Книга Проклятие дома Ланарков, страница 99. Автор книги Антон Кротков

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Проклятие дома Ланарков»

Cтраница 99

В этот день Скарлетт навестил ещё один человек. Графский секретарь Пэрси Кендалл приезжал к ней раз в неделю, хотя при его занятости и скромном жалованье это было не просто, да и финансово накладно. Но если бы не он и не инженер Фрэнк Пирс, Скарлетт пришлось бы в тюрьме совсем худо. Друзья поддерживали её психологически и передавали вещи, в которых она очень нуждалась.

Однако на этот раз Кендалл огорчил её, рассказав, что в лесу найдены останки лейтенанта Роланда Болдуина. Исчезнувшего лётчика нашли случайно — охотники проходили поблизости, и их собаки учуяли что-то. То, что осталось от Болдуина привезли в мешке.

Не успела Скарлетт оправиться от первой новости, как секретарь смущённо показал ей местную газету, в которой была опубликована мерзкая статья за подписью того самого застенчивого журналиста с добрыми глазами Шона Гладстона! Тонкошеий скромник писал, что заезжая иностранка повлияла на психиатров, которые вовремя не поместили графа в психиатрическую лечебницу, и из-за этого погибли люди. Якобы имело место взятка. Никаких доказательств корыстной заинтересованности американки в этом деле журналист не приводил, как и не объяснял, зачем ей понадобилось оставлять психически больного графа на свободе. Вместо фактов статья была полна туманных намёков и откровенной лжи. Более мерзкого пасквиля и вообразить было сложно.

— Вы должны подать на него в суд за клевету! — заявил Кендалл и предложил свои услуги: — Я мог бы вам помочь составить иск. Клеветнику придется просить у вас извинений и отвечать по закону. Ведь в своей статейке этот молокосос утверждает, что именно граф убил своего дворецкого и телохранителя. Но суд этого ещё не доказал. Надо проучить журналистишку!

— Я не стану подавать иск, потому что отчасти он прав, — ответила Скарлетт. — Мне следовало проявить твёрдость. А я совершила ужасную ошибку, пожалев сэра Уильяма и утаив от психиатров истинное положение вещей.

Секретарь изменился в лице, Скарлетт видела, что преданный графу не смотря ни на что молодой человек, расценивает её слова, как предательство. И всё же благородный юноша заставил себя преодолеть вспыхнувшую в нём обиду и неприязнь:

— Пусть так. Но вы должны заставить газету дать опровержение. Вы должны понять, миссис Вэй: против вас развязана газетная компания! Если они поймут, что вы не намерены защищаться, вас представят всем преступницей, негодной женщиной. Посмотрите, что этот Гладстон пишет! Что в недавнем прошлом вы кафешантанная певичка, практически падшая женщина, и что ваш гражданский муж подцепил вас в Париже, куда ездил проветриться. А присяжные на суде — они ведь читают газеты…

Расскажите мне всё, как было на самом деле, и вы вместе подумаем, как нам заткнуть этих крикунов!

— Благодарю вас, мистер Кендалл, вы настоящий друг! Но я хотела бы просить вас быть осторожней, вы не должны так рисковать из-за меня. С вами тоже могут посчитаться.

— Не думайте об этом, миссис Вэй. Лучше последуйте моему совету. Мы должны бороться!

— Нет, оправдываться и судиться не по мне. Я поступлю иначе. Отвечу их же оружием. Благодаря мужу мне удалось свести знакомство с некоторыми редакторами влиятельных лондонских газет. Вот я и напишу для них статью о здешних тёмных делах.

Глава 88

Из-за сильного дождя улицы были почти безлюдны. По этой причине изгой предпочитал непогоду: не надо так горбиться, скрывая лицо от назойливых взглядов под полями шляпы; можно дышать свободнее, и спокойно размышлять о своём. Ему многое надо спросить сегодня у отца, к которому он шёл. Но что это?! Впереди собралось несколько людей под зонтами. Они рассматривали что-то большое и белое на мостовой. Вот один поднял руку, указывая на распахнутые створки окна на третьем этаже дома.

У Ричарда возникло дурное предчувствие, ведь это та самая гостиница, где остановился его отец. Вот и название на стене — выведено большими красивыми буквами, оно точно такое же, как указано на оставленной отцом визитной карточке.

Даже не пытаясь перешагивать через стекающие по мостовой обильные ручьи, Ричард словно заворожённый ринулся к распростёртому на брусчатке телу в ночной сорочке. Отец лежал навзничь, широко раскинув руки в мешковатых рукавах, напоминая большую белую птицу, рухнувшую с распростёртыми крыльями. Из-под окровавленного затылка в решётку канализационного водостока потоками дождевой воды уносило кровь, смешанную с мозгом. Ричард подошёл; не обращая внимания на посторонних, присел на корточки рядом с телом, взял покойника за руку:

— Здравствуй, отец — произнёс он с болью, глядя в остекленевшие глаза. — К несчастью, я опоздал. Теперь эти ублюдки отняли у меня ещё и тебя. Господи, почему я не попытался уберечь тебя! Ведь ты оказался прав: они не остановятся, пока не уничтожат всех нас — тебя, мать, сестёр. Мы все им мешаем.

Ричарду было наплевать, что на него смотрят. В нём зарождалась такая злоба, что лучше сейчас его было не трогать.

— Я знаю, ты хотел, чтобы я стал тем, кем был рождён. Хотел, чтобы у меня появилась семья. Но они то этого не хотят! Последний Ланарк лежит в гробу, — вот, как им нужно! Шайка негодяев пойдёт на всё, лишь бы наследник не воскрес…

Волк поднял голову и обвёл вокруг себя тяжёлым мрачным взглядом затравленного зверя, и прорычал: — Хорошо же… не хотите Ричарда Ланарка, узнаете Зверя! — Поднявшись, он снял с себя пальто и бережно накрыл им тело: — Прощай, отец! — после чего сгорбившись поплёлся прочь.

В этот момент один из полицейских, будто очнувшись, толкнул локтем другого:

— Том! Надо допросить его.

— Ты прав, — спохватился напарник, и окликнул удаляющегося незнакомца:

— Эй, сэр! Подождите.

В этот момент из переулка вывернул роллс-ройс. Приглушенный стрекот отлаженного мотора заглушил плеск в водосточных трубах, поэтому появление автомобиля стало неожиданностью для полицейских. Автомобиль загородил массивным корпусом подозрительного типа от стражей порядка. Пока полиция и зеваки тянули шеи, силясь увидеть, что там происходит, с противоположной от них стороны распахнулась автомобильная дверь и из лимузина появилась нарядно одетая девочка. Она была в костюме гейши — в кимоно небесно-голубого цвета с характерной причёской японской куртизанки, из которой торчали роскошные шпильки-кандзаси. Миниатюрная посланница маленькими семенящими шагами, слегка подволакивая ноги (знаменитая походка гейши), приблизилась к незнакомцу; что-то коротко сказала ему, взяла за руку и потянула за собой обратно к машине. Через полминуты роллс-ройс так же почти бесшумно исчез в переулке, как появился.

Глава 89

Скарлетт глядела в зарешеченное окно на проплывающие в голубой синеве облака и вспоминала время безоблачного счастья. Вспоминалось, как однажды они с Арчи прогуливались по лондонской Джермин-стрит и свернули возле театра Критерион на Пиккадилли и остановились возле памятника крылатому Эросу. Муж стал рассказывать, что на самом деле скульптор Альфред Гилфорд был призван муниципальными властями создать на этой площади фигуру Ангела христианского милосердия, который бы своим видом внушал возвышенные настроения лондонцам. Чопорные градоначальники и помыслить не могли, что результат со временем превратиться в весьма специфическую достопримечательность их города и поспособствует разрушению строгих форм Пикадилли-серкус, а заодно и нравов строгой викторианской морали. Но именно так и произошло. Воздвигнутый в честь известного филантропа лорда Шафтсбери алюминиевый Ангел был прозван Эросом и стал излюбленным местом романтических свиданий, в том числе для представителей нетрадиционных секс-сообществ. — Рассказывая тогда ей об этом, Арчи взглядом указал на гордо фланирующего неподалёку мужчину-проститку с подкрашенными глазами и губами.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация