Айрис встала на четвереньки, отползла под прикрытие кучи руды и, поколебавшись, немного расстегнула последние пуговицы на пижаме. Подумала. Скинула.
«Ох, стыд-то какой!» — Перед глазами на минуту мелькнули голая грудь и кубики на животе. Айрис потрясла головой, сбрасывая наваждение.
Взяв кусок руды, со вздохом стала обмазывать себя черной пылью. Между ладоней пробегали искры.
«Что она знает о перевёртышах?» — похитители без сомнения были ими.
Они могут трансформироваться и изменяться, превращаясь в разных животных. Поэтому надо вести себя так, как будто за тобой охотится стая диких. А чем животные от людей отличаются? Правильно — острый слух, нюх и зоркий глаз.
Здесь, куда ее принесли, стоит невообразимый шум. Значит, какими бы слухастыми они ни были, им не услышать ее. Нюх? Здесь так воняет серой, гарью и магической рудой. Ее запах потеряется среди этой вони. Остается только зрение, но с этим она справится. Есть еще одна вещь.
Второе зрение — магическое.
Айрис знала, что некоторые особо одаренные маги могут видеть силовые линии и изломы, черпать магию не только из своего тела, но и из окружающей среды, в основном, это маги-стихийники. Чары они видят, как некоторые змеи тепловое изображение. Все, что наделено магией, светится зеленым разной степени интенсивности.
«Допустим, магическая руда, выплавляемая в печах, сильно фонит, также это зрение может преломлять сияние необработанной руды, в ней содержится сырая неприрученная магия, которая как хочет, так и ведет себя. Здесь слишком много чародейского излучения, при таком преломлении, если я сама буду излучать сырую магию, меня не увидят на фоне этих куч».
Сейчас девушка остервенело натирала себя искрящейся пылью, да еще и положила по булыжнику в карманы пижамы, чтобы магический фон от неё было сильнее. Штаны она пока не решалась снять.
Остается только обычное зрение. Это фигня.
«Что она знает о доменных печах?»
То, что иногда плавку требуется остановить, если процесс выплавки волшебной руды пошёл не так. Значит, где-то должен быть предохранительный клапан или стоп-рычаг.
С противоположной стороны кучи, на краю которой сидела девушка, стали осыпаться камни.
Ведьма насторожилась и замерла, вжавшись в породу. На огромную кучу взбирался, обнюхивая воздух, здоровый, черного цвета медведь гризли.
* * *
Лавель, как идиот, стоял с часами на стене.
— Пять минут…
За его спиной торчали четыре голых кола, пол был усеян нашинкованной соломой. Равен Лавель со злости ударил по торчащей из пола балке.
— Десять минут… да, где ее черти носят! — его глаза через каждые три секунды обращались в сторону, откуда должна была появиться бегущая адептка. Крепость хоть и была огромной, ее можно было пешком обойти за полчаса. Ректор забеспокоился.
— Да сколько можно!
В вышине над башнями затрубил рог.
Тревога!
Все забегали, что-то случилось.
Лавель сорвался с места и побежал.
Спускаясь со стены по каменными ступенькам, ректор наткнулся на бегущую со всех ног Сигги. Он схватил девушку за плечи, удерживая ее.
— Что случилось? — девушка дернулась, но Лавель ее держал крепко.
— Отпустите меня!
— Я, кажется, спросил, что случилось?
— Вам какое дело? — огрызнулась вздорная валькирия. — Вы чужак, нечего совать свой нос в наши дела.
— Так, либо я получаю ответы от вас, либо от вашей матери, госпожи Гейль, — девушка насупилась, но ответила:
— Предохранительные клапаны…
— Что? — не понял ректор.
— Сорвало предохранительные клапаны в цехах, где идет плавка и в шахтах, где выработка, — девушка показала пальцем в сторону. Где-то за замком клубы белого дыма взлетали вверх, смешиваясь с затягивающими звездное небо серыми тучами. Стал накрапывать дождик.
— У меня плохие предчувствия. Ты знаешь, как пройти туда?
— Нельзя этого делать!
— Я не спрашиваю, можно или нельзя, мне надо туда попасть!
— Я хотела сказать, что это невозможно: цеха герметичны, переборки закрыты. К тому же я должна найти его величество — собачьего принца, — Сигги смешила носик. — Мама приказала.
— Потом найдешь, есть ли способ как-нибудь пробраться туда, может, через этот клапан? — что-то подсказывало Лавелю, что, если где-то какая-то заварушка, его воспитанница окажется как раз в эпицентре событий.
— Если вас не пугает быть сваренным заживо…
— А вообще есть какой-то способ туда попасть?
— Собачий принц знал об этом, — нехотя сказала Сигги.
— Да, кто такой этот твой принц? — закованная в латы девушка удивленно вскинула брови и посмотрела на него.
— Как кто? Мой брат! — истерично взвизгнула девушка.
* * *
Вокруг клубился туман. Удушающая влажная жара была, как в тропиках, каждый вздох давался с трудом.
Айрис приведением скакала среди вагонеток и куч руды. Сзади штаны были разодраны когтями медведя-перевертыша. Гризли не успел схватить шуструю, как белка, ведьму.
Оттолкнувшись от кучи камней, она кинулась к красному рычагу. Этот рычаг выделялся из десятка других серых и невзрачных. Яркий, опасного цвета.
«Как можно быстро остановить печь, в которой пылают тысячи тысяч магических градусов, непрерывно поддерживая собственную реакцию? Правильно — затушить.
Сверху хлынул поток ледяной горной воды. У ведьмы хватило мозгов броситься со всех ног подальше от печки. Гул и грохот от шипения воды заглушил даже работу механизмов. Айрис сбило волной огненного воздуха. Вверху, над печью, открылись предохранительные клапаны и со свистом стали всасывать горячий пар вверх.
Ведьма встала из лужи теплой воды. Вокруг одна за другой печи автоматически отключались. Столбы пара поднимались к потолку.
«Кажется, меня не погладят по головке за то, что я остановила все», — подумала девушка, стирая черную посверкивавшую зелеными искрами магическую пыль.
За ее спиной встала, качаясь, черная тень. Верные мурашки предупредили об опасности. Как кузнечик она отпрыгнула в сторону.
Теперь девушка понимала, почему ректор такой нервный. Пообщаешься с монстрами и нелюдями — тоже станешь дёргаться.
На нее, шатаясь, шел гризли. От него воняло мокрой псиной, с покатых плеч срывался пар. Ошпаренная шкура то там, то здесь была в проплешинах, шерсть свисала сосульками. Взгляд девушки упал за спину медведя.
Она уже ничего не боялась. Благодаря тренировкам и дракам с монстрами в дозоре, Айрис стала сильнее физически и морально. Чего бы эти похитители от нее ни хотели, они не получат ничего. Ни денег ее дедушки, ни ее жизни!
