкнул.
– Я тебе говорил, чтобы ты относился к этому серьезнее? – спросил тихо, но с угрозой Гектор.
– Все в порядке, я же тут, – широко улыбнулся Кезон.
Его улыбка на лидера RL не действовала.
– Налажаешь на выступлении – уйдешь из группы. – В голосе фронтмена звучала угроза.
– Как банально, – рассмеялся Кезон.
– Банальщина – левая рука дьявола, – наставительно заметил Гектор, который, видимо, пребывал в хорошем настроении, потому что не стал устраивать показательной расправы. По крайней мере, сразу.
– А правая? – спокойно поинтересовался Кезон.
– А правая – глупость.
– Тогда куда гордыню?
– Гордыня – кровь.
– А плоть тогда что? – не успокаивался Кезон.
– Ярость, мать твою, – прорычал вдруг Гектор, который еще несколько секунд назад был спокойным, и набросился на него.
Их, однако, тотчас расцепили – подобные стычки между музыкантами были не в новинку. Не в новинку было и то, что через час никто и не вспоминал о случившемся. Даже не вовремя зашедший в гримерную тур-менеджер, который, увидев, что его подопечные решили подраться, одной рукой схватился за сердце, а второй – за край футболки Гектора.
Распевка, накладывание грима, сценические костюмы, фанатка, ворвавшаяся в гримерку и едва не увидевшая Октавия без его драгоценной маски, споры и смех между делом – все это заняло уйму времени, но Кириллу, как и всегда, показалось мгновением.
