Затем в стране грянул кризис. Суммы штрафов увеличились, равно как и количество камер. И теперь не бояться штрафов могли разве что две категории граждан. Либо это должен был быть очень состоятельный человек, либо же, напротив, законченный маргинал, которому вообще все уже давно до фени и который если и получает штрафы, то оплачивать их вовсе не собирается.
– Надо же, какая удача!
– И зачем нам чужой штраф?
– Если я прав и это штраф, то он может быть выписан на основании фотоснимка машины нарушителя. Так мы увидим и саму машину, и ее номер. А то эта тетка кричала, что черного «Инфинити» у Акутина нет и никогда не было.
– Ну, допустим… Но что толку от этой бумажки? Извещение выписано на имя Максима Акутина. А значит, только ему на почте штраф и отдадут.
– Как знать, – задумчиво произнес Гарик. – Попытаем счастья? Судя по адресу, отделение почты тут неподалеку. Только чур я пойду один.
Ни Антон, ни Ульяна отнюдь не рвались в почтовое отделение. Они предвидели провал. И были крайне удивлены, когда Гарик появился из дверей почты, сжимая в руках нечто подозрительно похожее на конверт.
– Неужели у тебя получилось?
– А то!
Гарик так и лучился самодовольством.
– Даже особенно долго убеждать не пришлось. Объяснил, что паспорт у меня украли. А штраф может быть нужен лишь мне самому, хочу его немедленно оплатить. И кстати говоря, сразу же и оплатил. Только с этим условием мне и вручили штраф. Так что все остались довольны. Тетенька тем, что сделала доброе дело. Максиму не придется платить полторы тысячи. А я разжился фоткой его кабриолета. Взгляните!
И Гарик указал на фотографию, на которой темноволосый брюнет с развевающимися на ветру волосами ехал в обществе какой-то блондинки. Лицо молодой женщины было каким-то смазанным и невыразительным, чего нельзя было сказать про брюнета. Исказить его красоту оказалось не под силу даже объективу камеры видеонаблюдения.
– Хорош, – присвистнула Ульяна, и сердце Антона отчего-то болезненно сжалось.
Он даже почувствовал, как участилось его дыхание, а волосы от гнева встали дыбом по всему телу. Как Ульяна может восхищаться посторонними молодыми мужчинами, как может оценивать их после всего того, что между ними было вчера? Правда, для Ульяны это вряд ли такое уж экстраординарное событие, девчонка она разбитная. Но Антон ничего не мог с собой поделать. Воспоминания о вчерашнем его позоре будоражили ему кровь. Хотелось взять реванш. Хотелось теперь уже не самому стонать от боли, а заставить стонать Ульяну. Но если она будет вот так восторженно глазеть на разных там брюнетов, вряд ли у Антона появится шанс восстановить свое мужское эго.
– Рожа какая-то слащавая, – сказал он.
– Ничего не слащавая. Похож на молодого Бандероса. Хорош! Бабы на такого должны пачками вешаться.
– Ничего особенного.
– Хватит вам на мужика пялиться, – перебил их спор Гарик. – Вы лучше тачку его оцените. Крутяк!
Что тут было сказать? «Мерсик». Кабриолет. Верх был откинут, что и позволило так хорошо рассмотреть и водителя, и его спутницу.
Гарик радовался своему успеху, словно дитя.
– Видите, а вы не хотели меня слушаться. Я же говорил, что все получится. И как славно вышло! Теперь мы знаем и машину, на которой раскатывает этот Акутин. И то, как он выглядит.
Но Антон не разделял его радости.
– Да, но при чем тут черный «Инфинити», который принадлежит Максу – студенту Сергея Степановича? Все мимо! И машина не «Инфинити», а «Мерседес». И не черный, а белый. Похоже, мы получили неправильный номер.
– Сторож нас обманул! Вот прохвост!
– Может, он и сам ошибся.
Но повторный звонок сторожу ничего нового не дал. Сторож стоял на своем. В боксе, который принадлежал Сергею Степановичу, нынче стоит черный «Инфинити». И номер телефона, который значится контактным и записан рядом с номером бокса, тот самый, что сторож уже продиктовал друзьям. И принадлежал он Максиму Акутину.
Пришлось предположить, что если даже сам Акутин и не является владельцем черного «Инфинити», то, по крайней мере, он как-то связан с владельцем той машины. Ведь иначе Макс не стал бы указывать в гараже свой собственный номер в качестве контактного.
– Ладно, – решил Гарик. – Возвращаемся назад. Сидим и ждем.
Что и говорить, теперь ждать стало куда интереснее. По крайней мере, теперь друзья представляли, кого они ждут. Они могли вертеть головами, следя за проезжающими вдоль улицы машинами. Гарик развлекал их, пародируя разные голоса. У него оказался настоящий талант. Гарик очень ловко пародировал голоса известных личностей, чем смешил своих друзей. Но все-таки они не забывали о главном деле. Каждый надеялся высмотреть нужную им машину первым. Но повезло Ульяне.
– Вон они едут, – произнесла она почему-то шепотом.
«Мерседес» оказался не белым, как казалось на снимке. Он был благородного серебристо-серого цвета и напоминал породистого арабского скакуна. Встречаются в этой породе такие лошади, чья шкура словно жидкое серебро. Наверное, художник, который изобрел эту краску, вдохновился именно этим зрелищем.
На сей раз крыша «Мерседеса» была поднята, так что рассмотреть пассажиров удалось лишь после того, как машина припарковалась возле дома. Первым из машины выскользнул подтянутый молодцеватый мужчина. На вид ему было лет тридцать пять – сорок. Он явно старательно следил за своей внешностью, посещал спортивный зал и вообще старался быть, что называется, в тренде. Это был тот самый мужчина, которого они уже видели на фотографии и который так понравился Ульяне. И сейчас Антон был вынужден признать, что мужчина и впрямь хорош собой.
А вот про спутницу этого сказать было никак нельзя. Она была моложе спутника, но выглядела грузной, одета была в старомодные туфли на низкой платформе и такие же скучные тряпки. Волосы у нее были неплохие, но казались сухими и растрепанными. И тем не менее, женщина и мужчина были вместе. Более странной пары трудно было себе даже представить.
– Что он нашел в этой квашне? Такой красавчик-павлин и эта курица серая.
Ульяна откровенно недоумевала. А вот Антон знал, что могло соединить этих двоих столь непохожих людей.
– Учитывая, что квартира принадлежит тестю Акутина, а в квартире двести с лишним квадратных метров, нетрудно догадаться, что тесть человек весьма богатенький. Скорей всего, Акутин запал на деньги своего тестя. Тогда и красота в невесте не так уж и важна.
– Фу! – сморщилась Ульяна. – Никогда не одобряла альфонсов.
Но не успел Антон порадоваться посрамлению противника, как Ульяна добавила:
– Если уж выйду когда-нибудь замуж, только за ровню.
И снова ее слова болезненно укололи Антона. Нет, не то чтобы он собирался когда-нибудь жениться именно на Ульяне, упаси бог взять такую раскованную и готовую отдаться первому встречному девицу в жены, но все-таки… все-таки было что-то такое, отчего сердце Антона болезненно заныло, когда он окончательно уразумел, что ни при каком раскладе ему Ульяны в качестве законной своей подруги не видать.
