И на этом разговор прекратился, а Ульяна и Антон переглянулись.
– Горынычем и Альбиной вплотную занялась полиция. А мы кем займемся? Судаковым?
– Да. Надо узнать у старика о судьбе операционного стола и Семена Петровича.
Вчера Акутин в порыве благодарности расщедрился настолько, что продиктовал друзьям телефон своего тестя.
Но предупредил:
– Будет лучше, если вы не станете упоминать, при каких обстоятельствах вы получили номер. А если уж совсем честно, то я буду вам безмерно благодарен, если вы вообще про меня не станете упоминать.
– Почему?
– Видите ли… Мой тесть… Он немного занудлив, когда дело касается добропорядочности. В его понимании все, что не укладывается в его собственные стандарты, чуть ли не преступление. И если он узнает про Горыныча и про виварий, он будет…
– Разочарован?
– Не просто разочарован, может и на дверь указать.
А уходить от Судакова и его четырехкомнатной квартиры со всеми удобствами, евроремонтом и обеспеченным бытом, который ему предоставлял статус зятя профессора, Макс явно не собирался. Подставлять Акутина друзья не собирались, так что, продумав легенду, они отправились в гости к профессору.
Легенда у них была замечательная по своей простоте.
– У моего преподавателя Сан Саныча был в свое время учитель по фамилии Судаков. Профессор. И звали его, если мне не изменяет память, тоже Геннадием. Чтобы завязалась беседа, думаю, этого уже достаточно.
Профессор Судаков был дома. Гостей он не ждал, но визиту их обрадовался. Особенно когда Антон назвал его профессором и упомянул о том, что учится у Александра Александровича – ученика самого профессора Судакова.
– Ну надо же, как интересно! – всплеснул руками профессор. – Вы учитесь у Сани?
– Вы что, его помните? – удивился Антон.
– Как же, как же! Прекрасно помню Сашу – одного из моих лучших студентов. Замечательный молодой человек. Уже в юности подавал огромные надежды. Удивлен! Удивлен, что он еще помнит меня – старика.
Антон с Ульяной, сами того не ожидая, попали по адресу. Но вообще-то тут было много неясного. Профессор Судаков, невзирая на свою белую бороду, такие же пушистые белые брови и шевелюру, как у Эйнштейна, выглядел чуть ли не моложе самого Сан Саныча. А ведь профессор должен был быть старше Сан Саныча как минимум лет на двадцать, чтобы Сан Саныч мог у него учиться. И вообще, Сан Саныч всегда говорил о своем научном руководителе в прошедшем времени.
И Антон решил, что профессор что-то путает. Но так как эта путаница была на руку самому Антону, то он продолжал поддерживать дружескую беседу, прикидывая, как бы ему половчей спросить про стол и скелет. Зачем они могли понадобиться седобородому профессору? И самое главное, куда он их дел? Кому отдал? И когда? В том, что стола и скелета Семена Петровича в квартире не было, друзья уже убедились. Профессор оказался до того любезен, что позволил совершить своим юным гостям небольшую обзорную экскурсию. Стола не было. И скелета не наблюдалось. Разве что последнего чудаковатый шутник-профессор спрятал в шкафу.
– А нам Александр Александрович рассказывал, что у вас хобби – вы интересуетесь анатомией и хирургией.
Профессор, казалось, удивился, а потом и обрадовался еще больше.
– Надо же! Он и это помнит! Уникальная память! Поистине уникальный случай.
– Наверное, у вас и анатомические пособия имеются? Скелет, например?
Профессор хитро взглянул на Антона из-под своих замечательных кустистых бровей. Антон снова подумал, как молодо блестят глаза у профессора. Но тот уже произнес фразу, при которой все другие мысли вылетели из головы нашего героя.
– Скелет у меня имеется. И даже хирургический операционный стол есть. У меня целая коллекция вещей такого плана.
– Надо же!
– А вы что же?.. – и снова последовал взгляд с хитринкой из-под бровей. – Тоже интересуетесь?
– Очень! – с жаром заверил его Антон.
– Профессор, а вы можете нам показать вашу коллекцию? – вторила и Ульяна.
– Если желаете взглянуть на мою коллекцию, милая барышня, то нам с вами придется съездить в мой загородный домик. Я держу свою коллекцию там. Понимаете, некоторые предметы слишком велики и… м-м-м… не совсем сообразны обстановке городской квартиры. Я живу с дочерью и зятем, а у них бывают гости, которые могли бы не понять моей страсти. Истинное же чувство не терпит насмешек, поэтому я спрятал свои сокровища подальше от глаз людских.
Антон соображал. Коллекция вместе со скелетом и столом где-то на даче. Наверняка дача плохо охраняется. Небось шедевры кто-то свистнул, а профессор и не в курсе.
– А их не могли украсть?
– Исключено! Там постоянно проживает дворник – Степан. Он бы мне сигнализировал, случись кража.
Или этот Степан сам загнал часть коллекции хозяина за приличное вознаграждение. Но Антон был доволен, что, по крайней мере, есть человек, с которого можно будет спросить. Это вам не беспризорно брошенный в огороде садоводства стол Любови Михайловны. Тут вещь под надежной охраной. И охранника можно заставить признаться, за сколько и кому он уступил два экспоната из собрания хозяина.
– Решено, едем! Вы раззадорили мою страсть. Давненько я не перебирал свои сокровища. Самому не терпится снова их потрогать. Поедемте! Вам похвастаюсь и себя потешу.
И глаза профессора снова задорно блеснули. Вот что с человеком делает страсть, пусть даже это всего лишь страсть заядлого коллекционера.
Глава 17
Ехать было решено на машине профессора. Собственно говоря, он им никакого выбора и не оставил. Пренебрежительно оглядев «Рено», на котором прибыли к нему друзья, профессор заявил:
– Поедем на моей машине!
Это было разумно. По словам профессора, дороги до его загородного дома оставляли желать лучшего. «Рено» мог просто завязнуть. А вот внушительных размеров «Гранд Чероки» с еще более внушительным дорожным просветом должен был помочь им выбраться из самой непролазной грязи.
Дружной компанией они загрузились в машину и тронулись в путь. Глядя, как поворачивает обитый кожей руль профессор, Антон мысленно поздравил самого себя с выбором будущей профессии. Если все ученые у нас в стране так хорошо зарабатывают, то собственную старость Антона можно считать обеспеченной. Он даже стал поглядывать на Ульяну со значением. Понимает ли девушка, как ей повезло, что на нее обратил внимание будущее светило науки, со всеми вытекающими из этого радостями материального сознания?
Но Ульяна покачивалась на мягких подушках и выглядела совершенно безмятежной. Они выехали из города, поехали по трассе, затем свернули на лесную просеку, которая, по мере того как они по ней ехали, становилась все менее и менее приметной.
