Гордей Родан тяжко вздохнул и произнёс:
– Скорей бы, а то как вспомню этих гадов, челюсть от злобы лютой сводит.
– Сами такие, – буркнул Курбат.
– Что, совсем плохо в степи? – спросил Звенислав.
– Совсем, – мгновенно помрачнел парень. – У меня сестра была, тринадцать лет только, так её пятеро рахов, которые с охоты возвращались, снасильничали до смерти, а потом ещё и над трупом глумились. С тех пор отец сломался, а мать в тень превратилась. Хотел я их порешить в ту же ночь, за родную кровь поквитаться, да меня батя в подвале запер, чтобы беды не вышло. У нас ведь ещё две девчонки-малолетки в семье. И куда потом побежишь? Некуда бежать, догонят. И так в каждой семье. Кого забавы ради конями потопчут или в рабы заберут. А ещё ко мне местный тутуки приезжал, надзиратель за районом. Через месяц в армию должен был уйти, и на Штангорд отправиться. Оставалось только обрезание в честь бога Ятгве сделать – и всё, ты уже не дром, а холоп.
– Ничего, братское сердце, – Курбат хлопнул его по плечу, – за всё посчитаемся с ними, и за твою сестру, и за наших близких. Дай только срок.
25. Штенгель
– Да уж… – других слов у полковника Штенгеля не нашлось.
Заместитель начальника Тайной стражи смотрел на неровный строй из трёхсот человек, которые вызвались служить в рейдерских отрядах герцогства Штангордского, и, мягко выражаясь, был в недоумении. Как эти вчерашние уголовники, галерные рабы и отбросы городских окраин будут воевать? Как?!
– Граф, – обратился Штенгель к полковнику Интару и озвучил свой вопрос: – Как они будут воевать?
– Очень хорошо будут, виконт. – Граф был невозмутим. – Конечно, их придётся помыть, переодеть и подкормить, и только после этого отправлять в рейд.
Интар прошёлся вдоль неровного строя добровольцев и, вглядываясь в лица преступников, стал выкрикивать:
– Красавцы! Орлы! Богатыри!
– Что-то я сомневаюсь, – поморщился полковник. – Ладно, вон тот каторжник с левого фланга, его знаю. Это профессиональный убийца из банды Шрама. Или вон тот, что за спинами прячется, разбойник из шайки Свирепыша. Здесь, если выбрать, с полсотни наскребём. А остальных надо обратно отправлять.
– А я говорю – орлы! – повысил голос граф и обратился к добровольцам: – Правильно?!
– Та-ак точно, господин полковник, – нестройно ответили будущие рейдеры.
– Вот, слышали? – обернулся к Штенгелю Интар. – Это же элита будущего рейдерского войска, полковник. Вы мне верите?
– Верю, – согласился тот.
– Правильно. Надо верить. Потому что нам больше ничего и не остаётся, Гельмут, – уже шёпотом произнёс Интар. – Честно говоря, это ещё ничего бойцы, могло быть и хуже. Пойдём документы на них смотреть?
– Пойдём.
Под место сбора и формирования рейдерских отрядов двум полковникам выделили замок маркиза Сантре, бывшего генерала, казнённого за участие в мятеже. Замок неплохой, двенадцать башен, шесть квадратных и шесть круглых, мощные стены, много каменных построек и обширные казармы. Единственный минус – удалённость от основных дорог. Поэтому служба тыла отдала его без всяких споров.
Первым делом в замок начали подвозить залежалое обмундирование старого образца, продовольствие не первой свежести, а затем и оружие, которое даже ополченцы брать не стали. А сегодня прибыла первая партия добровольцев – триста человек, собранных по тюрьмам и в галерном флоте, в сопровождении роты охраны из городских стражников Кримгорда.
Полковники разместились в кабинете покойного Сантре, который определили под свой штаб. Раскидав сопроводительные бумаги на уголовников в две стопы, принялись за работу.
– Моё предложение такое, – сказал Интар. – Делим всех на три сотни. Примерно так: в первую – бандитов, во вторую – всяких мятежников и воров, в третью – остальных. Ты как, поддерживаешь?
– Нет, – не согласился Штенгель. – Предлагаю делить по боеспособности. В первую – самых боевых, во вторую – тех, кто хоть какое-то сопротивление оказать способен, а в третью – шваль и доходных, кто здоровьем слаб. Хоть одну сотню нормальных бойцов иметь будем.
– Хм! – Интар задумался и кивнул: – Хорошо, давай так и сделаем. И есть второй вопрос: лидеры сотен. Кого командирами поставим?
– Кто самый здоровый и злобный, тот и командир. В такой среде всегда так, и одного я уже присмотрел.
– Это не виконта Бертра, которого к галерам в прошлом году приговорили?
– Он самый, – заулыбался Штенгель. – Этого бойца я лично брал и видел, как он двумя клинками махал. Всё же чемпион севера по мечному бою. А если бы в мятеж не полез, то в этом году чемпионом всего герцогства стал бы. С большим трудом его повязали, сетями закидали и только тогда подступились.
– Решено, один есть, – одобрил граф. – Остальных позже определим.
Полковники погрузились в работу и только изредка комментировали друг другу об особо интересных личностях своих подопечных.
– Пират Бебека, – читал Интар, – родом из Эльмайнора, вор, примкнул к одной из самых отчаянных пиратских компаний на всём Корасе – команде капитана Секача. Пятнадцать подтверждённых абордажей. Был взят в плен солдатами береговой охраны после уничтожения пиратской галеры «Серпентина». На сотрудничество с властями не пошёл, отправлен отбывать наказание на галеры пожизненно.
– Это что, – Штенгель взял очередной лист, – слушай, кто ещё есть. Контрабандист Печёнка. Занимался поставками наркотических орехов маталаки из Апенны в Блонт. Решил расширяться и вложил средства в доставку наркотиков на территорию Штангорда. Но в связи с дворянским мятежом контроль на границах был усилен, и он попался. Приговор – пожизненная каторга. Тот ещё тип.
– Согласен, швали хватает.
Три часа они работали без перерыва, на одном дыхании, и всё же определили, кого и куда пристроить. Сотни были укомплектованы по предложенному Штенгелем принципу. С будущими командирами тоже определились. В первую, без сомнения, бывший виконт Бертра. Во вторую – пират Бебека. А в третью – взяточник и коррупционер, бывший мэр Норгенгорда, третьего по величине города в герцогстве, мэтр Самбини. После чего, заказав обед на две персоны, Штенгель вызвал тех, кто станет командовать рейдерскими сотнями.
Сначала привели бывшего виконта Бертра, молодого красивого брюнета двадцати пяти лет от роду, с мужественным суровым взглядом. Некогда светского льва и любимца дам. Ждать, пока его пригласят в кабинет, он не стал и, постучавшись в дверь, вошёл. А охранники, растерявшись, последовали за ним.
– Доброволец Бертра по вашему приказанию прибыл, господин полковник, – доложился он графу Интару, видимо посчитав, что доклад «чёрному мундиру», то есть тайному стражнику Штенгелю, как-то его унизит.
Граф только кивнул на слова бывшего виконта, взмахом руки отпустил охрану и продолжил хлебать наваристый куриный супчик. А разговор начал Штенгель, промокнувший губы салфеткой и принявший самый высокомерный вид, на какой только был способен.
