А вот Скарлет идти не хотелось.
— Если у меня появится настроение, то я присоединюсь к тебе немного позже — пообещала она мужу.
Скалли была сильно не в своей тарелке. Головная боль, раздражение и апатия — от всего этого легко можно было бы вылечиться, достаточно лишь принять заветный порошок. Но нет! Этому давно пора было положить конец, иначе начавшие посещать её жутковатые видения станут являться к ней регулярно, и не только по ночам. Поэтому, покидая поместье, Скарлетт вытряхнула заветное содержимое сумочки в мусорную корзину.
Но теперь её терзали сомнения: правильно ли она поступила? Сможет ли обойтись без «допинга»? Чтобы развеяться и отвлечься Вэй торопливо оделась и по чёрной лестнице покинула постоялый двор.
* * *
Резко похолодало, чувствовалось приближение зимы. Уже на соседней улице Вэй отыскала заветную вывеску и вошла в тёмное помещение аптеки. При её появлении звякнул колокольчик на двери. Стоявшая возле прилавка молодая женщина резко обернулась. Это была Клэр. Она отчего-то растерялась и испуганно спрятала за спину руку с банкой, на которой перед этим внимательно изучала этикетку сквозь круглые очки. Вэй и не подозревала, что младшая дочь графа их носит.
К прилавку вернулся аптекарь: полный человек, юркий, словно хорёк. Он носил усики немецкого фасона, был приземист. На кончике его мясистого носа повисли маленькие очки-пенсне без дужек. Он прямо-таки лучился готовностью услужить:
— В большом хозяйстве без него никак не обойтись — сообщил он Клэр. — У меня вся округа покупает; есть разных видов — с запахом и без, замедленного действия и молниеносное — Аптекарь с угодливой улыбкой подал Клэр через окошко в стеклянной перегородке маленький пузырёк из тёмного бурого стекла с черепом и костями на этикетке. При этом хозяин даже подмигнул постоянной клиентке: — Это именно то, что вы просили. Достаточно трёх грамм, чтобы гарантированно отправить на тот свет даже лошадь.
— Благодарю вас, мистер Бартон, — растерянно пролепетала Клэр, испуганно косясь на американку.
— Идеальная отрава! — сладко зажмурился аптекарь, едва не облизываясь, словно речь шла о чём-то очень вкусном. — Вы останетесь довольны, гарантирую! И тот, для кого вы покупаете угощеньеце — полагаю тоже, — последнюю реплику аптекарь сопроводил мрачным дребезжащим смешком. — Если желаете, я научу вас, как начинить им любую приманку.
Клэр вся вспыхнула. Нервно кивнув Вэй, она бросилась вон. Скарлетт проводила младшую дочь графа озадаченным взглядом. Столь торопливый уход больше напоминал паническое бегство.
Аптекарь приветливо взглянул на новую посетительницу поверх очков:
— Добрый день, леди! Чем могу быть полезен?
Но Скарлетт словно забыла, зачем она здесь: извинившись, она тоже поспешила на улицу.
* * *
Клэр поджидала американку возле аптеки, и сразу набросилась с обвинением:
— Кто позволил вам шпионить за мной?!
Скарлетт опешила.
— Только не говорите, что случайно оказались поблизости! — язвительно продолжала наступление Клэр. — Вы намеренно преследуете меня! Это ведь вы были там, в лесу, когда я навещала Бэмби. Я узнала вас по запаху духов. Я может и слепая, но отнюдь не бесчувственная. — На девушке всё ещё были круглые роговые очки с толстыми линзами, которых Клэр явно стеснялась. Она сорвала их с себя и порывистым движением сунула в карман.
— Просите, я не знала — смущённо пробормотала Скарлетт. Теперь ей многое становилось понятно в поведении младшей дочери графа — и этот её растерянный взгляд, и странная неловкость — объяснялись тщательно скрываемой от всех подслеповатостью.
— Можете рассказать обо всём моему отцу, — крайне дерзким тоном предложила «тихоня». — Он презирает очкариков, считает их, и всех прочих «задохликов» — бесполезными, неполноценными существами, которым незачем жить. Когда его любимый дог Нельсон ослеп от старости и дряхлости, папа велел слуге отвезти пса в лес, привязать к дереву и оставить там.
— Ваш отец чудовище! — помимо воли вырвалось у Скарлет.
— Не смейте так говорить! — в гневе воскликнула Клэр, глаза её побелели от ярости. Теперь это не были глаза наивной девочки. Скарлет близко увидела её расширяющиеся в гневе зрачки — страстные колдовские — и поразилась. Ей стало не по себе от этого прожигающего взгляда. — Замолчите, иначе я дам вам пощёчину! — наступала Клэр. — И зарубите на своём длинном носу: мой отец — самый лучший, самый справедливый! И он прав: таким уродинам, как я, просто незачем жить. Это проявление высшего милосердия — помочь неполноценным прекратить свои страдания.
Вэй была ошеломлена. Она никак не ожидала услышать такое от прелестного ангела, который столь трогательно заботится о несчастных лесных сиротах и самоотверженно воюет с местными браконьерами.
Но затем волна ответного раздражения накрыла её с головой, и Скарлетт огрызнулась:
— Вы просто глупы, раз оправдываете подобные мерзкие идеи своего отца! В конце концов ваш драгоценный папаша действительно поступит с вами как со своим несчастным псом…
Всего за несколько минут молодые женщины успели наговорить друг другу массу гадостей, и дело едва не дошло до потасовки. Только появление поблизости зевак остановило их и заставило разойтись.
Глава 31
Оказавшись снова одна, Скарлет опомнилась: «Господи милосердный! Да что же со мной происходит?! Ведь я всегда умела держать себя в руках!.. Если дело и дальше пойдёт так, то я начну кидаться на людей… А эта тихоня — Клэр! Вот уж поистине в тихом омуте черти водятся! Оказалась — настоящая гадюка, полная яда. Недаром англичане говорят, что многое в этом мире вовсе не то, чем кажется! А кстати, насчёт яда…» — Вэй вспомнился рассказ графского секретаря Пэрси Кендалла об опасениях его патрона быть отравленным. «Хотя если планируешь преступление, то глупо покупать яд в аптеке по соседству — тут же возразила сама себе Скарлетт. — Но с другой стороны, где юности набраться опыта и расчётливости. — Продолжала рассуждать Вэй: — Впрочем, эта Клэр может оказаться вовсе не такой уж наивной девочкой. Вон с каким недетским ожесточением бросилась она на защиту тирана-отца!..
Но что если это только спектакль? — задалась вопросам Скарлетт. — Ловкая импровизация с целью убедить, что в отличие от старших сестёр, она преданна отцу до самозабвения. Малышка ведь и в самом деле могла всерьёз решить, что моё появление в аптеке вовсе не случайно, и заранее позаботиться о собственном алиби. Кто знает, какие на самом деле отношения связывают её с отцом. И не тяготится ли она подобно своим сестрам его чрезмерной опекой. Только в отличие от них, у неё, не смотря на скромный вид, может оказаться гораздо больше решимости всё кардинально поменять в своей жизни». Во всяком случае, о похожих случаях, когда родственники-убийцы ловким притворством старательно отводили от себя все подозрения, Вэй слышала. Так что происшествие выглядело подозрительно. Да, с одной стороны серьёзные преступления так не готовятся, да и мотивы нужны веские. Но с другой стороны, младшая дочь графа только что продемонстрировала, что абсолютно непредсказуема, и что там зреет в её юной головке, — это лишь одному богу известно…
