Он бился лобиком в стенку лягушачьей икры и карябал единственным торчащим из морды клыком ее поверхность изнутри.
Взвизгнув, девушка отбросила липкую гадость в сторону. Взгляд ее поднялся выше. Груда таких же шаров высилась над ней, и в каждом шевелилась маленькая тень. То, что они с Фолей приняли за жемчужину, был огромный пузырь, стенки которого были наполнены этими демоническими икринками.
— Иди! — позвал ведьму ректор. — Отнеси парня на поверхность. Он, конечно, русал но только на четверть — долго под водой дышать не сможет. — Айрис кинулась к своему другу.
Девушка оттолкнулась от дна и стала всплывать. Вот когда понадобился маленький хвостик на корме! Любопытство пересилило, и, перехватив друга поудобнее, она все-таки глянула вниз. Под ней на глубине разгорался нестерпимо сияющий, выжигающий все на своем пути голубой беспощадный вихрь. Он жег все водоросли и камни демонических зародышей. В центре этого вихря, подняв две руки вверх и сжимая в них посох, стоял Лавель.
* * *
Ведьма вынырнула на поверхность. Подхватив под мышки бездыханного Тедди, продираясь сквозь прибрежные водоросли и камыши, она вытащила своего друга на берег, уложила на траву и обессиленно плюхнулась рядом.
В центре реки мерцал магический свет, освещая берег и клубящиеся грозовые тучи над ними. Спустя долгие пятнадцать минут свет погас, рябь на воде улеглась, в ее зеркальной глади снова отразилась луна.
Вскоре на берег реки, прихрамывая, выбрался Лавель, с плеча свисали водоросли. Он брезгливо сбросил их рукой. Волосы прилипли к лицу, с одежды ручьями стекала вода. На шеи виднелись жаберные шли, таким-то образом он дышал под водой. Ректор, прямиком направившись к парочке, лежавшей на берегу, усердно копошился рукой в кармане, выискивая что-то. Найденное он бросал на землю.
— Не то, что надо, — бормотал он про себя. — Опять не то!
Трубка, сверток, огниво полетели на землю. Ректор снова запустил руку в карман, на этот раз глубже, достал, посмотрел на ладонь.
— Вот оно! — небольшой пузырек с изображением светящейся поганки на этикетке и пробкой, запаянной красным воском.
Приподняв голову Тедди, он влил все содержимое ему в рот и зажал.
Тедди закашлялся, на висках его выступил пот. После серии судорожных вдохов, когда у Айрис практически остановилось сердце, ее друг задышал спокойнее.
Из тела вылетел клубящийся сгусток тьмы и опустился на дорогу.
— Экстракт из водяных трав и поганок, они растут только в затопленной местности. Похоже, этот засранец, — ректор показал пальцем на сгусток, — пытался не допустить их роста и осушить заливные луга четы Риэль, чтобы иметь время размножиться и захватить власть над остальными. Через несколько недель на этих плантациях не было бы ни одного не помеченного темными человека. Все они были бы одержимы: от родителей этого парня до последнего работника и даже лошади, звери и птицы были бы в их власти.
Тедди шевельнулся, открыл глаза. Удивленно осматриваясь, он поднял руку и потер огромную шишку на лбу.
Сгусток заклубился сильнее, из него полетели клочья темного тумана, он сжался плотнее в шар и… развеялся.
На дорожке сидела обычная лягушка, но с тремя глазами, пупырчатая кошмарно безобразная жаба.
— Квок! — надул зоб лягух.
— Принял-таки свою истинную форму! Что, не понравилось лекарство, сейчас я тебя! — ректор поднял свой посох.
Из кустов вылезла потеряшка-мурка. Наткнулась на возмущенного жаба, сидящего на дороге, понюхала лягушачью лапку. Ударила, подбросила в воздух, поддев когтем.
Айрис и Тедди в голос закричали: «Фу! Мурлыка! Не тронь!»
Мелькнули кошачьи зубы.
Глоть.
Кошка облизнулась… Обнюхала пустое место, где только что сидел лягух.
Ошарашенный ректор так и остался стоять с поднятым в руке посохом.
— Мдя… Какой бесславный скорый конец, — прокомментировал произошедшее Тедди. Он сидел на земле мокрый, бледный, голый по пояс, но прежний, таким каким его запомнила ведьма.
* * *
Над рекой вставало солнце.
Волосы Айрис высохли и весели сосульками. Их украшали водоросли и ветки, торчащие во все стороны. Воздушное дыхание восстановилось, плавники втянулись в тело, но черная чешуя так и осталась торчать на боках и лице. Девушка старалась не обращать внимания, куда больше ее волновал рыбий хвостик, торчавший из копчика. Она стыдливо одергивала зеленую рубашку Тедди, которая еле-еле прикрывала все, что требуют прикрывать приличия.
Дыру в Темную Империю нашли ездовые ящерицы, проснувшиеся и завтракавшие в камышах. Именно оттуда и выползла в водоем та черная тварь, прикинувшаяся лягухом.
Достав из-под сидения повозки маяки, Айрис и Лавель деловито потыкали их вокруг черноты.
— Интересная модификация, — сказал Тедди, подойдя сзади. Вокруг провала в иной мир неровным кружочком плавали черные лилии, вместо красных мухоморов.
Ведьма боязливо посматривала на ректора, боясь нагоняя и разноса. Но Лавель принципиально не замечал ее, он седлал шестиногую тягловую лошадь, одолженную у родителей Теда.
Мурлыка забралась на повозку и свернулась клубком, похожая на стог сена, свисавший со всех сторон. На ней разлегся маг и, заложив руки за голову, сопел в две дырки.
Айрис и Тедди сидели на козлах, грязные, в тине, время от времени зевая после бессонной ночи. Шестиногий тяжеловес тянул повозку. Сзади шли ездовые ящерицы, держась за кошачий хвост.
* * *
Карета и две повозки медленно ехали в гору.
Айрис была наказана. В ее руках был толстый том про одержимость темными демонами. Его надлежало прочитать от корки до корки. И выучить! Время от времени девушка почесывала отстающие от кожи черные чешуйки. Медленно, но верно они отваливались.
Обидно было резюме Лавеля:
— Глупая! — короткое снисходительное слово, обидевшее девушку больше чем что-либо. Даже лекция о том, что Айрис еще не совсем взрослая, не могла так сильно ее задеть.
«Грош цена ей, как магу, если она так легко попадается в простейшие ловушки темных. Неграмотна, не может отличить обычную одержимость от своего друга. К тому же у нее явно не хватает мозгов, чтобы не колдовать неизвестные заклинания, да еще сама на себя!»
Таково было резюме опекуна. В общем, судя по всему, Лавель решил всерьез взяться за ее воспитание и обучение. К великому ужасу Айрис.
Теперь он постоянно следовал за ней. Не оставлял ее наедине с Тедди и не терял из виду.
Возможно, ректор решил: если девушка будет больше учиться, то у нее не будет времени влипать в неприятности. Как он ошибался!
Карету покачивало. Время от времени девушка стреляла глазами на руки ректора. Фоля, искусно притворяясь просто книгой, была открыта на самой середине. Невозмутимый Лавель, облизывая палец, переворачивал страницы, читая.
