– Не торопись, слышал я, тут неподалёку ведьма одна живёт. Сводим к ней Даниила, пусть она узнает, кого он обидел. А потом найдём охотника, что стрелял в него, и там решим, что делать.
Молодцов слушал их, мягко говоря, оторопев. Варяги не просто поверили его рассказу, они восприняли его как должное! И сейчас собирались делать что-то, чтобы исправить произошедшее, хотя Данила их больше ни о чём не просил. Настоящие друзья!
Время ещё не подошло к полудню, как братья вернулись и радостно сообщили:
– Нашли ведьму, она берётся тебе помочь. Заплатить, само собой, ей придётся, но люди о ней хорошо говорят. Идём!
Ведунья жила на отшибе за стеной, как и Вакула, только на северной стороне. Добраться до неё не составило труда, тропинка была нахожена. Варяги остались снаружи, а Данила, не без волнения, вошёл в избу. Возможно, внутри обстановка была призвана внушать страх и трепет простому землепашцу, но для Молодцова все эти вязанки трав, шкуры на стенах и непонятного рода талисманы ровным счётом ничего не значили. В каждом доме, где он бывал, имелось точно такое же «убранство»: шкурки, сухая трава по стенам, очаг в углу и какой-то домашний алтарь. Словом, жилище не было похоже на избушку Бабы-Яги, во всяком случае, как Данила её себе представлял, и сама ведунья не была похожа на выше означенного фольклорного персонажа. Одета она была, правда, в лохмотья, увешанные непонятными фигурками, на голове – хоть в доме было довольно жарко – носила шапку с небольшими рожками, из-под неё торчали в стороны немытые вихры бурого цвета. Возраст… Вот возраст её Данила затруднялся определить: вроде не старуха, коль без морщин, но и не молодая девка уж точно.
– Пришёл? – каким-то странным голосом, с хрипотцой, но звонким в то же время, поприветствовала его ведунья.
– Пришёл, – кивнул обережник, развязал кошель, высыпал на столик перед ней серебро.
– С этим погоди пока.
Хозяйка поднялась – роста она была небольшого, Даниле по шею, – обошла несколько раз обережника, причмокнула.
– Да, странен ты, необычен. Понятно, почему ведун о тебе всё хотел разузнать.
Молодцов фыркнул: если колдунья рассчитывала этим произвести впечатление на него, то ошиблась. Мало ли, откуда ей стало известно о его приключениях на волоках, может, кто из варягов проболтался или вести дошли. А если она и правда что-то там углядела – в астрале или где ещё, то тоже ни о чём не говорит пока.
– Я к тебе пришёл не за тем, чтобы лесть слушать, – холодно ответил Данила.
– Ой, груб ты да неучтив. Кто же так с женщиной говорит у неё дома, да ещё с ведуньей? Не боишься меня?
– Тебя? Не боюсь, иначе бы не заявился сюда. А что до учтивости, ты сама ко мне обратилась: ни здрасьте, ни пожалуйста.
– Где это видано, чтобы хозяйка первой здоровалась!
Колдунья подпёрла бока кулаками. Даниле начала надоедать эта игра:
– Ну, здравствуй, черноокая, солнцеликая красавица, рад в твой дом прийти, прости, имени твоего не знаю.
Молодцов как-то сам собой выделил интонацией слово «имени», отчего вышла какая-то двусмысленность, но он суть этой двусмысленности уловить сам не смог.
Ведьма помолчала, загадочно улыбнулась и неожиданно серьёзно продолжила:
– И тебе здравствуй, богатырь сильномогучий, странник далёкий, – и вдруг другим тоном, насмешливым: – Ладонь дай мне свою посмотреть.
Данила протянул руку. Ведьма смотреть на неё не стала, а закатила глаза к потолку и принялась водить по ладони пальцем, что-то нашёптывая. Внезапно замолкла, отступила на шаг.
– Ох, странен ты, ох и странен. Вроде не кромешник, а путь твой лежит не отсюда.
– Я не здешний, это ты верно заметила. Мне бы узнать, как обратно вернуться.
– Хм… Я могу поглядеть, откуда и куда за тобой путь-поводок тянется, время как раз подходящее. Снимай крест и садись, а я пока воды принесу.
– Нет.
– Что нет?
– Нательный крест свой я не сниму.
– Если не снимешь его, я ничего увидеть не смогу, – заявила колдунья.
Данила пожал плечами:
– Нет, значит нет, прощай тогда.
– Погоди, меня, что ли, боишься или Веры своей стережёшься? А сам нож на поясе с наговором носишь.
Нож? Данила глянул на пояс. Подарок Вакулы! Ничего себе, так кузнец, оказывается, ещё и настоящий колдун, вот это новости.
– Наговор там или нет – это подарок друга. А крест свой. Я. Не. Сниму, – отчеканил он. – Другого способа нет?
– Нет.
– Тогда – прощай. Серебро себе оставь: может, пригодится или доброе дело какое задаром сделай.
Данила уже собрался уходить.
– Постой, – окликнула его ведьма, – не годится. Ты пришёл ко мне, значит, я тебе помогу. Я ж как лучше хотела, а ты свой выбор теперь сделал сам, – прозвучало это как угроза, но Молодцов не отреагировал, ждал продолжения. – Кто уйти хочет, тот в канун Праздника должен прийти на то место, из которого в наш Мир попал, и очень-очень сильно захотеть вернуться обратно. В эту ночь все двери между мирами открываются. Только как ты будешь в одиночку, без поводыря, без проводника, за Кромкой блуждать, я не знаю, – сокрушённо покачала головой ведунья. – Тут всё от твоей воли зависеть будет: может, и попадёшь домой. Может, Бог твой тебе поможет.
– А я кого-нибудь могу взять… ну, с собой?
– С собой?! – ведунья изумилась, наверное, как гридень, у которого попросился в бой несмышлёный отрок. – А что, можешь попробовать. Только и он очень сильно хотеть должен уйти с тобой. Но если заплутаете там… Пожалеешь, что в рабах не остался.
Хозяйка избушки захохотала, громко, раскатисто. Данила не стал ждать, пока она отсмеётся, коротко бросил:
– Прощай, – и собрался уходить, но его опять остановили.
– Постой, друзья просили тебе амулет какой-нибудь вручить. Так вот держи, – ведунья протянула фигурку, вырезанную из дерева, по форме напоминающую птичку.
– Для чего он?
– Не знаю, может, пригодится. И ещё нож твой на поясе против зверя помочь способен.
– Против какого?
– А того, что вам на пути встретится.
Вот ведь… Нострадамус без яиц.
– Ладно, бывай, если твои советы и в самом деле помогут, вернусь…
«А куда же тогда я вернусь?» – подумал Данила.
– Ну, тогда просто, бывай.
– Ага, как скажешь. Ты уж не оплошай, выбери ту, какую надо, – насмешливо бросила в спину ведьма, Молодцов совсем не понял, о чём она.
Путь предстоял недалёкий, следовало выбрать: либо нанять лошадей, либо проделать оставшееся расстояние до нужной деревеньки на своих двоих. Данила честно признался, что по части верховой езды он ещё больший неумеха, чем во владении мечом, когда только пришёл наниматься охранником к Воиславу. Варяги спокойно восприняли это заявление, должно быть, привыкли к странному товарищу, а уж после его признания о том, что он пришёл из другого мира, вряд ли что-то ещё их могло удивить. Все знают, что в Йотунхейме или Нифльхейме всё не как у людей.
