Старого мага укачало, он сидел напротив девушки, одетой в пышное стесняющее ее платье, и храпел. Залихватские многоуровневые рулады возносились к потолку кареты.
Рядом с ней сидел ректор. Его трость, прислоненная к сидению, стояла между ними. Айрис не очень радовало общение со столь властным типом, но приходилось терпеть ради своей новой семьи, с которой она теперь была связана магией крови. Ректора Лавеля она наотрез отказывалась воспринимать, как своего отца. Сам же ректор дипломатично называл себя опекуном. Девушка решила, что будет относиться к нему, как к старшему брату. Настоящий ее приемный отец — архимаг Дарг Карей, и точка! Как странно, она опять оказалась дочкой аркканцлера. Невероятное совпадение!
Они с Лавелем сидели, отвернувшись друг от друга, и смотрели в окна.
Девушка заметила, что карета проезжает мимо того места, где они били ядовитого монстра. Она узнала холм, на котором ее бросил Брайд.
Теперь он, как будто обидевшись на нее, уже много дней не показывался на глаза. Айрис, сбитой с толку переменами, произошедшими в ее жизни, не хватило времени отыскать друга и поговорить с ним. А теперь ее еще и увозили в неизвестном направлении.
Вокруг холма не было никого — ни птиц, ни зверей. Деревни не было вовсе. Там, где раньше стояло поселение крестьян, виднелось черное пятно. В центре неровного круга крутился черный морок, в загадочных темных глубинах что-то посверкивало синими искрами. Вращающаяся бездна притягивала и гипнотизировала взгляд. На темном фоне вызывающе росли жирные яркие поганки, опоясывающие черную дыру.
Второй круг вокруг провала образовывали факелы-маяки, воткнутые в землю. Они представляли собой деревянные плетеные из корней корзины на длинных шестах, внутрь были насыпаны магические кристаллы. Они мерцали, время от времени между соседними маяками проскакивали молнии. Маяки не давали пятну разрастаться и сдерживали его.
«Значит, деревня погибла. Наши усилия были напрасны! — Айрис расстроилась. — Бедные жители, они и так потеряли все добро, а теперь еще свои дома и насиженное место. Поля вокруг дыры почернели, посевы сжурились и засохли».
Ехали мучительно долго. Девушка вся извилась от безделья. Солнце клонилось к закату, а они еще не проделали и половины пути.
Болезненно бледный Лавель, измученный тряской, уснул, хотя Айрис попросила кучера не гнать ездовых ящериц слишком сильно. От быстрой езды транспортное средство немилосердно раскачивало. Ректор, морщась, прикладывал руку к груди, придерживая раны, чтобы они вновь не раскрылись.
Карета, ведомая двумя быстроногими ящерицами, вдруг остановилась. Ведьма выглянула из кареты и приоткрыла дверь. Проснувшийся за ее спиной ректор открыл глаза.
— Не над… — Лавель кинулся закрывать дверь, но тут прозвучал выстрел. Мимо лица девушки, что-то просвистело, ректора отбросила назад. В карету метнулась волосатая рука, схватила Айрис и вытащила наружу.
* * *
Грабители стояли на пыльной дороге против солнца, лиц их не было видно. Из-за передней части кареты выглядывали испуганные ящерицы. Они не знали, что делать, хлопали лупоглазыми зенками и тряслись мелкой дрожью. Ходили слухи, что оголодавшие крестьяне-разбойники не прочь запастись на зиму вяленой кониной, что уж говорить о земноводных, чье мясо нежнее.
На козлах не было кучера. Он валялся на земле, а из раны на виске в дорожную пыль капала кровь. Перед каретой высился завал бревен и камней. Кучер, дубина, попался в примитивную, древнюю, как мир, ловушку.
Из кареты вылез хмурый, державшийся за прострелянное плечо ректор. Он покосился на сидевшую на землю девушку. Лицо его сделалось каменным. Качнув карету на рессорах, с кряхтеньем из нее вылез пухленький аркканцлер и с улыбкой посмотрел на разбойников, как на дорогих гостей.
Грабители струхнули, увидев столь радостное приветствие.
— А я уж думал, что помру от скуки в дороге, — прокомментировал улыбающийся от уха до уха радостный архимаг.
Главарь банды вскинул на плечо магическое оружие, чтобы всем стало понятно, кто здесь главный.
«Откуда у крестьян взялось оружие?» — подумала Айрис. Девушка осторожно, чтобы не спровоцировать разбойников, встала и отряхнула испорченное платье.
— Так-с, граждане пассажиры, потрудитесь поделиться с нищими крестьянами всем тем, что имеете. Деньги, драгоценности, одежду, безделушки, еду и прочее скидывайте в мешок — все пригодится сирым и убогим. Карету мы тоже реквизируем и этих аппетитных созданий.
Хищный взгляд стрельнул в ящериц, поверх повязки закрывавшей лицо. Испуганные транспортные средства заметались среди оглобель, стукнулись узкими лобиками и упали каждая со своей стороны.
— Це-це-це… — прокомментировал главарь. — Нервные какие, ну, пусть полежат!
Солнце зашло за горизонт, по углам кареты сами собой зажглись магические огни, осветив все вокруг.
Крупные красные капли образовали лужицу под ногами Лавеля.
Он прислонился к карете. Небольшое движение привлекло вооруженного разбойника.
— Помогу-ка я вам, вы что-то не спешите делиться с несчастными бездомными своими богатствами! — он направил оружие в сторону ректора. Улыбка сползла с лица архимага.
— Вы все равно раненого по дороге не дотащите — слабая дамочка в кружавчиках и седой старикашка, так что вам он обуза! — закончил главарь.
Дальше для Айрис завертелось все слишком быстро, чтобы она смогла что-то понять и осознать. Первее всех в этой ситуации среагировала Фоля, пока старик снимал с плеча свой магический посох, книга прыгнула в руки девушке и открылась на странице.
Ведьма, не помня себя от страха, быстро и громко прочитала появившееся там заклятье. Лицо Лавеля вытянулось. Маг замер с посохом в руке. Разбойники удивились не меньше: некоторые из них таких слов не знали.
До девушки спустя пару секунд абсолютной тишины дошло, что она сказала. Из трех слов только первое было условно-приличное.
Пушка загрохотала по земле, бандит согнулся пополам и стал хватать себя за пах. Нечто шевелилось под его руками. Штанина дергалась, по ней что-то ползло вниз. Испуганный бандит пытался поймать то, что там шевелилось. Нечто выскочило из штанины, радостно топорщась в небеса, под этим нечто мелькали маленькие розовые ножки.
Штуковина бегала кругами вокруг бандита. Последний орал благим матом и пытался поймать драгоценность. Вокруг него такими же неровными кругами бегали остальные неудавшиеся разбойники, пытаясь поймать отсоединенное сокровище.
Подпрыгнув, радостная штуковина побежала по дороге, мелькая розовенькими пяточками. Веселой вереницей остальные поскакали за ней. Догоняя друг друга и играя в салочки, они перепрыгивали друг через друга.
Вопя нечленораздельные слова, несчастные бандиты кинулись догонять потерянные части. Топот ног и ножек стих вдали. Пыль, мелькавшая в свете фонарей, улеглась.
