– Нам мешкать недосуг, отплывать надо, – напомнил Воислав.
– Пустое, успеете ещё. Всё равно караван отдыхает пока, подтягивается, а выходить лучше всем вместе из устья. На море тоже волки встречаются, не хуже печенегов, а потом уж море вольное, как боги решат. Тем более обережников своих всех вместе проверить в седле нужно, добрая охота для этого самое то.
– Верные слова, будь по-твоему, но через день мы выходим в море со всем караваном или нет, – отрезал батька.
– Пойдёте со всеми, не беспокойся, ну а теперь давай лучше кубки подними, чтоб всех печенегов вши сожрали, осталась только пара сотен нам сабли смазать.
Княжья дружина перепилась крепко – релакс после тяжёлого перехода, но с восходом солнца почти все были уже на ногах. Крепкие ребята, ну и ещё всем хотелось размять ноги на твёрдой земле или на коне. Седло Даниле выдали со всей упряжью, лошадь тоже: серую мохноухую, главное – опять спокойную и невысокую.
– Ну что, Даниил, не опозоришься-то перед дружинниками, может, тебе это… больным сказаться, – ехидно поинтересовался Клек.
– Сам ты больной, на голову ушибленный… чистый берсерк, – ответил Данила.
Всунул ногу в стремя, оттолкнулся… блин, а со стременами реально удобнее в седле сидеть.
Конёк его удивление проигнорировал, ему, похоже, на всё было по фиг, кроме свежей травы в яслях, бедолага, ещё не знает, с кем связался. Выезжал из конюшни Данила с таким же трепетом, с каким полный чайник первый раз покидает стоянку автошколы, но живой конь отличается от железного тем, что у него имеются мозги и побольше, чем у некоторых выпускников автошкол. Так что «выезд с парковки» прошёл без проблем, хотя, разумеется, то, как сидел на лошади Даниил, не укрылось ни от дружинников, ни от обережников, но никто не стал шутить или делать замечания, включая Айлада с Дровином. Последние двое, кстати, смогли изрядно удивить Молодцова: когда охотники уже собирались выезжать из крепости, они вытащили из чехлов какие-то длинные кривые палки. Данила начал гадать, зачем они им – зайцев, что ли, на бегу сшибать? Потом обережники упёрли эти палки в луки сёдел, поднатужились, согнули, накинули тетиву, и у них в руках оказались сложносоставные луки дельтовидной формы, хорошо знакомые Молодцову по множеству описаний и реконструкций в исторических книгах. У остальных дружинников луки просто уже были снаряжены. Не, ну фига себе, какой же натяг должен быть у этаких упругих конструкций.
У обережной ватаги были свои луки, но северные, охотничьи, на зверя или викингу пониже щита в бедро стрелу послать, а тут оружие поставлено против брони, за сотню шагов стрелы кидать. Луки эти были единственное, в чём «новобранцы» превосходили остальных обережников, у варягов и Скорохвата доспехи так и вовсе чуток получше были.
Вся охотничья партия весёлой кавалькадой направилась к рощице, куда вели следы туров, и стала брать её в оцепление. Впереди всей ватаги обережников гарцевал Клек на Грозомиле, у него с конём возникло полное взаимопонимание, и смотрелись они круто. Обережники не завидовали, не пытались обогнать, наоборот, гордились, знай наших! Воиславу объяснили, куда ему с его ватагой встать, чтобы встречать зверей, которых поднимут загонщики. Как гостям им выделили самое перспективное место. Вот радость-то.
Путь обережников пролегал мимо пересохших плавней, в которых шуршал камыш, Данила трясся в середине группы, но услышал неожиданный вопрос Шибриды, обращенный к Дровию:
– Брат! Поохотимся?!
– Давай, – ответил Айлад.
Шибрида засунул в рот пару пальцев и оглушительно свистнул.
Из камыша с громким хлопаньем поднялась стая уток. Дровин и Айлад хором вскинули луки с наложенными стрелами, проследили ими за стаей, оттянули тетиву так, что «рога» выгнулись к рукояти в центре, отпустили и… пошли, пошли лёгкие дальнобойные стрелы. Данила даже не пытался посчитать, на какую высоту и какое расстояние по дуге преодолели стрелы, да и не важно, главное, обе стрелы поразили свои цели, и утки по крутой спирали, отчаянно теребя крыльями, упали на землю. «Новобранцы» сами подъехали к ним, добили и спрятали в седельные сумки.
– Добрая уха будет под вечер! – сказал Ломята.
– А что, турьей печени не хочешь отведать? – улыбаясь, спросил Клек.
– Отведаешь ты, как же, разве только хвост от тура погрызёшь, – вмешался Скорохват. – Сотник точно для себя самое лучшее место оставил.
– Всё бы вам о жратве, – укорил Шибрида, – какая охота пропадает, сейчас бы сокола сюда, эх.
Молодцову, если честно, на охоту было по фиг, полуторачасовая поездка верхом стала его выматывать. Общую команду «стой» он встретил с облегчением, но слезть на землю ему не дали. Тура весом под тонну лучше встречать копьём на коне, а поскольку в ватаге Воислава было не так много всадников, способных на полном скаку остановить рогатиной животное весом под тонну, батька распределил их по отрядам обережников.
Данила попал в команду к Шибриде вместе с Жаворонком и Айладом. Главное удовольствие достанется старшему варягу, а остальные должны будут всячески ему помогать. У Данилы для этого имелись с собой три сулицы.
С дальней стороны рощи затрубили рога, потом послышался лай собак. Охота началась!
– Слушай, если сотник тура себе брать хочет, может, нам хоть кабан достанется или косуля? – поинтересовался Жаворонок.
– Если честно, мне по фигу, – ответил Данила, – лишь бы этот зверь съедобным оказался и побыстрее вся эта кутерьма кончилась.
Но как оказалось, Жаворонок как в воду глядел, кабан действительно был, но достался он как раз княжескому сотнику, а на обережников из кустов вылетело несколько центнеров ярости с острыми рогами. Издалека тур Молодцова не впечатлил: ну обычный бык, сильно на домашнего смахивает, только полохматее, наверное, это был тур-подросток, и поэтому он оказался очень злым и яростным.
Первым на него бросился Воислав, он твёрдо держался в седле, грамотно направил копьё, но лошадь в последний момент испугалась, шарахнулась от быка и поплатилась за это жизнью. Рога тура поддели оплошавшее животное, опрокинули вместе со всадником. Вовремя подоспел Вуефаст, рубанул секирой на полном скаку по торчащему крестцу, отвлекая от Воислава. Тур с рыком, достойным льва, развернулся, погнался за новым противником, сзади его с трудом настигали бойцы отряда Скорохвата, а вот лошадь Вуефаста легко уходила от преследователя.
Шибрида по весь опор мчался навстречу, Данила и остальные за ним.
– Отойди, старший, а ты, Клек, не лезь, – успел крикнуть варяг.
Вуефаст идеально вовремя отвёл свою лошадь на тура, чуть сбоку вылетел Шибрида и… то ли варяг промахнулся с ударом, то ли бык сам отвернул, но рогатина варяга взлетела вверх, а тур пронёсся дальше. Данила лишь увидел красные рога и коричневый бок, пронёсшийся мимо.
– Ага! – радостно закричал Клек. – Грозомил дай, аууу!
И следующим погнал на быка, издавая волчий вой. Данила, не без труда развернув коня, отлично видел Клека, в сверкающей броне, и Грозомил с такой же сверкающей шерстью, под которой при каждом движении переливались мускулы. Он скакал, не думая останавливаться, может надеясь одной свой мощью побороть тура. Наверное, от этого зрелища или от варяжского воя тур вдруг решил уклониться от столкновения. Затормозил всеми четырьмя копытами и юркнул в сторону. Клек успел нанести удар, но рогатина пришла в бок неглубоко и вырвалась, когда тур рванул дальше. В степь!
