–Но что стало причиной?
–Нежелание смириться. Они хотели поднять восстание, Сель. Вернуться в Город и открыть правду.
–Тебе это решение не кажется разумным?
–Нет,– Кит пожимает плечами.– Мы дети, Сель. А там охрана. Мы не дошли бы и до пограничной зоны, понимаешь? Охрана прочёсывает лес на расстоянии нескольких километров от Города, контролирует все подступы. Боятся ли они нас или животных – не знаю. Но путь туда заказан. Быть может, совесть потом мучила бы их некоторое время, но нас по сути уже нет, мы не существуем, не числимся ни в одном из списков. Одним лесным больше, одним меньше… Они не жить нас сюда отправляют – выживать. Для них лучше, если бы не осталось никого.
–Поэтому лагерь так далеко?
–Да.
–Они догадываются о его существовании?
–Может,– Кит вдруг теряет интерес. Тихо соскальзывает с гамака на пол, отходит к перилам. Сутулит плечи, словно тяжесть всего мира навалилась на них. Я подхожу, с тревогой заглядываю ей в лицо. Что гнетёт тебя, Кит?
–Они знают, Сель, наверняка знают!– горько шепчет она.– Ты ведь слышала о законе: после совершеннолетия каждый имеет право выбирать себе зону, в которой останется жить. Мы думали, он распространяется и на нас. Жить в лесу, конечно, очень тяжело, многие были рады уйти. Но некоторые хотели остаться, понимая, что помощь и опыт взрослых хоть немного облегчит участь младших. И они уходили отметиться, так положено. И никто не возвращался. Никто, Сель!
Только сейчас я понимаю: в лагере и вправду ни одного человека, старше девятнадцати лет. Ни одного взрослого. Прежде это не бросалось в глаза.
–Они боятся вас.
–Да, похоже на то.
–А если не уходить?
Кит невесело смеётся.
–Не ты одна так думаешь, но если бы и на деле так просто было, как на словах! Ты…
Она качает головой и замолкает. Ничего не понимаю. Наверно, дело в документах, где фиксируется всё о каждом из нас. По ним можно вычислить и то, когда мы достигаем совершеннолетия. Правда, Кит сказала, мы не числимся ни в одном из списков, да и вполне могли не выжить в лесу, как и рассчитывали охранники, отправляя сюда, но другого объяснения найти не получается.
–Ты не закончила о заблудших,– напоминаю, меняя тему.– Вы раскололись, но почему так боитесь их?
–Никто не знает, что у них на уме,– говорит девушка, вновь возвращаясь на гамак.– Они растворились в лесах, мы ни разу не наткнулись на их убежище. Хотя, конечно, стараемся не заходить далеко. Но несколько раз они совершали вылазки к нам, пробирались незаметно, творили здесь беспорядки, похищали вещи. Мы всегда оставляем несколько костров на ночь, и кто-то сидит возле них. Не очень хочется однажды проснуться с перерезанной глоткой.
–Боюсь, тебе уже не грозит проснуться в таком случае,– со смешком отвечаю я.
–Тем более. Сегодняшний беспорядок в зоопарке мы сначала тоже списали на их счёт. А потом ты со своим рассказом. Неудивительно, что все так восприняли.
Мы молчим, думая каждый о своём. Голоса сидящих внизу, у костров, едва слышны. Глубоко задумавшись, не сразу замечаю, что Кит спит. Съёжившись в комочек, прикусив губу, она кажется совсем маленькой и беззащитной. Теперь, когда слетает напускная весёлость, когда непрекращающаяся болтовня не отвлекает, только теперь видно её настоящую. Отвергнутую обществом девушку, почти ещё девочку, чего-то боящуюся, о чём-то мечтающую. Тик сказал: у каждого из нас своя тяжёлая ноша за плечами. Что же несёшь на своих плечах ты, Кит?
Укрываю её и ложусь на соседний гамак. Сонно щурясь, смотрю на звёзды, как мерцают они, расплываются. Эрик рассказывал, что падающие звёзды исполняют желания. Боюсь только, не хватит звёзд на небе, чтобы исполнить желания всех ребят в лагере.
Проснувшись утром, обнаруживаю, что осталась одна. Наверно, Кит засмущалась вчерашней откровенности. Или убежала по срочным делам? Расчесав пальцами волосы, спускаюсь вниз и иду к кострам. Интуиция не подводит: там сохранились остатки вчерашнего ужина. Жуя на ходу подсохший хлеб с овощами, шагаю к медпункту. Прошло достаточно времени, Мира должна прийти в себя.
Возле её кровати сидит Кор, тихо рассказывает что-то однокласснице. Доктор, оседлав единственный табурет, вновь читает книгу. При моём появлении все трое смотрят на меня. Доктор без особого интереса, Кор нетерпеливо, Мира испуганно. Но почти сразу узнаёт меня, пытается улыбнуться.
–Я искал тебя всю ночь,– недовольно ворчит Кор.– У костров сказали, ты ушла.
–Привет,– улыбаюсь я Мире, не обращая внимания на его тон.– Как ты?
–Неплохо,– тихо отвечает она. В голосе заметна слабость и немного страх. Неудивительно, учитывая, что ей пришлось пережить. Нужно узнать, сколько дней бродила она до встречи с нами. Но понимаю: заводить сейчас подобный разговор не стоит, лучше немного повременить. Поэтому отвлекаю девушку всякими пустяками. Она постепенно расслабляется, смотрит не так затравленно, пытается шутить. Примерно через час доктор, делая свирепое лицо и с трудом сдерживая улыбку, выгоняет нас, объявляя, что потерпевшей необходим сон. На её несмелые возражения, что она и так столько спала, я улыбаюсь и обещаю, что мы будем рядом.
–А отдых тебе и правда нужен,– наставительно говорит Кор, поправляя одеяло.– Если, конечно, хочешь быстрее встать на ноги.
Она вздыхает и послушно закрывает глаза. Либо действие парализатора не до конца прошло, либо доктор вколол ещё одно снотворное, но засыпает она мгновенно. Мы с Кором на цыпочках выходим на улицу.
–Как она? Удалось что-нибудь выяснить?
Он качает головой.
–Похоже, у Миры провалы в памяти. Она почти ничего не рассказала. Провела в лесу то ли два дня, то ли неделю – кто её поймёт. Ела какие-то орехи, ягоды. Даже не помнит толком, почему её отправили сюда.
–Тяжёлый случай.
Я надеялась, её история поможет расставить всё по местам. Именно Мира после той экскурсии подтвердила мои догадки, что все уверения охраны – ложь. Теперь придётся полагаться только на себя.
–Куда ты пропала ночью?– напоминает Кор, подозрительно смотря на меня.
–Дела были.
Не знаю, почему, но не хочется обсуждать рассказанную Кит историю. Рано или поздно он и сам всё узнает. Такое утаить невозможно. Особенно если заблудшие и в самом деле до сих пор живы и в любой момент могут появиться в лагере. Но всё это после, а сейчас мне нужно время подумать.
–Подежуришь тут, ладно? Или ты голодный?
–Нет, я успел позавтракать,– он всё оглядывается на дверь, словно его должны позвать.– Ты опять уходишь?
–Да, ненадолго. Вернусь не позже, чем через час.
Путь до склада не отнимает много времени. На этот раз осматриваюсь внимательнее. Интересно, а сами лесные помнят, где и что у них лежит? Вещи словно закидывали на первое попавшееся место и забывали о них. Ботинки с колёсиками, железная крышка, кисти, стеклянные банки. Воздушный змей – откуда он здесь? Я ласково провожу пальцами по обтрёпанному хвосту – жёлтые и зелёные ленты. Целый. Надо узнать, откуда их запускают. Но это потом. А сейчас…
