Именно этого я так сильно боялся. Что это мне придется уйти первым, а она останется одна.
– Ладно, – кивнул я, подмигивая ей. – Исследование занимает не так много времени. Когда я вернусь, мы сможем обсудить то, как самый отвратительный на белом свете бойфренд пригласил прекрасную девушку на Хоумкаминг и теперь сам его может пропустить.
Кирстен улыбнулась мне в ответ и вышла из палаты.
– У тебя очень красивая девушка.
Я посмотрел на медсестру и сказал:
– Я сделал бы ее своей женой, если б мог.
Меня совершенно не волновало, как она отреагирует. Пусть считает, что я сумасшедший.
Медсестра улыбнулась и ласково похлопала меня по плечу.
– Не сдавайся раньше времени. Иногда, когда кажется, что Господь написал Конец, на самом деле он подразумевал Начало.
* * *
После МРТ я был как выжатый лимон. Я всегда ненавидел подобные процедуры, но в этот раз у меня особо не было выбора. Я был так увлечен мыслями о Кирстен, что никак не мог сконцентрироваться на том, чтобы не двигаться. Я пытался представить ее себе тридцатилетней. Интересно, у нее будет такая же улыбка? А как она будет выглядеть с большим животом, когда будет носить ребенка? Ах, как же я хотел, чтоб это был мой ребенок. Я сильно закусил щеку. Нужно было спокойно лежать, а мне так сильно хотелось крепко сжать кулаки. Новая картина возникла в моем воображении: как Кирстен будет выглядеть в старости. Как она будет сидеть на крыльце и держать за руку своего мужа. Я и сам не понимал, зачем себя мучаю. Черт побери, я ведь знаю ее всего каких-то три месяца, но это не какое-то там мимолетное увлечение, как те, что случались со мной, как только я вступил в подростковый возраст и в первые годы колледжа. Я точно знал, что это чувство настоящее. Может, это был последний небесный подарок мне – настоящая любовь.
Я и не заметил, как сканирование закончилось. Все мое лицо было залито слезами. Как только мне разрешили двигаться, я первым делом вытер его ладонями, чтоб никто не заметил, что я плакал. В последний раз я плакал, когда умер Тай.
Забавно, как ощущение близкого конца заставляет людей пересматривать взгляды на жизнь. Три месяца назад я полностью смирился со своей судьбой и был готов встретить ее достойно. А что теперь? Теперь я больше всего на свете хотел стать частью истории Кирстен, и не только главой в ее жизни, а всей книгой целиком. Но я не знал, входит ли это в планы судьбы. Единственное, что я знал – я никак не могу контролировать происходящее. Это-то и пугало меня сильнее всего. В жизни мы всегда в той или иной степени определяем то, что происходит с нами. Это касается и контроля над эмоциями, и выбора, который приходится делать. Но что делать, если на тебя обрушивается такое? Единственное, на что я был в состоянии влиять – это на свое желание бороться.
– Как ты себя чувствуешь? – спросила все та же медсестра. У нее были длинные светлые, будто полупрозрачные волосы. Ее кожа была тоже бледно-белой, но при этом женщина не выглядела изможденной и нездоровой. Она даже была симпатичной, но я не мог определить ее возраст. Может, тридцать? Или сорок? Наверное, я так об этом задумался, что сестра потрогала мой лоб – проверить, не поднялась ли у меня температура.
– Тебя не мутит?
– Нет, извините, – улыбнулся я. – Это наверняка прозвучит довольно странно, но я никак не могу определить, сколько вам лет.
Ее лицо осветилось улыбкой:
– Нам столько лет, насколько мы себя ощущаем, так ведь?
– Да.
Я чувствовал себя дряхлым стариком. Особенно после утренней порции медикаментов. Но, по крайней мере, мне больше не нужно было ничего глотать. Да, все эти веселые лекарства теперь закачивались прямиком мне в вену. Какая удача.
– Уэстон, – громко и ясно сказала сестра, – все будет хорошо.
Одной рукой она сжала мою ладонь, другой похлопала по плечу.
Я обратил внимание на ее бейдж. Женщину звали Анжела. Как ей подходит это имя! Она действительно была больше похожа на ангела, чем на медсестру.
– Спасибо, Анжела.
Она посмотрела на меня в замешательстве.
Я показала пальцем на бейджик.
Сестра рассмеялась.
– Ох уж эти студенты.
– Что я еще могу сказать? – улыбнулся я, когда она помогла мне вернуться в постель.
Ей лет сорок – сорок пять. Теперь я был в этом уверен. Она была примерно в том же возрасте, что и моя мама, когда покинула нас. Мама тоже была блондинкой. Наверно, поэтому я вел себя с этой медсестрой как сумасшедший. Интересно, это лекарства вызывают такой эффект? Делают меня более эмоциональным, чем обычно?
– Спи, – проговорила Анжела. – А я обязательно разбужу тебя, когда твоя будущая жена вернется. – И она подмигнула мне.
Я не нашел, что на это ответить. Я был благодарен ей за ее оптимизм, но, к сожалению, не мог уже его оценить и разделить… Я уже начинал чувствовать, как леденеют мои руки и ноги. Словно это смерть пришла за мной, и мне оставалось только ждать, когда она полностью отберет мое тело у жизни.
– Господи, – чуть не задыхаясь, начал я, – я знаю, что не так часто говорил с тобой в последние несколько лет. Вот черт, да я даже говорил, что ненавижу тебя, когда Тай покончил с собой. – Я снова выругался и потер переносицу. – Меня уже перестала волновать моя собственная судьба, просто пообещай мне, что с Кирстен все будет нормально. Ее жизнь не должна быть разрушена из-за меня. Пусть она будет счастлива, а со мной можешь сделать все, что хочешь. И если ей суждено страдать, то, прошу, отдай эти страдания мне. Пожалуйста, Господи… Пожалуйста.
Лекарство, которое мне дала Анжела, начало действовать. Проваливаясь в глубокий сон, я продолжал снова и снова повторять свою нехитрую молитву.
Глава 42
Еще три месяца назад я была неспособна пройти через такое. А что сейчас? Сейчас я чувствовала себя Халком. Я буду крепко держать его за руку, пока все это не закончится. Мы вместе пройдем через все испытания и там, в самом конце пути, по-прежнему будем держаться за руки.
Кирстен
– С того момента, как мы сели в машину, ты не сказала ни единого слова. Мне уже начинать волноваться? – спросил Гейб.
Я покачала головой:
– Нет, просто я задумалась.
– Так, значит, у меня тут женщина, которая думает. Не от этого ли возникают все проблемы человеческой расы?..
– Очень смешно. – Я закатила глаза и взяла его за руку. – Гейб?
– Да, – он сжал мою ладонь.
– Спасибо.
– Я просто делаю то, что должен делать друг. Считай, что это расплата за все мои прошлые грехи. – Парень засмеялся. Кажется, он наконец захотел сделать что-то очень хорошее и светлое. Я не понимала, почему он постоянно с таким упорством принижал себя. Но это было именно так.
