– Не о том сказать хочу, – поморщился отец семейства, – свою дочь я прокормлю. Мне левую ногу под Стальгордом повредили. – Он выставил из-под стола ногу. – Горец один дубиной огрел, она усыхать начинает. Так что фермер из меня теперь никакой, а значит, придётся профессию менять. Кое-что мне из казны герцога выплатили за потерянную землю, за дом, за лошадь и за службу, и хочу я сапожную мастерскую открыть. Одно время учился этому, кое-что руки помнят.
– И в чём проблема?
– Не хватает денег. Надо двадцать империалов на всё про всё, а у меня только двенадцать.
Курбат снял с пояса кошель, положил его перед будущим тестем на стол и произнёс:
– Здесь тридцать империалов, можно небольшой домик купить на окраине. Сейчас многие из беженцев пытаются домой вернуться, не понимая, что по весне их снова сгонят, и цены в городе на жильё пока упали.
Хант деньги взял и спрятал за пазуху:
– Раз так, спасибо тебе, Курбат. Только запомни, я всё верну. Веришь?
– Верю, как же без этого.
– Может, моя помощь в чём-то нужна? – спросил Хант.
Курбат задумался и ответил:
– Знаете, наверное, ваша помощь нам понадобится.
– Нам?
– Мне и моим братьям.
– Говори.
– Время сейчас неспокойное, никто точно не скажет, куда рахи могут ударить, и у меня мысль возникла. Когда дом купите, нужно вырыть под ним обширный подвал, чтобы в нём человек тридцать – сорок всегда могли пересидеть. Разумеется, с хорошей канализацией, запасами воды и еды.
Эрик Хант насторожился, сделал большой глоток вина и спросил:
– Думаешь, и Норгенгорд могут осадить?
– Всё возможно, до границы здесь недалеко, три дня пути. И если корпус рахов ударит через Эльмайнор, то остановить будет их некому, все войска на востоке. Однако тут ведь дело в чём. Наш отряд – небольшой и быстрый. В случае беды мы оторвёмся и сможем на запад отойти. Но с нами мальчишки, два десятка оболтусов, которых деть некуда. Вот и предлагаю схрон сделать, чтобы, если придёт беда, им было где пересидеть. О чём я говорю, понимаете?
– Понимаю, – кивнул Хант. – У нас такой тайник был раньше, пока наша большая семья не разлетелась по свету. Как-никак, а на границе со степью жили. Сделаю всё в лучшем виде, только это затрат потребует.
– Насчёт затрат не переживайте, завтра ещё денег подкину. И начинайте сразу дом присматривать, но чтобы он неприметный был и от нашего района недалеко. Кроме того, сведу вас с человеком из Тайной стражи, сержантом Лукой Мергелем. Он свой, поможет, даже если нас рядом не будет. Наймёте работяг не шибко говорливых, Лука в этом вопросе поможет, и приступайте. Думаю, никого не удивит, что вы ремонт затеяли и дом изнутри перестраиваете.
– Когда тайник должен быть готов?
– К весне.
– Серьёзно у вас всё, – удивился Хант.
– Так сложилось, – ответил Курбат.
Договор скрепили, как водится, рукопожатием и вином. После чего разговор перешёл на воспоминания Ханта о славной и героической битве под Стальгордом, а Курбат, слушая будущего тестя вполуха, думал о своём.
Через полчаса довольные родители будущей невесты покинули квартирку молодых. Эльза стала убирать со стола, а Курбат, допивающий вино, спросил её:
– Эльза, скажи, почему ты меня полюбила?
Девушка замерла, потом наклонилась к нему, прижалась и ответила:
– Не знаю, люблю, и всё. Ты такой сильный, ловкий, смелый. Мужчина, одним словом. Мой рыцарь.
– Так ведь и братья мои такие же. Почему не они?
– Дурашка. – Она взъерошила ему волосы. – Я им безразлична, что есть я, что нет. А ты меня любишь, и я это чувствую и никогда тебя не разлюблю. Ты только мой, запомни.
Парень кивнул назад, на горб:
– А это как же?
– Ну, должен же у тебя быть хоть один недостаток, милый, а для женщины это не самое главное.
– Откуда ты всё это знаешь? – улыбнулся Курбат. – В свои-то семнадцать лет.
– Семнадцать – это много, – улыбнулась девушка. – В наших глухих местах девки, бывает, что и в пятнадцать замуж выходят, и это я такая, всё ждала кого-то.
– Может, меня? – усмехнулся парень.
– Наверняка. – Девушка потянула его в спальню: – Пойдём.
32. Пламен
Балтских мечников я нанял совершенно случайно. В один из дней, на пару с братом Звениславом – Курбат теперь вроде как семейный человек, в любое удобное время его теперь с места не сдёрнешь, – мы выезжали за городом своих жеребчиков. Сначала просто гоняли наперегонки, и Кызыл-Куш, к моему удовлетворению, бегал лучше, чем жеребец Звенислава. Правда, на дальних дистанциях Янды, что значит Победитель, шёл с моим конём вровень, ноздря в ноздрю.
Так, сами не заметив, мы отмахали километров пятнадцать от города и решили полдень, который всё ещё был достаточно жарким для осени, пересидеть в придорожной харчевне «Путник», которая стояла на тракте из столицы в Норгенгорд. Место нам знакомое, останавливались здесь ранее и знали, что такие вкусные пельмешки, как здесь, мало где поесть можно. Во дворе уже было около десятка лошадей, по виду степных, и наверняка из тех, что герцогство после стальгордской победы распродавало всем желающим.
Харчевня была большой, многие купцы и путешественники здесь останавливались. Есть резон – почиститься после дороги, переодеться, отмыться, подкрепиться и только потом при полном параде въезжать в город. Опять же для торговых дел место удобное: оставил товар рядышком и послал в город приказчика узнать расценки и определиться, как лучше и выгодней дела устроить. В общем, место хорошее и доходное.
В просторном зале «Путника» было немноголюдно. Обычно здесь до полусотни человек сразу обедают, а в этот день кроме нас двоих лишь компания молодых дворян из обедневших аппенцев да человек двадцать хмурых наёмников с берегов Балтского моря. Мы осмотрелись – всё спокойно. Сели за угловой столик и заказали по двойной порции пельмешек.
Заказ принесли быстро, всё же фирменное блюдо этого заведения. Мы стали неспешно обедать и внимательно, как нас в своё время учили Джоко и Штенгель, раскладывали людей в таверне по полочкам. Мало ли, а вдруг и такая мелочь, как случайные люди, которых видел всего раз и мимоходом, пригодится.
Семеро молодых дворянчиков, с ними понятно. Скорее всего, они направляются в столицу, прослышав о рейдерах герцога Конрада Четвёртого. А пока ждут попутного торгового обоза, чтобы в охранники пристроиться, хоть за еду. И пока обоза нет, сидят и с тоской наблюдают за нашей трапезой. Видать, оголодали в пути.
С наёмниками тоже всё понятно. Эти, наоборот, возвращаются домой после разгрома рахской армии. Только вот неясно, почему хмурые такие. По идее должны радоваться и веселиться – домой едут. А насколько мы слышали, герцог с наёмниками расплатился полностью, да ещё и премию выделил.
