Из группы вышел самый взрослый мужик:
— Есть вещи, святой отец, которые не нуждаются в доказательствах. Если бы мы желали обычного суда над этим человеком, мы бы связали его и передали констеблю, но дьявол сумеет вытащить «головастого чёрта» из любой темницы, поможет ему вывернуться на суде. Поэтому отдайте его нам на справедливую расправу. Мы должны оградить город от опасности, пусть даже ценою кровавой жертвы.
— Хорошо, если вам так нужна чья-то жизнь, тогда вы можете принести в жертву своему страху меня, — ответил священник и опустился на колени там, где только что стоял несчастный архивариус. С выражением скорби и душевной муки священник повторил последние слова Христа, который тот произнёс, умирая на кресте:
— «Отче! прости им, ибо не знают, что творят».
Мужиков взяла оторопь, они будто опомнились и уже окончательно опустили оружие. А преподобный Джонс стал с укором говорить им, что дьявол затуманил им разум, если они из своего тёмного страха готовы совершить самый тяжкий грех убийства.
— Вы должны верить в защитительную силу святого креста и божьего слова, а не проливать кровь, — продолжал священник, заворожено слушающим его булочникам, приказчикам и мастеровым. Голос у него был низкий, какой-то суховатый, невыразительный. Не обладая внешним талантом оратора, пастор владел удивительным магнетизмом, умел влиять на людей: — Зло надобно усмирять молитвой, праведными поступками, милосердием, а вы прельстились решить проблему беззаконием. Да ещё готовы на страшный грех человекоубийства. Что это, я вас спрашиваю, как не нарушение божьей заповеди?! Духовное преступление. Я уж не говорю о мирском законе, по которому за такое положена виселица. Чудо, что вы остановились в шаге от пропасти грехопадения. Ступайте, а я помолюсь за ваши души, чтобы Господь не прогневался на вас.
Слова преподобного подействовали странным успокаивающим образом на воспалённые умы погромщиков. С благодарностью и раскаянием каждый из них припал к руке священника, после чего они ушли.
Глава 40
Скарлетт вместе с мужем присоединились к компании знакомых хозяйки, которые собрались в небольшой столовой гостиницы, чтобы вместе ожидать самых последних новостей. Сидели за круглым столом. Уютно позвякивали мельхиоровые ложечки о фарфор, мирно лился рубиновый чай в чашки, — всё это выглядело странным, и диссонансом резало ухо, стоило лишь подумать о том, что сейчас происходит в какой-то паре миль отсюда в лесу… К этому моменту было лишь известно, что заметившие на болоте нечто подозрительно напоминающее мёртвое тело поисковики, не решились самостоятельно пересечь полосу трясины, и послали за помощью.
* * *
Хозяйка гостиницы, как это часто с ней бывало, села возле окна в своё любимое кресло с вязальными спицами. Украдкой она бросала быстрый внимательный взгляд поверх очков, то на одного присутствующего в комнате человека, то на другого, будто за вязанием обдумывала что-то. «Вот бы кого иметь в наперсницах по сыщицкому делу! — подумала Вэй. — Мало того, что у неё вся местная женская агентура под рукой, так ещё в случае надобности любого может расспросить, невзирая на ранг. Милую старушку никто не воспримет всерьёз и, следовательно, не станет опасаться, ведь у неё такой располагающий и безобидный вид».
* * *
Стало вечереть. Теперь все сидели как на иголках в ожидании нового известия. И всё равно телефонный звонок заставил многих вздрогнуть. Обычно неторопливый и спокойный муж хозяйки бросился снимать трубку. Через пару минут он вернулся, и по его лицу стало понятно, что на этот раз всё обошлось, и можно временно перевести дух. Оказалось, прибывший на болото Дегриль сумел издали рассмотреть в бинокль «труп», и определил, что тревога ложная. То, что обыватели приняли за тело в ночной сорочке, оказалось кустами пожухлой осоки или другой болотной травы, которая стелилась поверх топкой почвы.
Других новостей ждать уже не приходилось, ибо наступала ночь. Самые упорные и отчаянные смельчаки покинули лес одновременно с заходом солнца. В половине десятого хозяева гостиницы проводили гостей, после чего заперли входные двери на мощные запоры и опустили металлические жалюзи на окна. Скарлетт с мужем тоже пожелали хозяевам спокойной ночи и отправились к себе на второй этаж.
Но сюрпризы для них ещё не закончились. В щель между дверью и косяком была вложена записка. Арчи вынул её и, не разворачивая, передал жене:
— Тут написано, что она предназначена тебе.
Послание было от Рональда Болдуина, жениха покойной Анны. Лейтенант-лётчик просил Вэй зайти к нему в комнату для какого-то неотложного разговора. Брутальный красавец хотел что-то обсудить без лишних ушей. Это выглядело настолько интригующе, что Скарлетт и в голову не пришло задаться естественным вопросом: как в этой глуши, где все на виду, может быть истолкован визит замужней дамы в номер к молодому холостяку. Да ещё в столь поздний час!
О чувствах своего мужа, имеющего все основания для ревности, Вэй тоже не вспомнила. А всё потому, что её озадачил почерк автора записки. Скарлетт не могла не обратить внимания на то, что манера написания некоторых букв как будто ей знакома. Она напомнила ей… Да нет, не может этого быть, ерунда какая-то! — словно прогоняя от себя дурное наваждение, попыталась отмахнуться от мелькнувшего подозрения Скарлетт. — И всё же… — У неё мурашки побежали по позвоночнику от таких мыслей. Вспомнилось послание из шкатулки погибшей старшей графской дочери, которое ей передала Флора! Короткое содержание рокового письма так врезалось Вэй в память, что она машинально процитировала его себе:
«Следуйте сегодня обычным временем и маршрутом вашей прогулки, и будьте готовы к неожиданной встрече. Ничего не бойтесь!
Ваш искренний друг».
Возможно ли такое совпадение?! Это не укладывалось в голове! Впрочем, она ведь не эксперт, чтобы судить с достаточной уверенностью. И всё же Вэй была основательно сбита с толку, ведь записка лейтенанта к ней заканчивалась похожей подписью, только что не анонимной:
«Ваш искренний друг Рональд Болдуин».
* * *
В состоянии ошеломлённости Скарлетт постучала в дверь соседского номера, и тут её удивление переросло в полное непонимание происходящего. Открывший ей молодой мужчина совсем не выглядел только что вернувшимся после долгих скитаний по лесным чащобам и болотам.
— Как… разве вы не участвовали в поисках? — Скарлетт не могла скрыть своего изумления и разочарования. — Вы ведь говорили, что намерены узнать всю правду о своей невесте. А Флора — её сестра… странно, что вы решили остаться в стороне.
Лейтенант помрачнел и опустил глаза, у него стала подёргиваться щека.
«Неужели этот покрытый шрамами храбрец, герой воздуха просто струсил?!» — эта мысль не могла не придти Скарлетт в голову, хотя это казалось невероятным.
— Проходите, — сухо произнёс Болдуин и посторонился, пропуская женщину в номер. Заперев дверь, он повернулся к ней и поинтересовался металлическим голосом:
