– Нет. Мы тут подсчитали, – и в самом деле, вместе с Джоко, который понимал в таких делах, вели подсчёты, – в этом году герцогство устоит.
– Вишь ты как… – протянул пахан Старой гавани. – Подсчитали они…
– Всё верно, – заверил я его. – Если есть желание проверить, то можем ещё раз вместе точный подсчёт произвести. У рахов сил не хватит, чтобы западные герцогства задавить. За три-четыре года это реально, но не сейчас. Прежний герцог сыну в наследство хорошую казну оставил и арсеналы справные, людей в герцогстве хватает, и есть армия регулярная. А тех же рахов возьми. Золота от дромов награбленного много и ресурсов, но наёмников им не хватит, чтобы все границы прикрыть и внутри страны порядок обеспечить. Ну кинут они на Штангорд орду в сто тысяч. Так Конрад Четвёртый, если напряжётся, никак не меньше выставит. А если союзников позовёт, то и больше.
– Да верю я, верю. – Кривой Руг похлопал по столу ладонью. – Есть что-то стоящее на примете относительно охоты степной? Или так, общие прикидки только?
– Есть. – Я заметил, как заблестели его глаза, значит, пахан в сетку попал, и может так сложиться, что в конце весны он с нами в поход пойдёт. – Ты слышал что-нибудь насчёт Карморского рудника?
Руг наморщил лоб, поиграл желваками, видимо, так усиленно мозг работал, и ответил:
– Только слухи.
– Объясняю. Карморский рудник – личное доходное место дромских каганов, одно из самых богатых месторождений золота на всём материке.
– И что? – Преступный авторитет, подобно зверю, кинул взгляды вправо-влево, не подслушивает ли кто.
– Вывоз добытого золота производится четыре раза в год, и у нас есть карта тех земель. Вот мы и прикинули, что отряд в сотню сабель может это золотишко отбить и отойти к Эльмайнору. Мы уже и место приметили, и время прохождения каравана знаем. Так что шансы есть.
– Сколько там может быть?
Я пожал плечами:
– Полтонны точно быть должно.
Кривой Руг снова замолчал, а потом подвёл итог наших своеобразных переговоров:
– Буду думать. Дело серьёзное, а потому никому ни звука, народ у нас всякий, мало ли что…
– Понимаем, ты первый, кому об этой идее рассказали.
– От меня помощь требуется? – спросил пахан.
– Проводник хороший нужен, у нас на примете есть один, но лучше, если их двое будет. Время ещё имеется, до конца весны. Но насчёт документов на рейдерство от армии Штангорда надо уже сейчас думать. Об остальном разговора нет, своих бойцов мы сами снарядим и подготовим, а твои наёмники готовы всегда.
Озадаченный Кривой Руг покинул наш стол, и не успели мы доесть, как появился сержант Лука, наш учитель по рукопашному бою. Практик, едрить его за ногу и об стену, сейчас опять что-то отчебучит.
– Пора уже, – пробурчал сержант.
– Что у нас сегодня, мучитель? – пытаясь дожевать кусок, спросил Звенислав.
– Практика, – вновь раздался несколько утробный голос Луки.
– И где сегодня? – задал вопрос Курбат.
– Пойдём в казармы второго пехотного полка. Он теперь в городе на постое расположился, а у меня там трое сержантов знакомых есть, разомнёмся.
Вот в чём не откажешь сержанту из бывшей спецгруппы Тайной стражи «Щит», так это в оригинальности. Никогда не предполагал, что тренировки будут проходить так, как у нашей тройки. Каждый вечер, чуть смеркалось, Лука тащил нас к очередным своим знакомым сержантам, а те вытряхивали из нас пыль. По крайней мере, так было в первый месяц. На второй уже полегче. Валять их мы не валяли, конечно, но отпор дать могли. А вот на третий месяц как бы и на равных уже бились.
Методика у сержанта удивительная и эффективная. Сначала тебя избивают, правда, аккуратно, без увечий и членовредительства. А потом объясняют, как надо биться, чтобы устоять. И ведь ничего против не скажешь, сами на это согласились. Да и что говорить, результат есть. Мы вчера с парнями сидели в таверне и прикинули, что сейчас один на один с любым бойцом могли бы выйти, из тех, кто в зале присутствовал. И в большинстве боёв победа была бы наша.
– Ладно, изувер, веди к своим друзьям-убийцам, – сказал я, поднимаясь.
И мы направились в город постигать науку кулачного боя.
21. Штенгель
Весна всё больше входила в свои права. Ещё месяц-другой, дороги просохнут, и наёмная армия рахов пересечёт границу герцогства Штангордского. Сутки напролёт не прекращались совещания в замке герцога. Армейские генералы, интенданты, мэр столицы, делегации купцов и прочие важные люди герцогства – все имели план по спасению родного государства. И все как один стремились донести свои мысли именно правителю, а не кому-то ещё. Одни утверждали, что нужна решительная битва на границе, как встарь. Другие говорили, что всё это чушь, и только превентивный удар всеми силами в степь остановит зарвавшихся рахов. А третьи доказывали, что лишь оборона крепостей принесёт победу и рисковать полками в чистом поле нельзя. Сколько людей, столько планов, и один другого лучше да патриотичней.
Это всё было на виду, и если кто-то обращал внимание на такую нездоровую суету, например разведка противника, то вывод делался только один – Штангорд к войне не готов. Однако тот, кто вышел бы за пределы города и совершенно случайно попал бы в Рогский лес, охотничьи угодья герцога, то увидел бы совсем иную картину. Чётко, без суеты, излишней спешки и паники хорошо отлаженная военная машина Штангорда готовилась к грядущим боям. Именно в этих местах, в глухих чащобах, формировались полки перед отправкой к границе. Здесь определялась стратегия грядущей войны, не почётными отставными седовласыми генералами, а обычными полковниками, прошедшими с прежним герцогом не одну битву и не понаслышке знающими, что такое война.
Полковнику Штенгелю, как заместителю главы Тайной стражи, герцог Конрад Четвёртый поручил заниматься именно этим делом, то есть обеспечением секретности на военных объектах. Ну и конечно же никто не снимал с него ответственности за молодых бури. С дромами пока проблем не возникало, парни исправно постигали науки, как воинские, так и магические. А вот проблема секретности отнимала всё время полковника без остатка. Тем более что граф Таран своего зама не баловал, сотрудников лишних не выделял и на любую инициативу со стороны Штенгеля смотрел в первую очередь как на попытку его подсидеть. Впрочем, за рамки разумного граф не переходил. Поэтому дело не страдало.
За четыре месяца работы Штенгелем и его группой была полностью вскрыта и разгромлена вся сеть вражеских шпионов. И не последнюю роль в этом сыграли приютские мальчишки, передавшие в его руки картотеку некоего Гнуса, содержателя притона для извращенцев. Очень интересные бумаги, компрометирующие весьма важных людей, среди которых оказалось немало дворян из высшего общества.
Поначалу Штенгель большого значения этим документам не придал и отложил их в сторону. Однако Корн, ставший его правой рукой во всех делах, не поленился, выкроил время, дабы с ними разобраться. И в досье на герцогского постельничего виконта Штриля, который находился под подозрением как возможный соучастник дворянского мятежа, значилось, что при посещении притона Гнуса он контактировал с некими рахами. После чего, потянув за одну ниточку и поговорив с виконтом в подвалах замка, Штенгель и Корн подтвердили свои подозрения, вышли на соучастников виконта, а дальше просто.
