– Да не переживай ты так, если бы Варяжко убили, знаешь, какой вой бы уже стоял, – ляпнул Ломята и замолчал.
Сообразил, как утешить, блин. Сегодня не убили, а завтра?
– Шибрида, – вдруг тихо сказал Скорохват, – я, конечно, не такой хороший воин, как Варяжко, и никогда не смогу его тебе заменить. Но если ты позволишь, я постараюсь стать тебе хорошим братом по оружию.
– И я, уж поверь, моя пара рук лишней тебе точно не будет, – сказал Ломята.
– А без меня вам точно не обойтись, – поднялся Данила, все по привычке засмеялись, хотя никто больше не считал его бойцом-неумехой.
Шибрида оглядел всех с благодарностью.
– Братья, – задумчиво сказал он, – а почему бы и нет. Эй, вы, – это холопам, – несите братину. А мы подождём Клека и всё устроим. Пусть мы сегодня найдём новых родичей!
Ненасыть на следующий день удалось преодолеть без потерь. Ещё через сутки караван вышел к новому порогу. Он был почти так же грозен, как Ненасыть, зато, преодолев его, корабли оказались в огромной тихой заводи, напоминавшей озеро или даже море. Течение здесь было спокойным, и многие корабли, как и ладья Путяты, встали на ночёвку прямо посреди реки.
Утром «Лебёдушка» вслед за боевыми ладьями продолжила путь и почти сразу оказалась перед очередным порогом. Оговорив всё с сотником заранее, Вуефаст повёл ладью по фарватеру боевых ладей и преодолел пороги, не выгружаясь. Даниле во время этого сплава пришлось, конечно, пережить пару неприятных минут, когда киль чиркал о дно или борт пару раз проехался по камню. Но главное: не надо было совершать муторный переход вдоль берега, и «Лебёдушка» вырвалась на речную свободу. Однако это были ещё не все препятствия, через день путешествия (все пороги отстояли друг от друга на небольшом расстоянии) ладьям пришлось преодолевать ещё один порог, последний. «Лебёдушка» и с этим справилась, не приставая к берегу.
На этом трудные волоки закончились. Семь скал, семь порогов
[5] остались позади, а впереди ждало море!
Глава 20
К морю
После порогов плавание по Днепру иначе как вольготным не назовёшь. Широкая спокойная река несла свои воды мимо бескрайних степей в Чёрное море. Веслами почти не работали, из обязанностей – только дежурства по ночам. И погода стояла по-осеннему отличная. Было так здорово скинуть одежду да проплыть пару сотен метров в парной водичке, что, собственно, обережники и делали, правда не отплывая от ладьи и загорая на ней же. Печенеги хоть не тревожили, но опасаться их стоило.
Ближе к устью Днепр разлился на множество рукавов, по одному из них караван добрался до небольшого, но крепкого городка, стоящего в уютной бухточке. Назывался городок – Олешье.
В нём в кремль посадника и пригласил княжий сотник всю ватагу Воислава, для напутственных слов, так сказать. Сотник, дядька среднего возраста, выглядел довольно устало, что неудивительно после такого похода, но поприветствовал всех уважительно, предложил испить мёду и только потом перешёл к делу.
– Видел я, Воислав, твоих людей в бою и тебя самого. Что ж, одобряю я выбор князя, такие воины Руси пригодятся. Ведомо мне, поручение у тебя важное, какое, спрашивать не буду, не моё дело, но людей по воле князя дам. Самых лучших. Отрок, позови Дровина и Айлада.
Юноша в кольчуге вскоре привёл двух воинов. Выглядели они как надо, пускай и без доспеха, который наверняка лежит, хорошо смазанный, в сумах за спиной. Отменная мускулатура заметна даже сквозь рубахи, взгляд матёрых воинов. Дровин, словенин, имел крупный мясистый нос и носил круглую русую бородку. Айлад, варяг, – скуластый, с выступающими бровями, точно скандинавской крови.
– Вот смотри, какие воины, в самом деле лучшие. Дал бы и больше, но сам понимаешь: каждый человек на счету. Ещё деньги, серебро на коней, которое князь велел передать, если все благополучно пороги пройдёте. Лошадки-то на Дунае подешевле будут, – сотник маслено улыбнулся. – Если что ещё нужно, говори, помогу, чем смогу. Припасом, стрелами.
– Да. Клек.
– Послушай, воевода, у тебя в войске есть гридень, Слобудом зовут. У него есть конь, раньше он под моим седлом ходил, а теперь у твоего воина. Разреши мне с ним поговорить об этом коне, чтобы он продал мне его. Любые деньги не пожалею, так и скажи ему.
– Знаю я того гридня. В Ирии он, убили печенеги на Ненасыти. А конь… Добро, покупай, если признает. Я его коня видел – настоящий зверь.
– Признает, ты не переживай. И о Слобуде, о коне его и подвигах не забуду. Закажу Баяну – весь Киев о нём петь будет.
– Добро. Выпьем тогда, други, за наших братьев, чтобы им в Ирии хорошо было!
И все подняли кубки, включая Дровина и Айлада, и почтили память погибшего воина.
– Мал, неси братину, – после этого приказал Воислав. Обережник стрелой метнулся выполнять приказ. Наступил важный момент.
Братину наполнили мёдом, сначала отдали её сотнику, тот отпил, передал «новобранцам» обережной ватаги. Первым её в руки взял Айлад.
– Клянусь служить тебе, пока мы не вернёмся из земли Булгарской на Русь, биться за тебя, идти куда скажешь, если от всего этого не будет вреда моему князю, пусть Перун услышит мои слова, – произнёс варяг, коснулся рукой усов, сердца и рукояти меча. Отпил и отдал чашу Дровину.
– Клянусь быть верным тебе в походе, исполнять всё, что скажешь, если это будет не во вред князю Киевскому, да накажет меня Хорс и Велес, если отступлюсь от своего слова, – он тоже сделал глоток, вернул братину Воиславу.
– Да будет так, пусть каждый из нас сражается за своего брата по скамье, как за родича, и так будет, пока мы не исполним поручение князя или не вернёмся в Киев, – батька, пригубив, отдал чашу Вуефасту, и она пошла из рук в руки обережников, строго по старшинству. Мал, отпивший последним, отдал братину Воиславу.
– Боги увидели нас! – рыкнул тот на весь зал.
– Свидетельствую! – пророкотал сотник не хуже.
Всё, теперь Айлад и Дровин стали людьми Воислава, а у Данилы появилось на два брата по скамье больше. Он улыбался про себя, осознавая, какой сильной стала дружина Воислава за этот год, и не только благодаря подкреплению. Но парней им подослали крутых, ничего не скажешь. Айлад сел к варягам, а Дровин, так получилось, рядом с Молодцовым, и тот мог его получше рассмотреть: взгляд суровый, но не садистский, лицо загорелое, а лоб белый из-за шлема, на большом пальце мозоль от кольца, которым тетиву натягивают. Знать, немало помотался по степи в это лето.
– Ну что, други, выпьем за будущий поход, чтобы боги вам послали удачу! – не унимался сотник. Выпили, закусили. – А назавтра с утреца съездим на охоту, у нас под городищем туров степных видели, вот их взять на рогатину то ещё удовольствие!
