– Должна была пострадать только машина.
– А она ведь застрахована. Так что никто не должен был пострадать.
– Где взяли взрывчатку?
– Взрывчатку принес и заложил сам Марк.
– Сам? Где же он ее взял?
– Взял у вас в сейфе в загородном доме.
Горыныч взглянул на чернобородого:
– Проверь.
Тот кивнул, тут же поднялся и вышел. Горыныч молчал.
– Скажите, а что, уже точно известно, что в машине при взрыве погиб именно… Марк?
Горыныч кивнул.
– Но Марк сегодня утром звонил нашему другу.
– Это невозможно.
Значит, организаторы игры врали! Значит, погиб именно Марк! И значит, что и Артем тоже мог погибнуть совсем не в шутку, а на самом деле.
– Если окажется правдой то, что вы нам тут рассказали, я не буду преследовать никого из вас, – сказал Горыныч притихшим друзьям. – Виноваты организаторы этой дурацкой игры. Это они убили моего мальчика!
– А может, и не его одного, – произнесла Ульяна. – Был еще какой-то Артем. И после того как его выбил Марк, этот парень тоже начисто пропал из эфира. Организаторы игры утверждают, что Артем в порядке. И вроде как он даже звонил кому-то, но потом исчез. И никому не известно толком, где он находится сейчас.
Антон никак не ожидал, что Горыныча заинтересует какой-то там Артем. Что ему судьба чужого ребенка, когда нет ясности со своим? Но Горыныч неожиданно удивил Антона.
Услышав имя Артем, он вздрогнул, а затем даже специально переспросил у Ульяны:
– Артем, говоришь? И тоже пропал? А фамилию его знаешь?
– Наверное, он знает.
И Ульяна кивнула на Антона. Теперь Горыныч переключился на парня.
– Фамилии не знаю. А описать его внешность могу.
– Давай.
В голосе Горыныча почему-то звучало сильное волнение, как будто бы этот Артем был ему не чужим. И по мере того как Антон описывал внешность пропавшего юноши, Горыныч психовал все сильнее. Он то сжимал, то разжимал свои огромные кулаки. И бормотал себе под нос что-то вроде: «дураки, ах какие же дураки!»
Когда Антон закончил описывать колоритную внешность Артема, Горыныч и вовсе потребовал:
– Рассказывай вообще все, что знаешь про Артема и его участие в игре.
Пришлось рассказать всю историю знакомства с Артемом. Горыныч слушал очень внимательно. И по мере того как продвигался Антон, желваки на его щеках становились все крупней и отчетливей. Когда Антон закончил рассказывать, Горыныч неожиданно вскочил и легко прошелся по комнате. Остановившись перед стеной, он несколько раз ударил в нее кулаком. Гипрок, штукатурка и обои, что там было, попросту не выдержали такого удара, и в стене образовалась приличных размеров дыра. Ульяна ойкнула. Антон сделал шаг назад. Но никто из охраны и не подумал остановить хозяина. Чувствовалось, что такие выходки вполне в его духе и лучше хозяина в такой момент не трогать, дать человеку выпустить пар.
– Вы Артема тоже знаете? – робко спросил Антон.
– Знаю. И отца его знаю. И про сына его знаю. Повидаться вот не доводилось, но фотки видел. Под описание твое подходит идеально.
– А кто у вашего Артема отец?
– Мой коллега.
– Тогда это точно он! Артем хвастался, что отец у него рэкетом занимался. Вроде вас.
Антон ляпнул и прикусил язык. Что он несет? Но Горыныч и не думал обижаться.
Потоптавшись возле проломленной им собственноручно стены, он направился к дверям. По пути он произнес:
– Побудьте пока здесь, ребята.
– Вы обещали нас отпустить.
– Я свое слово держу, – успокоил их Горыныч и вышел.
Следом за ним вышли и охранники. Антон с Ульяной остались в комнате одни. Какое-то время они молчали, потом Ульяна почему-то на цыпочках подошла к двери и попыталась ее открыть. К немалому удивлению их обоих, дверь оказалась не заперта. Ульяна выглянула в коридор, и лицо ее осветилось надеждой.
– Пусто! Сваливаем отсюда!
Антона не нужно было уговаривать дважды. Он с жаром откликнулся на предложение подруги.
– Ни о чем другом и не мечтаю, как удрать отсюда!
– Да, но как нам выйти из самого ресторана? – внезапно озаботилась Ульяна. – Я еще раньше видела, у всех выходов стоит охрана. Они как не впускают, так и не выпускают никого без разрешения. А нас двоих и подавно не выпустят.
– Я тебя выведу. Не беспокойся ни о чем!
Впервые с начала их знакомства Антон чувствовал себя настоящим героем. Ощущение было до того приятное и захватывающее, что у него даже немного закружилась голова. А от благодарного и восхищенного взгляда, который кинула на него Ульяна, захотелось быть добрым ко всем людям на свете.
И как раз в этот чувствительный момент Антон увидел возвращающегося контрабасиста с его приятелем. Первый едва перебирал ногами, повиснув на руке своего друга.
– Украли! – жалобно вздыхал он. – Ты представляешь, украли мой контрабас! В голове не укладывается. До чего же я несчастный человек!
– Все будет хорошо.
– Нет, просто уму непостижимо, как умудрились!
– Охрана в курсе. Они найдут твой инструмент.
– А если нет? – допытывался пострадавший. – Ты знаешь, тогда я разорен! Инструмент стоил больше ста тысяч баксов. Мне таких денег не накопить.
– Найдут. Не волнуйся ты так.
– Но как это вообще могло случиться? Какой я невезучий человек! Наверное, только со мной могло приключиться такое. На минуту вышел – и пожалуйста! Теперь, если контрабас не найдут, мне только и остается, что наложить на себя руки. Без инструмента я конченый человек!
Антону стало жалко этого беднягу, который по его вине лишился не только своего сегодняшнего заработка, но еще и страдает. Несправедливо это как-то.
– Ты куда? – прошептала Ульяна. – С ума сошел? Нас же схватят!
Но Антон ее не послушался.
Прошмыгнув к музыканту, Антон прошептал тому на ухо:
– Уверен, что не потерял свой контрабас раньше? Еще до того, как попал в ресторан?
Контрабасист вытаращился на Антона, явно не врубаясь, о чем тот ему говорит. Пришлось растолковывать:
– Ты нигде не оставлял контрабас без присмотра? Вдруг отлучился, чтобы сделать пи-пи в подвале, а кто-то в этот момент вынул твой инструмент, спрятал его, а сам залез на его место? А? Что скажешь? Могло такое быть?
И Антон рванул прочь прежде, чем контрабасист сумел среагировать. Оглянувшись, Антон увидел, что недотепа музыкант так и замер с открытым ртом и выпученными глазами. Говорить он не мог, но все же по его лицу было ясно, что он начинает медленно сознавать, что стал жертвой какого-то розыгрыша. Затем он вдруг резко развернулся и пулей понесся в сторону выхода.
