– Слушай… вы, насты, все такие… ммм… сексуально озабоченные? Или только те, в ком течет королевская кровь?
– Хмм… – Элена даже споткнулась. – И ничего не озабоченные! Это люди холодны, как рыбы, размножающиеся раз в год! Это мы нормальные! Может, потому и живем долго, в несколько раз дольше, чем люди?
– А тогда почему у вас так мало детей? – не переставал я ковыряться грязным пальцем в открытой ране. – Почему так мало рождается детей?
Элена молчала секунд десять, потом как-то странно посмотрела на меня и выдавила слегка напряженным, холодным голосом:
– Никогда никому не задавай этот вопрос. Это ересь! Насты – богоизбранный народ, а богоизбранных не может быть много! И чтобы раз и навсегда завершить эту тему, сообщу тебе, демон бестолковый, – да, есть теория, что мы в борьбе за чистоту расы замкнулись, закуклились, не подпуская людей, не позволяя смешиваться нашим расам! Да, есть группа настов, которые так и считают, те самые отступники, которые участвовали в нападении возле гостиницы. Они преступники, которые попрали все наши моральные ценности и которые заплатили за свое кровосмешение гораздо меньшим сроком своей жизни и тем, что теперь они не имеют права переступить порог священной долины Настии, нашей колыбели, нашей родины, горячо любимой и вечной, как вечен этот мир!
– Хмм… этот мир, положим, не вечен, когда-нибудь схлопнется в черную дыру, – пробормотал я скороговоркой. – Но я тебя понял. Что, даже упоминания об этой проблеме у вас не любят?
– Можешь загреметь в темницу! – фыркнула Элена, ловя лицом с прищуренными глазами солнечные лучи и забрасывая руки на затылок. Эх, вот бы сюда фотоаппарат! Да заснять! Красотища же! И подписать: «Вечная красота!»
Нет, таким девушкам точно не стоит скрывать эдакую красоту под одеждой. Ей должны обладать все! Хмм… я в смысле – смотреть. А то звучит как-то двусмысленно. Долой разврат! По крайней мере, до ночи. Устал.
– То есть если ты говоришь о необходимости сотрудничества с людьми, о том, что смешанные браки необходимы для нормального деторождения, – ты преступник? – продолжал ковыряться, тем не менее следя за реакцией моей буйной спутницы. Мало ли, как она себя поведет? Это же Элена!
– Именно так. И не вздумай говорить об этом с моим папой. И мамой – тоже. Они даже по своему положению блюстители закона и должны искоренять эту ересь! А кроме того – истово верующие, следующие Пути Наста!
Она секунды три помолчала, затем добавила слегка увядшим голосом:
– Честно сказать, ересью заражены больше половины наших соплеменников. И если бы не крепкая власть, если бы преступников не карали за ересь… не знаю, что бы тогда было. Вернее – знаю. Раскол. Кровь. И гибель нашей цивилизации.
– Удивительно, что в подругах у тебя девушка из людей. Ты не находишь? – Я скосил глаза на Элену, нахмурившуюся еще больше. – При таком отношении к людям как ты можешь рисковать жизнью, чтобы ее спасти, как ты вообще ввязалась в эти неприятности? Непоследовательно, не находишь?
– Я люблю Амалию. – Голос Элены дрогнул, и я удивленно поднял левую бровь. («…любит ли Слонопотам поросят, и КАК он их любит?») – Ей единственной верю. Хмм… ну и тебе, демонская твоя морда! Кошатина! Сама не знаю почему – но верю. Ами чистая, удивительно чистая и правильная! Она как укор, как… как… я не знаю, как это передать! Рядом с ней и я делаюсь чище! Ну что так смотришь? Мол, у меня к ней не только дружеские чувства? Не без этого! Ну и что? Ну да, мы, насты, не считаем это позорным! В отличие от людей! Мы над их моралью! Дикой, грязной, животной! Мы Настоящие Люди, элита этого мира! Мы хранители древних знаний и настоящей морали, и только мы можем определять, что в этом мире морально, а что нет! И только так! Когда-то мы владели всем миром, а теперь…
– Теперь эти грязные, тупые, не понимающие настоящей морали люди, которые считают однополую любовь постыдной, загнали вас в захолустную дыру, из которой вы боитесь высунуть нос – не дай бог смешаетесь с победителями. Я правильно подытожил?
– Иди ты в зад! – констатировала золотоволосая «мыслительница», и дальше мы шли уже в напряженном молчании, думая каждый о своем.
Не знаю, о чем думала Элена, но я лично прикидывал – как бы мне выбраться из этого «Города Солнца» и при этом не потерять ни одной части своего красивого тела. Например – головы.
И мне теперь было не до красот благословенной райской долины, которую я так и не сумел как следует рассмотреть при свете дня (мы приехали почти в сумерках). Почему-то мне вдруг на секунду показалось, что вся эта красота фальшива, напускная, как очаг, нарисованный на куске холста. Ткни в него носом, и в дырочку будет виден убогий, пыльный подвал, ведущий в никуда.
Морлоки и элои… элои, доживающие последние дни и годы. Одновременно и жаль, и зло берет – ну почему разумные якобы существа могут быть такими тупыми? Такими самоубийственно глупыми? Неужели они не видят, что происходит вокруг них? Остатки некогда могучей расы, погрязшие в разврате, кровосмешении, в мелких интригах и дрязгах, паразитирующие на молодом, бурно размножающемся племени людей! Скоро, скоро фейри испытают на своей шкуре, что такое гнев народный!
Только вот мне в центре местной революции оказаться ну никак не хочется. Знаю, чем заканчиваются все эти выступления народных масс! Нет уж, мне ближе путь Китая, который взял все лучшее от всех режимов и попер вперед, вверх, как танк, штурмующий ключевую высоту.
Впрочем, и его путь был довольно-таки тернист. Увы, человечество никак не может продвигать прогресс без того, чтобы не поубивать часть соплеменников. Не хватает у него разума на бескровные перемены. Обделил Создатель этим самым разумом. И это печально.
Интересно, а может, этот мир все-таки Земля? Например, Земля сто миллионов лет назад. А что? За сто миллионов лет не только кости растолкутся в порошок, не оставив следа, не выдержит ни металл, ни керамика! Особенно если поработает такой вулкан, в жерле которого сейчас мы стоим. Вулкан, диаметр кратера которого в несколько раз больше знаменитого Йеллоустонского вулкана, способного ввергнуть всю Землю в многолетнюю стужу «ядерной зимы»!
Мне вдруг на секунду стало зябко, по коже побежали мурашки. Живут люди на бомбе и даже не понимают, что являются заложниками страшнейшего из вулканов. И не сбежишь ведь!
Впрочем, если жахнет – не успеешь даже испугаться. Испаришься – как капелька воды на раскаленной плите. Только это совсем не радует…
На дороге, ведущей к дворцу правителя, было так же пусто, как и вчера, когда мы приехали в это место. Только во дворе дворцового комплекса сновали люди – в основном рабы разного возраста и комплекции – обнаженные, смуглые от солнца, с ошейниками на худых шеях. Толстого раба не заметил ни одного. Похоже, что им не давали особо потолстеть.
Видя нас, они меняли траекторию движения, обходя нашу парочку как можно дальше, либо бросались в пыль, растягиваясь во весь рост, дожидались, когда мы пройдем, только тогда поднимали корзину с овощами или фруктами и продолжали свой путь.
